Георг Борн - Невеста каторжника, или Тайны Бастилии

Затем Марсель и старик распрощались, и грек пробрался в свою келью. А затем оба, каждый со своей стороны, вставили вынутые камни в стену.

XII. ПРАЗДНИК В БАСТИЛИИ

В ночь с субботы на воскресенье в Бастилии был назначен праздник по поводу очередной годовщины коронации Людовика XV. В этот вечер всем военным, не исключая и солдат, несущих караул в Бастилии, от имени короля раздавались вино, деньги и угощения. Денег на каждого из солдат приходилось по одному франку, а вина и еды полагалось вдоволь. Для офицеров в этот вечер устраивался ужин в Луврском дворце в Париже и в Версальском дворце.

Для гарнизона Бастилии, состоявшего из ветеранов и инвалидов, праздник устраивался тут же, в крепости. Инспектор Бастилии по распоряжению коменданта, уехавшего в Версаль, должен был руководить развлечениями низших чинов.

В просторном помещении гауптвахты шел пир горой. В нем принимал участие весь гарнизон за исключением часовых, но и им время от времени подносили чарки с вином, чтобы и они хотя бы отчасти могли участвовать во всеобщем торжестве.

С наступлением ночи оживление пировавших в гауптвахте старых солдат, разгоряченных вином, возросло необычайно. Несвязные песни и тосты то и дело раздавались в тишине темной и теплой ночи, окутавшей землю.

Из боковой калитки дворца герцога Бофора около одиннадцати часов вечера крадучись выскользнула на улицу стройная молодая девушка. Большой темный платок покрывал ее голову и плечи. Оказавшись на улице, она остановилась и начала прислушиваться. Вскоре ей послышался цокот копыт по мостовой. Вслед за этим на углу улицы она различила силуэты двух лошадей и всадника, державшего в поводу свободную лошадь. Остановив лошадей на перекрестке, всадник спрыгнул с седла. На нем были темный плащ и широкополая шляпа. Девушка быстро пошла к нему навстречу.

— Это я, Адриенна, — прошептала она.

— Я узнал вас, — ответил ей Виктор Делаборд. — Нам пора в путь.

— Я вся дрожу от волнения: мне мерещатся какие‑то ужасы, — призналась мушкетеру Адриенна.

— Будем надеяться на благополучный исход… Во всяком случае, наше участие в этом деле ограничивается тем, что мы предоставляем Марселю возможность тотчас бежать, едва он вырвется из крепости.

— О, если бы знать заранее, как это все будет, чтобы не сделать какой‑нибудь непоправимой ошибки, — прошептала Адриенна с тревогой в голосе.

— В Бастилию пойду я, — сказал Виктор.

— А меня вы не берете с собой?

— Что вы! Разве вы не знаете, как тщательно охраняется крепость? Впрочем, быть может, сегодня, в связи с праздником там будут какие‑нибудь послабления… Однако нам нельзя терять ни минуты.

Мушкетер пошел вперед, ведя в поводу лошадей, а Адриенна молча последовала за ним. Скоро они миновали черту города и пошли по широкой улице, ведущей к Бастилии. Здесь все было тихо и пустынно.

Подойдя к крепостному рву, они свернули в сторону от большой дороги и в небольшой рощице привязали своих лошадей.

— Останьтесь здесь, — сказал Виктор дрожавшей от страха и нетерпения Адриенне и пошел к подъемному мосту, отделявшему Бастилию от внешнего мира.

Когда часовой окликнул его, Виктор распахнул плащ, чтобы почтенный ветеран мог видеть мундир мушкетера.

— У тебя, наверное, нет вина? — спросил Виктор.

— Что вы, что вы, господин мушкетер, — с пьяной улыбкой ответил старый солдат, указывая на стоявший у ворот кувшин.

— А я хотел принести тебе еще порцию, — улыбнулся Виктор, кивнув на крепость.

— Разве господин мушкетер хочет пройти туда? — спросил часовой.

— У меня ордер к инспектору. Ведь комендант еще не вернулся из Версаля?

— Никак нет. Еще не приезжал.

— Ну, так открой ворота, солдат.

Часовой великодушно исполнил его желание, и Виктор беспрепятственно попал в большой темный двор, расположенный за внешней стеной.

Чтобы проникнуть внутрь самого здания тюрьмы, надо было пройти мимо гауптвахты, откуда неслись громкие, несвязные выкрики охмелевших охранников. Пройти мимо незамеченным было невозможно. Поэтому Виктор решил подождать во дворе и посмотреть, кто и как освободит узника.

Некоторое время спустя от мрачной каменной постройки отделилась фигура женщины. В появлении женщины во внешнем дворе Бастилии не было ничего необычного — квартиры служащих находились именно здесь. Но когда Виктор внимательно вгляделся, то заметил, что женщина была одета в белое, — белое платье, белый длинный шлейф, белая вуаль с развевающимися по ветру концами.

Конечно, Виктор мог бы поближе подойти к загадочной незнакомке, но, повинуясь внутреннему голосу, он решил не выдавать пока своего присутствия. Спрятавшись за выступом стены, он смотрел на Женщину в белом.

Она шла к зданию тюрьмы так легко и плавно, будто не касалась ногами земли. Вскоре так же бесшумно и плавно скрылась она в здании. Там Женщина в белом прошла по галереям до широкой каменной лестницы, ведущей к башням.

На верхней галерее ночной сторож подсел к часовому, чтобы вместе попировать. Они достали изрядной величины кувшин с вином и два кубка и теперь, за разговорами, осушали их, радуясь, что им пришла в голову счастливая мысль сойтись вместе, а не торчать поодиночке каждому на своем посту.

Едва ночной сторож снова поднял свой кубок, чтобы выпить за здоровье часового, как вдруг ветеран, схватив сторожа за руку, показал глазами на лестницу. Лицо его побледнело, а глаза округлились от ужаса. Сторож обернулся и посмотрел в ту сторону, куда уставился его собутыльник.

На лестнице показалась Женщина в белом.

— Привидение Бастилии… — прошептал сторож.

— Молчи… — тоже шепотом сказал часовой.

Оба сидели, точно окаменевшие.

Женщина в белом медленно поднялась по ступеням, бесшумно прошла по коридору и скрылась за поворотом.

— Ну, теперь мы видели совершенно ясно… — сказал часовой. — Пусть теперь мне кто‑нибудь скажет, что он не верит в привидение Бастилии!..

— Оно постоянно бродит ночью по коридорам, но никогда никому еще не причинило вреда… — тихо ответил сторож.

— А разве кто‑нибудь может сказать, откуда оно выходит и куда девается? — продолжал часовой. — Говорят, что в ночь на четверг Арман тоже видел его в этом коридоре…

— А все же как‑то жутко, когда вдруг увидишь… — сдавленным голосом произнес сторож. — Говорят, что это тень госпожи де Ришмон.

— Госпожи де Ришмон? Да ведь прежде‑то де Ришмон был, кажется, комендантом Бастилии?

— Да, комендант де Ришмон умер скоропостижно.

— Говорят, его отравили… — Часовой пугливо оглянулся по сторонам и продолжал: — Как оказалось впоследствии, его отравила жена, госпожа де Ришмон. Она, по слухам, была в большой дружбе с маркизой де Бранвиль…