Рафаэль Сабатини - Черный Лебедь

— Сударь, вы не поняли меня! — воскликнула мисс Присцилла.

— Да, сударыня, да. Этот плут де Берни никогда не упустит своего. Я прекрасно вас понимаю. Пусть с меня живьем сдерут шкуру, если это не так! Это он молодец! Я стал старый, сударыня, раздобрел вот, но под этим слоем жира еще бьется юное сердце.

Его слова показались девушке ужасными, а от его игривого взгляда у нее по телу пробежала дрожь. Но она с достоинством справилась с охватившим ее чувством неприязни и сказала:

— Сэр Генри, прошу вас, выслушайте меня… Я вас умоляю.

— Поверьте, сударыня, Генри Морган всегда отступал перед женской красотой…

Морган, казалось, радовался душой, вспоминая о своих былых приключениях.

— Так что вы хотели сказать, сударыня?

— Речь идет о де Берни. Я обязана ему жизнью, и даже больше, чем жизнью.

— Честное слово, я это уже понял.

Его мрачные глаза подмигнули ей, что больно задело ее. Но она сделала вид, будто этого не заметила.

— Мой отец был верным и достойным слугой Его величества. И разумеется, сударь… разумеется, услуга, оказанная господином де Берни его дочери, должна быть зачтена в его пользу в случае, если ему будет суждено предстать перед правосудием!

Сэр Генри посмотрел на нее с нарочитой серьезностью. Затем его вновь охватила безудержная веселость, причинявшая ей столько душевных мук.

— Э, сударыня! В своей жизни я успел оказать столько услуг дочерям достойнейших отцов, что и не счесть! Но какой благодарностью они отплатили мне за мою доброту! Увы, я не нуждаюсь в вашей защите.

И он отвернул от нее глаза.

— Сэр Генри, — снова начала девушка в отчаянии…

Однако сэр Генри и слышать ничего не хотел.

— Не стоит больше ничего говорить, сударыня.

С этими словами он бесцеремонно повернулся и тяжелой поступью направился к комендорам, выкрикивая направо и налево какие-то команды.

Мисс Присцилла с тяжелым сердцем наблюдала, как отдалялась шлюпка, которой командовал лейтенант Шарпл и где вместе с вооруженными мушкетами матросами сидел Пьер.

К ней подошел офицер и от имени сэра Генри пригласил ее и майора Сэндза разделить общество адмирала в кают-компании.

Майор охотно принял приглашение; сейчас у него на смену раздражению, от которого последние дни он не мог избавиться, хотя знал, что проку в нем нет никакого, пришло чувство отеческой заботы.

— В кают-компании вам станет лучше, Присцилла, — сказал он.

— Благодарю вас, — холодно ответила девушка. — Мне и здесь хорошо.

— Как вам будет угодно, сударыня.

Офицер поклонился и покинул их. А она так и осталась стоять, опершись на релинги, и все смотрела вслед шлюпке, быстро приближавшейся к берегу, где ее уже поджидали буканьеры. Она отчетливо видела, что впереди всех возвышалась величественная фигура де Берни. Рядом с ним стояли Бандри, Холлиуэл и Эллис — все четверо составляли отдельную группу.

Майор Сэндз снова подошел к мисс Присцилле.

— Дорогая девочка, наше приключение закончилось, и у нас есть все основания поблагодарить за это небо… Самые серьезные основания.

— Да, — проговорила она. — Поблагодарим лучше Шарля де Берни.

Майор ждал от нее совсем другого ответа. Однако он понимал, что нет смысла спорить с женщиной, ставшей жертвой какой-то навязчивой идеи и своего упрямства. Наверное, надо быть с нею повеликодушнее. От кошмара, начавшегося месяц тому назад, постепенно наступало пробуждение. Скоро этому задаваке-пирату воздастся по заслугам, и они наконец спокойно продолжат свой путь в Англию, этот жуткий сон будет далеко позади, а пройдет немного времени, и в их памяти от него не останется и следа. Мисс Присцилла найдет успокоение. А майор великодушно забудет все недоброе, что было между ними. Коротко говоря, все образуется.

Майор продолжал тешить себя подобными надеждами, а мисс Присцилла все следила за шлюпкой — она должна была вот-вот уткнуться носом в берег.

И вот ее днище со скрежетом проползло по прибрежной гальке; из нее высадился только лейтенант Шарпл в сопровождении Пьера, а матросы, держа пальцы на спусковых крючках мушкетов, остались в шлюпке.

Мисс Присцилла видела, как офицер в красном камзоле с высоко поднятой головой приблизился к де Берни и трем главарям буканьеров. Вся остальная шайка стояла немного позади и, казалось, внимательно наблюдала за тем, что происходит между их главарями и парламентером сэра Генри Моргана.

Судя по всему, послание адмирала произвело среди главарей оживление. Бандри и Холлиуэл заговорили в один голос, сопровождая свои слова бурными жестикуляциями. Покуда решалась его участь, де Берни стоял чуть в стороне. Только один раз попробовал он вступить в разговор — когда лейтенант Шарпл выдвинул условие о его выдаче. Он принялся горячо возражать, да и понятно — ведь речь шла о его жизни или смерти.

— Возвращайтесь к Моргану, — сказал он, не дав парламентеру вымолвить и слова, — и передайте ему, что, если он и дальше будет настаивать на этом, мы уйдем в заросли и…

Однако Холлиуэл резко оборвал его:

— Клянусь преисподней, — проворчал он. — Это черт знает что. Морган может пустить «Кентавр» на дно, а «Черный Лебедь» расстреляет из пушек — разобьет в мелкие дребезги, и тогда все мы здесь сгнием, но сперва передохнем с голоду.

— Полегче! Полегче! — вставил Бандри. — Нас не так-то просто одолеть. Кругом лес, так что построить новый корабль для нас раз плюнуть.

— Прошу запомнить, сэр Генри человек решительный, — с твердостью ответил лейтенант. — И вам нелегко будет тягаться с ним. Если вы бросите ему вызов, будьте уверены, он оставит здесь один корабль, чтоб никто из вас не смог и носу показать на берег. У вас только один выход — подчиниться его приказу. Выдайте Лича и Берни. Тогда, быть может, к остальным сэр Генри проявит милость. Но если вы будете упорствовать и дальше, уж он-то придумает, как взять Лича, Берни и всех вас.

Завязался спор. Уоган, заскулив, поддержал послание сэра Генри.

— Угу, черт возьми! А что нам еще остается делать? Паршиво, конечно, сдавать Чарли… Но что поделать, раз вопрос стоит так: либо он, либо мы все?

— Эвон как хреново все вышло! — откровенно признался Холлиуэл.

Однако Бандри, видевший дальше всех, настаивал на неподчинении. Если де Берни будет с ними, а их корабли останутся целы и невредимы, пускай и без пушек, они еще смогут за себя постоять. Поэтому он попросил передать Моргану, что с него хватит и одного Лича. Но лейтенант твердо стоял на своем. Он коротко ответил, что не уполномочен обсуждать другие вопросы — ему велено просто передать условия сэра Генри. К тому же, заметил он, в их положении вряд ли можно рассчитывать на более великодушные условия. Так что напрасно Бандри и Эллис просят его передать Моргану их новые предложения. Лейтенант Шарпл заявил, что это бесполезно. А отсутствие согласия между ними сделало его еще более непреклонным. В конце кондов он попросил их принять решение не мешкая.