Станислав Иродов - Мангуп (СИ)

«Мы берем тебя в жены в знак нашей истинной и вечной власти».

Александр с любопытством посмотрел вокруг. Множество гондол сновали возле бортов «Бученторо». Одни были крупные, богато украшенные резьбой, позолотой и драгоценными обивками и принадлежали патрициям, живущим по берегам Большого канала. Другие мелкие, способные протискиваться под многочисленными мостами и мостками. Их владельцы – лавочники, муранские стеклодувы, живущие на окраинах. Большинство гондол чёрного цвета, но некоторые ярко красные, иные зелёные, синие. В гондолах сидели целые семьи с детьми. Знаменитые венецианские красавицы прикрывали лица от посторонних взглядов вуалями. Холостяки кружили на гондолах вокруг прекрасных венецианок в надежде заглянуть под вуаль и привлечь их внимание.

Неожиданно, в соседней гондоле Александр увидел Софию. Она была одна и совсем близко, чуть дальше, чем он мог достать рукой. Только стройный гондольер в белой рубашке недвижимым изваянием застыл на корме её гондолы.

Зелёными, как воды лагуны, глазами, София смотрела на церемонию, и казалась совершенно увлечённой происходящим. Но потом, словно почувствовав взгляд Александра, она медленно повернула голову, и их взгляды встретились. Опять у Александра возникло ощущение, будто в её глазах он видит своё будущее. Или прошлое? Осквернённые храмы, копья минаретов и смерть на политой кровью предков, но теперь уже навеки чужой земле. Он не ужаснулся, а смотрел спокойно, то ли в её глаза, то ли в вечность, как смотрит душа, отлетевшая от тела. София взглянула на Анну, подёрнула плечами и дала знак гондольеру. Медленно опустилось в воду весло, и гондола величаво, словно чёрный лебедь, поплыла по зеркальной глади моря, исчезая среди тысяч других гондол.

Александр кивнул головой Василию, и тут же гондола Василия рванулась в погоню за Софией, оставляя за собой, вспенённый веслом, кружащийся в мелких водоворотах, след на воде.

После церемонии бракосочетания начались гонки на гондолах и прочих мелких судах, но княжич не замечал происходящего, даже не поддерживал разговор между Анной и Тео.

– Александр,– обратилась Анна к нему. – Сейчас, после гонок гондол, все поедут продолжать празднество на Лидо, но я приглашаю вас с Теодориком ко мне на праздничный ужин. Ты не против?

– Прости, Анна, но Тео один составит тебе компанию, если не возражаешь.

Чтобы не портить Тео и Анне праздник, Александр старался быть весёлым и остроумным, но у него в душе прорастала дремучая тоска. Гондольер доставил его прямо к порогу дома. Княжич вышел, а Теодорик шутливо помахал ему вслед рукой, сидя на лавочке рядом с Анной.

Прошло несколько дней. Опять Тео где-то пропадал. Александр по лицу друга догадывался, что на этот раз всё намного серьёзнее. Видно, между Теодориком и Анной возникла какая-то связь. Но задавать вопросы другу он не стал.

Василий выполнял задание княжича, и Александр всё чаще один гулял по городу. Шпагу он с собой не брал, но на всякий случай за голенищем сапога прятал тонкий генуэзский нож.

Как-то под вечер он шёл по берегу маленького, неизвестного ему ранее канала. Внезапно, ему показалось, что кто-то следит за ним. Он остановился, облокотился на паперть, и украдкой оглянулся. Человек, шедший за ним, тоже остановился, поправляя одежду. Сомнений почти не осталось. Но кто это? Неужели, София тоже приставила к нему своего слугу? Александр зашёл в ближайшую таверну и сел у окна. Незнакомец вошёл следом, и сел за соседний столик. По внешнему виду незнакомца Александр сразу определил, что это чей-то слуга. Опять мелькнула догадка: София! Княжичу очень захотелось хотя бы с кем-то поговорить о Софии. Он поднялся и пересел за стол незнакомца.

– Ты следишь за мной?– спросил он по-итальянски.

Незнакомец смутился:

– Что ты, господин? Я вижу тебя в первый раз.

