Георг Борн - Невеста каторжника, или Тайны Бастилии

Штурм длился четыре часа. Немало убитых и раненых стоил он нападавшим. Затем к Бастилии прибыла национальная гвардия с пушками. Гарнизон, упав духом, стал требовать, чтобы комендант сдал крепость. Но даже когда над одним из бастионов взвился белый флаг, штурм продолжался еще некоторое время.

И вот наконец, когда вожаки атакующих, видя, что штурм затягивается, пообещали, что гарнизону после сдачи не причинят вреда, крепостные ворота распахнулись. Толпа ринулась в крепость, не слушая увещеваний более благоразумных товарищей и собственных вожаков, пытавшихся спасти коменданта и гарнизон. Делоне и его команда были отняты у них и перебиты по дороге в магистрат.

На следующий день приступили к разрушению крепостных сооружений. Под грохот пушек сотни работников начали дело и довели его до конца — к неописуемой радости всех парижан.

Знаменитые французские патриоты Лалли–Толендаль, Клермон, Тоннер и Лафайет одобрили действия народа. Сам король Людовик XVI — и тот не смог не присоединиться, а точнее — вынужден был присоединиться к общему мнению.

Однако вернемся к нашим героям и к нашему рассказу, который близится уже к концу.

Когда королевский курьер привез коменданту повеление задержать первого, кто явится в Бастилию сам, невзирая на имя и титул, комендант нисколько не удивился этому. Он просто был обязан исполнить приказ — и только.

Комендант тут же поручил инспектору Бастилии и всем чиновникам немедленно донести ему, если кто‑нибудь неожиданно явится в крепость.

В один из следующих дней коменданта навестил его давний приятель, придворный полковник де Виль.

— Знаете потрясающую новость, дорогой маркиз? — с порога спросил он. — Новость, которая с утра до вечера занимает всех при дворе, — и дам, и кавалеров?

— Вы, верно, говорите о новом фаворите, маркизе Спартиненто? — предположил комендант. — Уверяют, будто он находится в особенных отношениях с королем. Правда ли это?

— При дворе обсуждают и это, — подтвердил полковник. — Однако я говорю о другом. Герцог Бофор отлучен от двора!

— Отлучен от двора? — с удивлением и недоверием переспросил комендант.

Де Виль со злорадством подтвердил:

— Впал в немилость, мой друг.

— Значит, мадам Помпадур все‑таки взяла верх?

— А маркиз, без всякого сомнения, намеревается занять место герцога, — продолжал де Виль и снова с ехидством повторил: — Да, этот надутый, высокомерный павлин Бофор наконец‑то рухнул… Кто бы мог подумать!

— Непостижимо! Неслыханно! — согласился комендант.

— Удален от двора, покинут своими сторонниками, лишен титула и теперь в одиночестве сидит в своем парижском дворце!

— Это все равно, что сидеть у моря и ждать погоды, — усмехнулся комендант.

— Не думаю, что он ее дождется, мой друг, — расхохотался полковник. — С ним все кончено. А нам самое время примкнуть к этой восходящей звезде — маркизу Спартиненто!

— Я не замедлю явиться к нему с визитом при первом же удобном случае! — решительно заявил комендант.

Когда полковник наконец уехал, а комендант остался один в своих покоях, он вдруг спохватился, что полученное им приказание, может быть, относилось именно к этому его давнему другу, только что навестившему его.

Он, вероятно, долго бы терялся в догадках, но тут слуга доложил, что на прием явился инспектор.

Комендант махнул рукой и в кабинет торопливо вошел инспектор, с порога доложивший:

— Честь имею донести, господин комендант. Только что в Бастилию прибыл герцог Бофор. Он намеревается о чем‑то осведомиться у вас.

Комендант вздрогнул от неожиданности и тотчас осенившей его догадки.

«Приехал отвергнутый королем Бофор… Наверняка именно о нем шла речь в недавно полученном приказе! Нет сомнения, герцога и надо оставить в гостях. До нового распоряжения».

— Где же он? — осведомился комендант.

Инспектор отрапортовал:

— Его светлость поднимается по главной лестнице.

— Хорошо, — кивнул комендант и приказал: — Велите запереть ворота и отошлите назад карету герцога. Она ему больше не понадобится. Потом быстро подготовьте камеру в башне наверху‚— ту, о которой я вам уже говорил.

Инспектор удивился, но не очень‚ — такие распоряжения для него не были в диковинку, а сейчас все равно вся ответственность ложится на коменданта.

И тут слуга коменданта распахнул дверь, с поклоном пропуская высокого гостя.

Герцог с привычным надменным видом ступил через порог.

— Я приехал к вам, маркиз д'Антен, с одним вопросом, — заносчиво проговорил он. — Исполнено ли полученное вами приказание?

— Сию минуту будет исполнено, господин герцог, — учтиво ответил комендант.

Бофор уточнил:

— Значит, вы получили приказ об аресте?

— Да, и он будет исполнен в точности, — с той же любезностью ответил маркиз д'Антен, сдержав неуместную усмешку.

Но Бофор ничего не заметил и настойчиво осведомился:

— Этот пройдоха, значит, здесь?

Комендант не без удивления переспросил:

— Какой пройдоха, господин герцог?

— Как — какой? Сорбон, называющий себя маркизом Спартиненто! — раздраженно пояснил Бофор.

— Нет еще, господин герцог.

— Ах, так! Значит, вы полагаете, что он скоро придет сюда. Отлично! Приказ должен быть исполнен неукоснительно!

Комендант с легким поклоном подтвердил:

— Повеления его величества исполняются нами со всей точностью, господин герцог.

Бофор, надменно кивнув коменданту, поднялся и вышел из кабинета. Но на выходе из передней, в начале лестницы, уже стояли часовые. Инспектор и дежурный офицер шагнули к герцогу. Он, решив, что они хотят поприветствовать его, высокомерно отмахнулся:

— Мне некогда, господа!

Часовые преградили ему путь, а инспектор с холодной любезностью предложил следовать за ним.

— Что это значит? — прорычал Бофор. — Вы что, с ума сошли? Прочь с дороги!

Услышав донесшийся из прихожей крик, комендант вышел из кабинета с королевским указом в руке и строго проговорил:

— Я должен просить вашу светлость подчиниться требованиям моих чиновников. Их обязанность — арестовать вас.

Герцог, вытаращив глаза, уставился сначала на коменданта, затем на бумагу в его руке.

— Что это значит? — взревел он.

Комендант не без изящества взмахнул зажатой в руке бумагой и любезно пояснил:

— В указе сказано — задержать в Бастилии того, кто в один из этих дней явится сюда по собственной воле.

— И вы решили, — завопил Бофор, — что это относится ко мне?! — И он дико расхохотался.

— Как вы недавно сами изволили заметить, господин герцог, — твердо ответил комендант, — я должен исполнить приказ буквально и неукоснительно. — И он повернулся к инспектору и офицеру: — Проводите господина герцога в отведенную ему комнату в башне.