Аркадий Крупняков - Пояс Ипполиты

- Садись, олух, выпей с нами. Нимфея сказала, что вся Синдика из скифов. Это правда?

- Не совсем. В стародавние времена здесь были сплошные склоты, так себя называли раньше скифы, но потом они стали жениться на эллинках, а то и на киммерийках, принимать их язык и обычаи, и дети у них получались не похожие на скифов. Скифы любят жениться на чужих бабах.

- Что правда, то правда,- зло заметила Фея.- Смотрите - он уже вас ест глазами. У-у, склот! (Нимфея поднесла Нилу под нос кулак - гляди, мол, у меня!)

- А откуда получались меоты?

- Оттуда же. Племена называют по месту, где они живут. Вот нас назвали синдами, мы - речные люди, а далеко за Танаисом есть савроматы, так это тоже испорченные склоты. А испортили их, говорят, ойропаты.

- Как сюда попали ойропаты?- удивленно спросила Мелета.- Хоть и в дальние времена?

- Я не знаю. Это надо у мамы спросить. Она служанка царицы Тиры, а сама царица считает себя чуть ли не ойропатой, говорит, что ее предки произошли от богини Ипполиты.

- Где сейчас твоя мать?- спросила Мелета.

- Она с ними не живет. Она на острове Гермонасса, там, где дворец Тиры. Наши бабы совсем стали с ума сходить. Тира тоже с царем раздельно живет. Он в Фанагории, а царица в...

- Замолчи, хвастун!- перебила его Фея.- Царь Гекатей очень любит Тиру. И моя мать тоже любит отца...

_ Ты лучше смотри за столом. Гости сидят голодные, а рыбы нет.

- Может, вам сварить уху из барабули?- живо спросила фея. Она обрадовалась, что появилась причина для смены неприятного для нее разговора. Не ожидая согласия гостей, она принесла со двора сухого тростника и хворосту и бросила всё это на горячие угли очага, тростник вспыхнул. Фея повесила над огнем котел, налила туда воды, затем вынесла горку мелкой рыбешки и принялась чистить.

- Это и есть барабулька?— спросила Агнесса.— Я видела такие же на берегу, ею торговали дандарии, ко наши не покупали ее. Мелочь же.

- И напрасно!- воскликнул Тит.- В морях множество сортов рыбы, но барабулька самая вкусная для ухи и самая дорогая.

- Царь Гекатей каждый день жрет уху из барабульки. Пузо наел такое, что еле ходит,- сказала Фея, швырнув очищенную рыбу в кипящий котел.

- Что-то ты плохо говоришь о своем властителе,— заметила Несси.

- Ему одному много ли надо,- заговорил Тит.- Он же всю барабулю Меотиды прибрал к своим рукам. Рыбаки Синдики стонут из-за его жадности.

- Куда ему столько рыбы?- спросила Мелета.

- Он торгует ею по всему побережью понта. О вкусе барабули слава идет далеко. На рыбных рынках Феодосии, Фасиса, Трапезунда, Херсонеса Скалистого барабуля идет чуть ли не на вес золота.

- Она, хоть и мелка,- сказала Фея,- водится только в меотийских водах. Все налоги царь требует платить барабулей. Все, до последней рыбки, забирает, сами рыбаки не имеют права торговать ею. Особенно бедствуют дандарии.

- Да и меоты, синды и аксамиты беднеют год от года. Всякими поборами душит бедняков. Потому и с Тирой у него согласия нет - она за простых людей заступается, народ ее любит. Он прихвостень Боспорского архонта, за то царя не только бедняки, но и богатые люди Синдаки ненавидят.

- Помолчи, Тит,- сказала Фея, разливая дымящуюся уху по мискам, вдруг наши гости передадут Гекатею твои слова...

- Тира ему эти слова каждый день твердит...

- Она царица. А ты кто? Ты простой рыбак.

- Будьте спокойны,- заметила Мелета.- Мы не предатели.