– Следишь. Я знаю. И даже знаю, кто тебя послал.

– Кто?

– Имя твоей госпожи София. Я угадал?

– Ну,… ты ошибаешься, господин,– неуверенно ответил незнакомец.

– Понимаю. Конечно, признаваться тебе никак нельзя. Если бы мой Василий признался Софии, что я его послал за ней шпионить, то ему бы точно от меня досталось.

Подошёл официант. Александр заказал две кружки сухого вина и сыр.

– Выпьешь со мной?

– Почему бы не выпить, если господин угощает,– ответил незнакомец.

– Моё имя ты, конечно, знаешь. Позволь полюбопытствовать, как мне называть тебя?

– Зачем меня называть, господин? Никто меня по имени и не называет. Кличут: «Эй, ты!».

– Неужели София не знает своих слуг по именам?

– Скорее, не хочет знать,– сказал незнакомец.

– Ты впервые признался, что являешься слугой Софии. Я ведь сразу догадался! Но неужели София так бессердечна к слугам?

– Все господа бессердечны. Чем более унижен слуга, тем более возвышен господин… или госпожа. Так устроен мир.

– Ты говоришь неприятные вещи. Почему-то мне казалось, что София нежна сердцем и попросту не может быть груба ни с кем, в том числе, со слугами.

Официант поставил на стол две кружки белого сухого вина, нарезанный мелкими пластинками сыр и отошёл, держа на согнутой руке чистое полотенце.

Александр отпил глоток вина. Прохладное, немного кислое, ароматное вино показалось ему удивительно вкусным.

Незнакомец одним глотком выпил своё вино и сидел, насупившись.

– Вино очень вкусное, но кружки слишком маленькие,– сказал Александр. Он щёлкнул пальцами, чтобы официант подошёл к нему, но за соседним столом сидела шумная компания, и щелчка официант не услышал.

– Пойду, закажу ещё вина, чтобы тебе не было скучно,– сказал Александр. Он поднялся, прошёл к стойке и подождал, пока ему нальют из бочки ещё две кружки. Вернулся к столу и протянул одну из кружек незнакомцу. Тот взял вино, и так же насупившись, словно вовсе недовольный происходящим, стал пить. Александр допил вино из своей первой кружки. Внезапно, мир поплыл у него перед глазами, и он упал головой на дубовый стол.

Когда Александр очнулся, то долго не мог понять, где находится. Он лежал ничком на матрасе из конского волоса, а его руки и ноги были крепко связаны. В голове стоял туман, и мысли текли медленно, словно выдавливались по капле из мозга. «Нет, это не София! Зачем Софии меня связывать и похищать?».

Постепенно, к нему вернулось ощущение реальности. Он услышал плеск воды о борт, и понял, что находится на судне. Изогнулся, вытащил двумя руками из-за голенища генуэзский нож и острым лезвием перерезал шнур, которым были связаны ноги и руки.

Выглянул в иллюминатор. Увидел ночь, и понял, что судно идёт под парусом, удаляясь от города. Внезапно, за дверьми послышался скрип досок палубы под тяжестью чьих-то шагов, низкие голоса. Александр быстро лёг в прежнее положение, накинув на ноги обрезанную верёвку. Щёлкнул замок, и дверь открылась. Александр лежал на животе, прижимая к груди генуэзский нож, и наблюдал за происходящим через щёлочку полузакрытых глаз. В каюту вошёл человек. В одной руке он держал лампу, в другой обнажённую саблю. За его спиной виднелись ещё две фигуры. Лезвия сабель блестели, отражая оранжевый свет лампы. Человек поставил лампу на маленький столик у изголовья кровати, нагнулся, дыхнув на Александра запахом чеснока и рома, а потом потряс княжича за плечо. Тогда Александр рывком перевернулся на спину и снизу, двумя руками вонзил нож в сердце незнакомца. Тело обмякло. Александр изо всей силы отшвырнул его на обнажённые сабли двух других незнакомцев. Вскочил на кровать, и сверху, словно огромная чёрная пантера, кинулся на незнакомцев, ударил ножом в сердце одного, потом выдернул нож и полоснул им по шее другого...