Богдан Сушинский - Жребий викинга

Речь идет о Магнусе (1024–1047), который со временем вошел в историю Скандинавии, как король Норвегии и Дании Магнус I Добрый. Он был сыном короля Олафа Святого от наложницы (служанки) Альфхильды (Альвхильды). Королева Астризесс (Астрид) приходилась ему мачехой. Саги утверждают, что свое имя Магнус получил по имени императора Священной Римской империи Карла Великого (Каролуса Магнуса), которому старался подражать и который был кумиром его отца.

В современном понимании «боярин-огнищанин» должен восприниматься как управитель княжеского поместья, комендант города, комендант крепостного замка.

То есть с земель, расположенных по Западному Бугу, по которому в наши дни проходит значительная часть украинско-польской границы.

Болеслав Храбрый (967–1025). Польский князь из рода Пястов. Кстати, замечу, что королем он был провозглашен лишь в 1025 году, незадолго до смерти, поэтому все ссылки отечественных историков на него как на польского короля, датированные более ранними сроками, ошибочны!

Такие события действительно имели место. Они летописно подтверждены.

В 1019 году, когда Святополк привел на Русь печенегов, Ярослав Мудрый разбил их орду на реке Альте.

Судя по летописным сведениям, Святополка одолевало сильное нервное расстройство. Как он завершил дни свои, неизвестно. Летописец сообщает, что он исчез где-то между «ляхами и чехами», но это устоявшееся выражение означает, что он исчез где-то далеко.

Бунчук — отличительный знак, который изготавливался из короткого копья, завершавшегося заостренным металлическим шаром и окаймленным конским хвостом. Он служил и символом власти, и одновременно заменял боевой стяг.

Боевые куртки норманнов, как правило, были сшиты из толстой бычьей кожи. На спинной и нагрудной частях этого одеяния прикреплялись металлические щиты, а в отдельных случаях поверх курток надевалась кольчуга.

Князь Ярослав Мудрый прославился богатством своей библиотеки. Исследователи утверждают, что «библиотеку Ярослава Мудрого» — которая во времена татаро-монгольского нашествия, по легендам, была спрятана в киевских подземельях и следы ее до сих пор не обнаружены, — можно сравнивать по богатству разве что с Александрийской.

К тому времени сыну короля Олафа Магнусу едва исполнилось шесть лет.

Это соглашение между князьями Мстиславом и Ярославом действительно привело к довольно длительному миру, который летописец засвидетельствовал словами: «Поделили Русскую землю по Днепру: Ярослав принял эту сторону, а Мстислав — ту. <���…> И была большая тишь в земле!» В 1031 году они совершили совместный поход против Польши и вернули под юрисдикцию Киевской Руси значительную часть современной украинской Галичины, которая в свое время была захвачена поляками. Казалось бы, вот оно — сотворение великой державы Руси. Но случилось так, что именно князь Ярослав раздробил затем землю Руси между представителями своего родового клана. Впрочем, эти события уже выходят за сюжетные рамки данного произведения.

Здесь интерпретируются события, связанные с последней битвой короля Олафа Святого, в которой почти все его воинство было истреблено и погиб он сам.

Исторический факт, засвидетельствованный сагами и хронистами.

Речь идет о норманнах, населяющих Нормандию, историческую область современной Франции.

Именно таким образом увеличивали со временем плавучесть своих челнов «чаек» запорожские казаки, совершавшие морские походы на Варну, Константинополь и Трапезунд.

Фризы — одно из германских племен, немногочисленные представители которого до сих пор населяют Фризские острова, расположенные у северного побережья Германии.

Устав «Общества Иисуса» в свое время лег в основу создания монашеского ордена иезуитов. Воспитание и морально-этическая подготовка, которым подвергались члены этого ордена, со временем легли в основу подготовки агентов многих секретных разведывательно-диверсионных служб мира, в том числе гестапо и войск СС в Третьем рейхе.

Сочинение «Мириобиблион» Византийского патриарха Фотия (820–891) служило неким прообразом литературно-религиозной энциклопедии, составленной из цитат, извлеченных из произведений древнегреческих авторов, с собственными комментариями патриарха, — всего около трехсот статей.

Византийский император Константин VII Багрянородный правил в 912–959 годах и вошел в историю не только своей империи, но и цивилизованного мира того времени как известный писатель и исследователь.

«Списками» называли копии того или иного произведения, в которые порой вносились определенные смысловые вставки или уточнения.

Эта поэма, являвшаяся плодом творения нескольких авторов, действительно появилась в Византии в начале ХI века. Исследователи византийской культуры сравнивают ее с известным рыцарским эпосом «Песнь о Роланде».

Зоя Македонская (ок. 978–1050) — дочь императора Константина VIII Македонского. В течение длительного времени оказывала огромное влияние на ситуацию при византийском дворе. В результате переворота в 1042 году, на очень непродолжительное время, Зоя стала императрицей и правила совместно со своей сестрой Феодорой. Затем уступила трон своему очередному супругу, Константину IX Мономаху, правившему в 1042–1054 годах.

Македонская императорская династия была основана Василием I Македонским (Македонянином), правившим в 867–886 годах. В 1057 году она прервалась, уступив трон династии Комнинов. Известно также, что к этой династии принадлежали такие талантливые византийские правители и полководцы, как Константин Багрянородный (912–959), Никифор Фока (963–969), Иоанн Цимисхий (969–976), Василий II Болгаробойца (976–1025)…

Именно он, монах Киево-Печерского монастыря Иларион, и стал тем первым русским митрополитом, которого в 1051 году князь Ярослав Мудрый назначил своей собственной властью.

На самом деле попытка захватить Константинополь или, в крайнем случае, вынудить Византию идти на серьезные дипломатические уступки была предпринята князем Ярославом в 1043 году.

Исходя из сведений, которые дошли до наших дней, а также из сомнений, которыми принц Гаральд наполнял рыцарские песни-саги собственного сочинения (а в норвежском фольклоре сохранилось несколько песен конунга Гаральда, в том числе и посвященных «русской деве»), княжна Елизавета Ярославна не подавала ему особых надежд. Уже хотя бы потому не подавала, что была еще слишком юной. Во всяком случае, ждать его явно не обещала.