Константин Гурьев - Архив Шамбала

А тут — надо же! «Игорек»! Ну, Льгов, ну, іулеван старый, восхитился Корсаков, от неожиданности вспомнивший слово из лексикона аристократии:

— Передам всенепременнейше!

День начинался удачно. Теперь оставалось только выполнить все инструкции Льгова, тем более что на ближайшие пару часов они были несложны: мотаться по Москве, создавая впечатление активной деятельности.

Бесцельные перемещения, кстати говоря, совершенно не мешали думать, а думать имелось о чем.

Главное, еще утром Корсакова «убило» имя упомянутое Льговым: Баир Гомбоев. Буряты — это не русские. У них однофамильцы — непременно родственники. Тогда получается, что родственник Ойлун давно ищет те же самые родовые бумаги, а Игорю об этом ничего не сказали. Почему? Ведь можно было бы объединить усилия, во всяком случае, сотрудничество дало бы больше, чем имелось сейчас.

Вариантов ответа он насчитал несколько, и все — с интересными продолжениями.

Во-первых, некто Баир мог вести поиски совершенно самостоятельно, и если об этом не знает Ойлун, то, конечно, не знает и сам Азизов.

Во-вторых, и это ответвление от первого варианта, Баир Гомбоев обратился к мужу своей родственницы, не сказав ни слова ей. Тем более, тогда становится ясным, почему некоторые детали прошлого Ойлун Суровикин не сообщил боссу. Начальник службы безопасности играет с женой босса в одной команде против самого босса? Не исключено.

В-третьих, наоборот, Баир действует сообща с родственницей, вслепую используя Азизова, а может быть, и Суро-викина.

Корсаков вспомнил, как он и сам потерял голову из-за того, что вытворяла в постели Ойлун, и подумал, что Суровикин, кроме того, что — «безопасник» еще и мужик и сексуальным иммунитетом скорее всего не обладает.

Отдав много времени обдумыванию второго варианта, Корсаков решил эту тему до поры закрыть. Все варианты сейчас просчитать просто невозможно, а следовательно, и пути развития событий — тоже!

Топать по улицам надоело — скучно и прохладно — и Корсаков зашел в пиццерию, перекусил. Неспешно прихлебывая кофе, перешел к другой проблеме, которая его занимала сейчас — к «лагерному эксперименту» Росох-ватского, а точнее, к фамилии его помощника — Маслов.

Тот, конечно, вполне мог оказаться просто-напросто однофамильцем Глеба Маслова. Глеб помогал Корсакову в этом деле с самого начала, и тут определенность крайне важна, о чем сейчас можно было только мечтать.

Корсаков перебрал все, что произошло с ним за последние шесть дней, пытаясь вытянуть хоть какие-то намеки на ответ, но ничего, кроме странной встречи на питерском вокзале, на ум не приходило.

Конечно, убийство Гридаса связано с Масловым, но тогда и сам Корсаков, объективно говоря, оказывался как-то связанным с тем, что произошло. Однако Игорь не чувствовал никакой своей вины. Ну, не был он виноват — и все! А встреча Корсакова и Гридаса без Маслова не состоялась бы. Хотя если Маслов хотел убрать Гридаса, он бы сделал это раньше. Во всяком случае, не знакомил бы Гридаса с Корсаковым.

Бред какой-то…

Корсаков посмотрел на часы. Время.

Выйдя из кафе, Игорь пошел шагом деловым, но не торопливым. Он подавил в себе желание оглянуться, помня о двух машинах во дворе. Льгов просил вести себя естественно, даже безалаберно: ну, гуляет человек с похмелья, чего привязались?!

Подойдя к площади, которая обсуждалась со Льговым, он снова глянул на часы, улыбнулся и чертыхнулся: вот старик, все рассчитал, будто с рулеткой тут бегал! Посмотрел по сторонам — теперь уже можно — и увидел «фольксваген», притормозивший сразу за поворотом.

Ну, начали — почали поповы дочери! Двинулся, уходя влево от площади. (Тут движение одностороннее, надо пройти шагов тридцать.) Прошел. «Фольксваген» ехал метрах в семи сзади.

Корсаков подождал, когда от светофора хлынет поток машин, шлепнул себя по голове, изобразил досаду, резко повернулся и быстрым шагом направился обратно, к площади.

«Фольке» вынужден был резко перестраиваться, несмотря на возмущение водителей, и терял время. Из машины выскочил парень в адидасовской куртке. Он отставал от Корсакова метров на двадцать и шагал вальяжно — видимо, согласно команде «не выделяться».

А машина двинулась дальше в полном соответствии с предсказаниями Льгова, чтобы развернуться и снова оказаться тут.

Ну, смотрите, ребята! Теперь — новый финт: Корсаков резко изменил направление движения и нырнул в подземный переход, а там — повороты и ответвления. Попробуй найти, если отстаешь.

И — бегом! Корсаков выскочил на противоположную сторону и увидел, что «адидас» стоит у входа все на той же стороне. Ну, стой, стой, голубок.

Корсаков дождался, пока тот кинется под землю, и рванулся к другому туннелю. Вбежав туда, осмотрелся, увидел нужный киоск, рванул к нему, наклонился к киоскерше:

— Тут такое дело: дядя оставил у меня свой телефон. Он живет тут неподалеку и сейчас подойдет. А я и сам тороплюсь. Можно доверить это вам, а он минут через пять подойдет, хорошо?

Женщина, не мигая, глядела на него, и Корсаков испугался, что перепутал киоски. Однако наконец она протянула руку, взяла мобилу, но это оказалось еще не все. Второй рукой киоскерша протянула другой аппарат:

— Пользуйтесь пока.

Игорь двинулся дальше в полном соответствии с указаниями Льгова, поднялся наверх там, где следовало, и увидел на противоположной стороне все того же «адидаса» и «фолькс».

Парень, видимо, отчитывался: он наклонился к машине и что-то говорил, непрерывно шаря взглядом вокруг. Увидел Корсакова, выпрямился и после крохотной паузы, видимо, получив приказ, снова нырнул в переход.

Зазвонил сотовый.

— Игорь, это Льгов. Все в порядке?

— Да, хотя я ничего не понимаю, — признался Корсаков.

— Ну, это не страшно.

Видимо, Льгов улыбнулся. После паузы сказал требовательно:

— Бегом в переход, где получил этот телефон. К тому же киоску.

Лавируя между людьми, разбрызгивая грязную жижу, Корсаков ринулся к переходу, успев увидеть, что из «фоль-кса» выскакивают еще двое.

Он почти добежал до киоска, оставалось метров семь, когда дверца его отворилась и оттуда вышел паренек, скомандовавший:

— Заходи!

Стоя в углу киоска, через щели его Игорь наблюдал, как ребята из «фольксвагена» прочесывают переход, лихорадочно оглядываясь по сторонам.

Через пару минут, посоветовавшись по телефону, они убежали наверх.

Расшифровка телефонного разговора, состоявшегося 5 января сего года между фигурантом «Очкарь» и Суровикиным.

«Очкарь»: Але, это я. Тут такое дело… Пропал, ищем…

Суровикин: Как «пропал»? Вас там сколько человек? Сколько машин?

О: Не ори! Я все понимаю.