Мэри Стюарт - Принц и паломница

За церемонией последовало краткое богослужение и благодарственная молитва, после чего юная пара отправилась завтракать с аббатом, герцогом и принцем Хлодовальдом в приемной аббата, в то время как за окнами герцогская свита готовилась к возвращению домой. Делалось это, пожалуй, вопреки советам госпитальера, но герцога заботило положение в замке и потому он даже согласился проделать путь в носилках Алисы. Она, в свою очередь, была рада скакать верхом подле своего супруга в этой слишком долгой дороге домой.

Слишком долгой потому, что, как все согласились без слов, с завершением брака придется подождать, пока они не достигнут Замка Розы. Монастырь – едва ли подходящее место для брачной ночи, а постоялых дворов по пути было немного, и ни один из них никто бы не счел уместным. Ради Ансеруса придется проделать путь медленно, по меньшей мере с одной остановкой на ночь, так что было далеко не ясно, сколько миль кортеж сумеет преодолеть, прежде чем придется остановиться и расположиться на ночлег. Более того, с точки зрения Алисы, казалось совершенно законным и правильным, что будущий господин Замка Розы вступит во владение ею и ее возлюбленным домом в самом этом доме.

Письмо было послано вперед с нарочным, чтобы предупредить обитателей замка о приезде хозяев. Не более того, ни слова о свадьбе. Этого короткого послания должно было быть достаточно, чтобы все те, кто держал земли от замка, собрались с работниками поместья, как делали это обычно, чтобы приветствовать возвращение герцога. Старый герцог намеревался немедля объявить им о свадьбе их госпожи, а затем всенародно представить их нового господина.

Даже зная, что это станет тяжелым ударом для графа Мэдока, герцог Ансерус не чувствовал себя перед ним обязанным: в конце концов, они всего лишь обменялись письмами весной. Ни одна из сторон не связала себя словом, а то, как высокомерно и преждевременно граф попытался присвоить себе поместье, послужит лишь двойной гарантией того, что люди поместья и соседи герцога поддержат его желание избавиться от незаконного претендента. Как бы ни был разочарован и рассержен Мэдок, он мало что мог сделать, будучи гостем замка и имея при себе лишь горстку собственных солдат.

Ансерус, который никогда в своей жизни не боялся никого, не боялся молодого родственника и теперь. Возможно, прозвучат гневные слова; может даже, возникнет разговор о нарушенном обещании, но этому можно будет противопоставить намного более опасное слово – измена. А после этого что останется Мэдоку, как не признать свершившийся факт, " объявить Моргане о своей неудаче и убраться восвояси, чтобы плести заговоры против мира в королевстве, сознавая, что все замыслы его и королевы давно известны и в любую минуту о них может быть донесено Верховному королю.

Что может подумать королева Моргана, узнав, что ее планы относительно Замка Розы провалил ее собственный простофиля Александр, этого молодой человек не знал и знать не хотел. Силок был разорван. Его сковала иная магия. Его собственный поход почти завершен, его собственный Грааль завоеван.

И потому кортеж выехал на северную дорогу под веселые возгласы и смех, не предвкушая ничего, кроме счастья и исполнения всех желаний.

***

Погода держалась ясная, и двигались они без опаски, не встречая на пути никаких препятствий – настоящее свадебное путешествие, как со счастливой улыбкой заметил Александр, – и наконец поднялись на лесистый холм, с которого открывался вид на долину со струившейся по нему рекой Иден.

Солнце только-только садилось в пелене шафрановых облаков. Не менее великолепны стояли деревья, расстилались заливные луга – закатные лучи окрасили их летнюю роскошь в зелень и бронзу. Тут и там мелькали на их фоне темным остролист или ель, и все – лес, и зеленые изгороди, и пересохшие канавы – было резко очерчено фиолетовыми и темно-синими закатными тенями. А местами поблескивало холодное серебро – так через луга и обильно перекатывающиеся валы леса извивалась нежная река.

– Замок Розы вон там, – указала Алиса, когда они с Александром на несколько ярдов обогнали остальной кортеж.

– Сколько нам еще ехать?

– Около десяти миль. Мы будем там завтра еще до полудня. Я рада, что сегодня нам удалось проделать добрую половину пути. – Она снова указала вперед. – Как только мы проедем вон тот лес и достигнем дна долины, увидим небольшую обитель, в которой нас рады будут принять на ночь. К тому же нас там ждут. Мы им сказали, что обязательно заедем к ним по пути домой, а с час назад я послала вперед Берина.

– Еще один монастырь! – На сей раз его голос, не столь уж сдержанно галантный, был голосом разочарованного возлюбленного, и когда Алиса чинно ответила, на щеках ее заиграли лукавые ямочки:

– И правда. В каком-то смысле наш собственный.., а теперь и твой. Там похоронена моя мать.

– Мне очень жаль.

– Не стоит. Туда, как говорят, я отправилась в первое мое паломничество – в возрасте двух лет. Отец всегда туда ездит по особым дням: в день их свадьбы, в день ее рождения и моего, это тот же день, когда она умерла. Для него, думаю, это место, где они все еще могут встретиться.

– Тогда я бы считал, что он удалится сюда. Поближе к твоей матери и к тебе, а не в дальнюю обитель Святого Мартина.

– Это место для одних женщин. – Увидев выражение его лица, Алиса рассмеялась. – Да-да, боюсь, тебя ожидают лишь тьма за стенами и отдых в палатке, мой дорогой господин – В то время как ты и твои женщины будете спать в тепле на пуховых перинах. Что ж, я могу с этим смириться, – решительно объявил Александр, – но лишь на одну ночь. А после того, моя дорогая жена, если кто-нибудь – аббат, монахиня или сам Верховный король – попытается хотя бы раз помешать мне спать в твоей постели…

– Никто не попытается. А вот и женская обитель, видишь? Погляди, как прекрасен на фоне деревьев розовый камень! Из такого же камня сложен и Замок Розы. Поедем посмотрим, как там отец? О Александр…

– Да, любовь моя?

– Когда мы прибудем в Замок Розы, обещаю, перина будет пуховая.

Он повернул коня, так чтобы тот пошел голова к голове с ее кобылой.

– Меньшего я и не ожидал, – со смехом отозвался он, а потом, но уже тише, добавил:

– Но, милая моя Алиса, я не собираюсь спать слишком крепко.

Когда наконец перед ними встал Замок Розы, граф Мэдок не без пышности, приличествующей родственнику, ожидал паломников у ворот. Вместе с графом был здесь и отряд его людей, которые, как было видно с первого взгляда, явились при оружии. Но за ними во дворе замка у ступеней, ведших ко входу в большой зал, ждал настоящий хранитель замка, Бельтран. Старик уже оправился от своего недуга, стоял, держа в руках ключи и в окружении слуг и других обитателей Замка Розы. Сам замковый двор был запружен даже больше обычного; здесь собрались фермеры со своими работниками и работники поместья, и конюхи, а также домовые слуги, как будто Бельтран, чувствуя какую-то угрозу, собрал как можно больше людей старого хозяина. А сразу за его спиной улыбался Иешуа уже в платье домоправителя (как по волшебству появившемся, надо думать, с женской половины замка), в точности таком, какое он носил, будучи распорядителем двора королевы Клотильды.