Генри Райдер Хаггард - Собрание сочинений в 10 томах. Том 5

— Можно ли в этом сомневаться? — отвечал Хиан, и служитель вывел его из зала Совета.

Близилась полночь. Хиан, облачившись в праздничные одеяния, какие в подобных случаях надевают писцы, лежал на постели в своем покое, раздумывая над тем, в какое странное место забросила его судьба и какие странные люди его населяют. Мысли его обращались к величавому старцу с орлиным взором и его почтенным советникам, собравшимся в подземном храме; раздумывал он и о том, в честь чего назначена церемония, на которую его пригласили, — если только о нем не позабыли и он дождется, когда за ним придут. Думал о том, как его отец, Апепи, примет гордый ответ этих отшельников; об улыбке могучего Сфинкса, которого он увидел сегодня впервые, и о многом другом.

Однако более всего мысли его занимал проводник, что вывел его из пальмовой рощи, а потом завязал ему глаза. Без сомнения, то была женщина, вернее, юная девушка — у нее такие прекрасные волосы и красивые маленькие руки, а на пальце — царский перстень. Вот и все, что он о ней знал; на самом деле она могла оказаться уродкой, а перстень, быть может, нашла или украла. Но одно было неоспоримо: пусть она простая женщина с ничем не примечательным лицом, ум ее никак не назовешь заурядным. Ни одна крестьянская девушка, сколько бы ее не обучали, не выскажет таких высоких мыслей, облачив их к тому же в столь ученые слова. Как хотелось ему увидеть своего проводника без длинного плаща и капюшона и открыть тайну той, у кого был такой приятный голос.

Тут раздумья его были прерваны: кто-то густым басом спрашивал его разрешения войти, которое он и дал. Хиан поднялся с постели: в тусклом свете светильника перед ним возник чернокожий великан с огромным топором в руке — таких великанов Хиан еще не встречал.

— Прошу, скажи мне, кто ты и что ты хочешь со мной сделать? — спросил Хиан, протирая глаза, потому что ему показалось, что все это ему снится.

— Я твой проводник, — сказал гигант, — и пришел, чтобы отвести тебя на церемонию.

— Великий Сет, еще один проводник! Но до чего непохож на первого! — воскликнул Хиан, подумав при этом: «Уж не казнь ли моя — эта церемония? Этот гигант с топором куда как подходит для такого дела. Или он — еще один призрак, что рыщет по пирамидам?»

Хиан снова обратился к Ру, потому что это был он.

— Достопочтимый господин Великан, живущий на земле, или дух, обитающий в подземном мире, ибо мне неизвестно, кто ты, — сказал он, — я не испытываю ни малейшего желания отправиться куда-то вместе с тобой. Я очень устал и предпочитаю остаться там, где нахожусь. Доброй ночи тебе, господин.

— Почтенный посол, или писец, или переодетый царевич, или воин, — вот уж в этом-то меня не обманешь: у тебя вид воина, и шрамы тебе не стило писца нанесло, — как бы ты ни устал, не можешь ты остаться в постели. Мне повелели доставить тебя в другое место. Пойдешь ты сам или мне отнести тебя, как я нес твою поклажу?

— Ах, так, значит, это ты украл мои свертки, а вести меня через пески предоставил сладкоречивой девчонке.

— Девчонке! — взревел Ру. — Девчонке… — И он взмахнул топором.

— Что ты, что ты, друг! Но кто же она? Не мужчина — в этом я могу поклясться, а ничего среднего между мужчиной и женщиной нет. Прошу тебя, скажи, кто она, — я сгораю от любопытства. Садись, друг, а то с твоим ростом тут не выпрямишься, выпьем с тобой вина. Однако ваши браться неплохие виноделы. Такого вина я не пробовал даже… на царских пиршествах. Выпей же!

Ру взял кубок, который ему протянул Хиан, и осушил его.

