Александр Бушков - Авантюрист

Руки чесались исследовать дотошно и внимательно этого монстра. Если потайная дверь в квартиру за стеной существует – а так оно и обстоит, ручаться можно! – то расположена она за dressoir и нигде иначе. Вполне возможно, это сооружение снабжено скрытой пружиной, позволяющей его отодвигать без труда. Другого объяснения попросту нет.

Как-то же они переходили из одной квартиры в другую! Неужели – старательно отодвигая с той стороны этот образчик мебельного искусства минувших веков, тужась и чертыхаясь? Нет, тот, кто устраивал потайное сообщение меж квартирами, коли уж имел на это время, непременно позаботился бы о максимальном удобстве для всякого, кто вздумает ходом воспользоваться…

Простучать бы стену, изучить бы ее сверху донизу… Но нельзя, увы. Подобные манипуляции мгновенно насторожат Надю. Или она ни о чем не ведает? Но почему столь многозначительны совпадения? Надя – Лобришон – итальянец – белобрысый – эти две квартиры – взрывчатые вещества…

Вот именно, взрывчатые вещества и опытный бомбист из Милана…

Вернувшись в спальню, стараясь не разбудить сладко посапывавшую Надю, он взял со столика у постели бутылку тминной настойки, соседствовавшую с шампанским, и, пренебрегая приличиями, сделал добрый глоток прямо из горлышка словно люмпен-пролетариат у монопольки. Впрочем, в Маньчжурии именно так пивать и приходилось ради экономии времени…

Сунув ноги в новехонькие ночные туфли, поплотнее запахнув халат, вышел на балкон, встал у перил, жадно затягиваясь очередной папиросой. Совсем потемнело, вдоль улицы князя Меттерниха уже зажглись яркие электрические фонари, освещая величественно повисшие в безветренном воздухе черно-желтые штандарты, длинные гирлянды из гофрированной бумаги, раскрашенной в те же верноподданнические цвета, императорские вензеля и прочую, заблаговременно вывешенную парадную мишуру.

Ему было зябко отнюдь не от ночной прохлады – от своих догадок …

Не далее как вчера от нечего делать листал изданную здесь на немецком книжечку американских юмористических рассказов некоего О. Хэнри и сейчас вспомнил примечательную фразу оттуда – «в жизни есть некоторые вещи, которые непременно должны существовать вместе».

О. Хэнри, правда, имел в виду грудинку и яйца, ирландцев и беспорядки, что-то там еще, столь же малозначительное…

А как насчет монархов и бомбистов ?

Приходится признать, что и эти вещи с некоторых пор находятся в неразрывной связи, – печальные новшества даже не нынешнего, а прошедшего столетия… впрочем, ради исторической точности следует упомянуть еще и бомбы, которыми пытались поднять на воздух Наполеона, а это – конец века восемнадцатого. Ну, не суть важно…

Монархи и бомбисты. Монархи и террористы. Особенно если вспомнить, что и Габсбургов это не обошло, что супруга нынешнего императора, на чьи портреты в молодости невозможно смотреть без замирания сердца, девять лет назад была убита итальянским анархистом. Если вспомнить, что в империи Франца-Иосифа хватает своих революционеров, за которыми весьма даже усердно охотится тайная полиция, итальянские иррединтисты из Триеста, [38] чешские анархисты, радикалы словенские, сербские, боснийские, герцеговинские, черногорские…

Кажется даже, что волосы на голове зашевелились от жуткого предчувствия…

Эта картина встала перед его глазами в цветах и красках: внизу, по этой самой брусчатке, мимо этого самого модного магазина на противоположной стороне улицы двигается окруженный свитой экипаж монарха, пеструю толпу надежно удерживает за незримой чертой многочисленная полиция, и вдруг совершенно неожиданно из окна на четвертом этаже летят вниз метательные снаряды, способные превратить улицу в преддверие ада…

Разыгравшаяся фантазия? Бред горячечного воображения? Но чересчур уж многозначительны совпадения. Чересчур страшны в своей знакомой незамысловатости. Где-то здесь, скорее всего за стеной, в пятнадцатой квартире, пребывает саквояж с бомбами…

И ведь у них есть все шансы. Быть может, для того и придуман трюк с потайной дверью, соединяющей две квартиры. Главное – не бросить бомбу в кого-то, облеченного властью, в коронованную особу, а благополучно уйти потом, пользуясь растерянностью и паникой первых после покушения минут. Если среди террористов нет фанатиков, заранее собравшихся остаться на месте покушения и гордо взойти на эшафот, – задумка с двумя квартирами великолепна. Из одной бросают бомбы – а из другой скрываются через соседний подъезд.

А можно даже и не скрываться, преспокойно остаться во второй квартире. Если никаких улик преступления там нет. Кто догадается, кому придет в голову, что меж двумя квартирами есть тайное сообщение? Лишь тщательный обыск способен обнаружить потайную дверь… но кому придет в голову?

– Боже ты мой… – прошептал он, замерев с папиросой у губ.

Неужели самым последним идиотом в этой истории выглядит он? И не только идиотом…

Черт его знает, как там обстоит дело с юной супружеской четой Беннеке, свежеиспеченным архитектором и его женушкой. Важнее другое…

Что касается этой квартиры, восьмой, вся ответственность за нее лежит на господине из Болгарии Константине Трайкове.

Есть, конечно, его загадочный «дядюшка» (тот самый надежный знакомый, о котором упоминала Надя, тот, что вел все предварительные переговоры с Колодзеем), но «дядюшка», вполне может оказаться, Лобришон, в любую секунду способен раствориться в воздухе подобно привидению. То есть мсье с орденом исчезнет, а останется респектабельный британский майор, крайне возмущенный тем, что его осмелились спутать с неким адвокатишкой из Льежа. Сбрить усы, надеть другую одежду, перекрасить волосы – любой свидетель в растерянности примется чесать затылок: вроде бы он, а вроде бы и не он, темное это дело…

И потом, «дядюшка» не замешан ни в каких действиях . Это господин из Болгарии снял квартиру, подписал все необходимые документы, представился по всей форме старшему дворнику, словом, официально вступил во временное владение квартирой. Именно он в этой квартире в данный момент и находится, зато молодая супруга болгарского господина не обязана была предъявлять кому бы то ни было свои документы, что ее опять-таки уводит со сцены то ли в зрительный зал, то ли и вовсе за кулисы. И если дойдет до полицейского следствия… «Да, я какое-то время выдавала себя за супругу этого господина, да, я какое-то время жила в квартире, да, мы спали в одной постели… но ведь и первое, и второе, и третье не является нарушением законов Австро-Венгрии, господин комиссар?» И комиссар будет вынужден с ней согласиться. Потому что она всецело права. Никого из той компании нет на открытой всем взорам сцене, кроме господина из Болгарии, господина из Болгарии, господина из Болгарии…