Уха оказалась действительно вкуснейшей, и Фея, осмелев, спросила:

- Вы сами-то из простых или...

Мелета взглянула на Агнессу, а та вдруг встала и пошла к выходу во двор:

- Ты, Мелета, расскажи им про свою мать Лоту. Я пока побуду у лошадей, истосковалась по ним.

Она вышла. Мелета не поняла Агнессу. Неужели подруга захотела выдать ее происхождение? И зачем ей это понадобилось?

- Нет, Нимфея, мы не из простых. Моя мать была полемархой, она была подругой царицы Фермоскиры, а Несси дочь верховной жрицы храма. Это даже выше, чем царица.

- Стало быть, мы зря распустили языки!- воскликнул рыбак, подошел к очагу и с досадой пнул ногой в костер. Хворост сыпанул искрами, разлетелся по хижине, наполнив ее дымом.

- Я тебя упреждала, Тит! Завтра они поедут к Гекатею и...

Агнесса, увидев дым в проходе и услышав громкие возгласы, вернулась в хижину.

- Что ты сказала им, Мелета? Почему они...

- Я сказала, что я дочь полемархи. Я не умею лгать.

- Ты не сказала всей правды. Ее мать Лота возглавила бунт рабынь Фермоскиры и повела их на город. Сейчас Фермоскира во власти простого люда.

- Для чего им нужно знать это?

- Пусть они позовут сюда Тиру. Царица поймет, что ей делать. Я уверена, что она поедет учиться к твоей матери, как надо бунтовать. Ведь мы, амазонки, должны помогать друг другу. Ох уж мне эти мужики. Ты что стоишь, олух? Садись в лодку и гони в Гермонассу, зови Тиру сюда. Мы ночью придем, если царица ваша не совсем дура.

Фея отвела Тита к окну, они пошептались намного, и рыбак спрыгнул через окно.

- Ладно, хозяйка. Если царица приедет к вам, поставь на это окно светильник. И мы придем. А сейчас пора на триеры. Наверно, нас уже ищут.

Обратный путь к гавани оказался труднее. Подружки заблудились в камышах и решили отдохнуть. И тут Мелета заговорила:

- Скажи мне, Несси, зачем ты затеяла все это? Я до сих пор не пойму. Если узнает Священная...

- Она нас похвалит. Ты совсем не умеешь думать. Как считаешь, почему Тира и Гекатей живут врозь?

- Может, им так удобнее. Может, Тира не любит мужа.

- Я слышала - она его ненавидит. Он присяжной архонта Сотира. А Тира вольная меотянка. Она спит и видит, как бы столкнуть царя с престола и вышвырнуть из дворца. Она хочет сделать Синдику независимой, а...

- А простых островных людей свободными?

- Плевать ей на островных людей. Тира сама хочет сесть им на шею.

- И мы ей поможем в этом, да?

- Мы поможем себе и амазонкам. Знакомство с твоей матерью придаст знатной меотянке смелости, Атосса пообещает ей помощь, Годейра, если ей повезет, посадит наездниц на коней, обрушится на Гекатея, и тогда Синдика будет наша.

- Так архонт Сотир и позволит им это. Он пошлет в Синдику флот...

- А у нас разве нет триер? Тира посадит рыбаков на лошадей, Годейра бросит на этих боспорских скотов своих наездниц... Ах, какую кашу мы тут заварим! Я принесу Синдику в приданое Левкону - сможет он отказаться от такой богатой невесты, как ты думаешь? Мы возведем тут вторую Фермоскиру, и твоя мать Лота нас тоже захочет поддержать. А сейчас мы - никто. Мы просто пленницы, не знаем даже чьи? Если об этом я расскажу Священной...

- Не спеши, подружка.

- Почему?

- Может, Тира не придет к Нимфее, да и мне не хочется ввязываться в это дело. Мама тоже не покинет Фермоскиру. Не спеши.

- Правду говорит Атосса, ты не амазонской крови.