— Благодарю тебя, — сказал он. — Вот почему плохо жить с этими отшельниками — они одну воду пьют, хотя у них и такого питья немало припрятано в какой-нибудь гробнице. А теперь пойдем — я тебе уже сказал: мне велено…

— Да, ты сказал, что велено, дружище великан. Но кто велел тебе?

— Она ве… — начал было Ру и умолк.

— Она? Кто — она? Ты говоришь о девушке, которая вела меня сюда и завязала мне глаза? Не спеши, друг. Выпей еще кубок этого прекрасного вина.

Ру выпил и снова сел.

— Ты почти отгадал, но мой рот на замке, — сказал он. — Пойдем, царевич.

— Царевич? — удивленно вскричал Хиан, всплеснув руками. — Мой друг великан, похоже, вино уже ударило тебе в голову. Что ты хочешь сказать?

— То, что сказал, хотя и не должен был говорить. Разве тебе не известно, царевич, что жители этих гробниц — чародеи и волшебники, они знают все на свете, хотя и делают вид, что не знают ничего? Думают небось: вот глупый эфиоп, только и умеет, что махать своей секирой. Может, так оно и есть, только уши-то у меня на месте, и слышу я хорошо — вот так я узнал, что ты царевич, а также воин, как и я сам, хотя тебе почему-то захотелось притворяться, что ты писец. Но я никому про эту свою догадку даже и словом не обмолвился, даже самой… а-а, это я про то. Будь уверен — она ничего не знает. Думает, все ты сидишь да переписываешь всякие там папирусы. И хватит об этом, теперь молчок. Пойдем же, а то опоздаем. А потом ты расскажешь мне, какие войны идут сейчас в Египте, потому что, живя тут, я совсем ничего не слышу ни про какие войны, я стал нянькой, а ведь был воином.

И, схватив Хиана за руку, Ру потащил его по темным галереям. Но вот в конце одной из них замерцал свет, и они вошли в огромный дворцовый зал. Под самым потолком его протянулся ряд окон, через них внутрь вливался лунный свет. Тут собралось множество людей; мужчины то или женщины, Хиан не мог разглядеть, потому что все они были в длинных белых одеяниях и лица их были закрыты. Точно белые призраки. В глубине зала, на возвышении, освещенном светом лампад, также в белых одеяниях, но с открытыми лицами, сидели члены Совета Общины Зари. В центре этого полукруга помещался наполовину скрытый занавесом алебастровый алтарь, перед ним стояло кресло с подлокотниками, украшенными головами сфинксов. Когда Хиан вошел, в зале царила тишина — казалось, его прихода ожидали.

— Мы опоздали, — прошептал Ру и повлек Хиана к боковому нефу; собравшиеся поворачивали головы, когда Хиан проходил мимо, — сквозь прорези покрывал на лицах он видел обращенные к нему глаза.

Они подошли к креслу, помещавшемуся перед возвышением, но на некотором расстоянии от него, так что Хиан мог хорошо видеть все, что происходит на возвышении. Ру усадил своего подопечного, шепнув ему, чтобы он не вздумал куда-нибудь уйти. Затем он поспешно удалился и вскоре появился на возвышении, где встал по левую сторону от алтаря, по правую сторону которого уже стояла седовласая статная Кемма.

— Закройте вход и выставите стражу, — произнес Рои, и по движению в глубине зала Хиан понял, что приказание верховного жреца исполнено. Затем Рои поднялся со своего кресла и начал говорить: — Братья и старейшины священной, древней и могущественной Общины Зари, Совет которой нашел теперь пристанище среди гробниц и пирамид, охраняемых великим Сфинксом, образом восходящего солнца, слушайте меня, пророка Рои. Вы пришли отовсюду, из всех номов и городов Египта, из Тира и Вавилона, из Ниневии, из Сирии и с Кипра и многих других заморских стран; вы были избраны в этих городах и странах теми, кто зажигает в сердцах людей свет и наставляет их в истине и добре, дабы сбросить притеснителей наших всеми праведными действиями и объединить мир воедино в служении Всевышнему Духу, которому мы поклоняемся и кому служат все боги.