Генри Хаггард - Священный цветок

Ох! С какой радостью и облегчением я встретил его! Когда он подошел, я налил для него вторую кружку кофе и, вспомнив, что он любит очень сладкий кофе, положил побольше сахару.

— Здравствуйте, брат Джон, — сказал я, протягивая ему кофе.

— Здравствуйте, брат Аллан, — ответил он, потом взял кофе, опустил в него свой длинный палец, чтобы посмотреть, насколько он горяч и размешать сахар, и выпил его одним духом, словно это был не кофе, а лекарственный препарат. После этого он вернул мне кружку, чтобы я снова наполнил ее.

— Все собираете жуков? — спросил я. Он утвердительно кивнул головой.

— Жуков и цветы. Кроме того, делаю наблюдения над человеческой натурой и чудесными творениями Природы.

— Откуда вы теперь? — спросил я.

— С холмов, что миль [5] Миля — английская мера длины, около 1609 м. за двадцать отсюда. Покинул их вчера вечером. Шел всю ночь.

— Зачем? — спросил я, посмотрев на него.

— Мне казалось, что кто-то зовет меня. Признаться, мне казалось, что это были вы, Аллан.

— Значит, вы слышали, что я здесь и что со мной раненый товарищ?

— Нет, я ничего не слышал. Я собирался отправиться к побережью сегодня утром. Но вчера вечером передумал и направился сюда. Вот и все.

Я снова посмотрел на брата Джона, но ничего не сказал. Все это было очень странно, если только он говорил правду. Но он никогда не лгал. Это был в высшей степени правдивый человек.

— Что с вашим товарищем? — спросил он.

— Изранен леопардом. Раны не заживают, кроме того, у него лихорадка. Я думаю, что он не долго протянет.

— Ну, об этом вы ничего не можете сказать. Покажите мне его. Он внимательно осмотрел Скрупа и сделал много чудесного. Его жестяной ящик был наполнен разнообразными лекарствами и хирургическими инструментами, которые он хорошо прокипятил, прежде чем начать ими пользоваться. Потом он настолько тщательно вымыл руки, что едва не стер с них кожу, употребив на это очень много мыла. Бедный Чарли прежде всего получил дозу какого-то лекарства, которое, казалось, убило его. Брат Джон сказал, что это кафрское снадобье. Потом он вскрыл раны на бедре у Скрупа, очистил их, приложил к ним какие-то травы и перевязал их. Когда Скруп очнулся, он дал ему какого-то питья, вызвавшего сильную испарину и прекратившего лихорадку.

Через два дня пациент брата Джона попросил поесть и уже мог сидеть в постели, а через неделю он настолько оправился, что его можно было нести к побережью.

— Ваш призыв спас жизнь брату Скрупу, — сказал мне старый Джон на пути к побережью.

Я ничего не ответил. Этот «призыв», как называл его брат Джон, может быть объяснен телепатией [6] Телепатия — явление передачи мыслей и чувств на расстояние без посредства органов чувств. , внушением, инстинктом или просто совпадением. Пусть читатель сам выведет о нем свое заключение.

За время нашей совместной жизни в лагере, последовавшего потом путешествия в бухту Делагоа и переезда оттуда в Дурбан, мы с братом Джоном постепенно сделались большими друзьями. О своем прошлом (о котором я узнал впоследствии) и о цели своих скитаний он, как я уже упоминал, ничего не говорил. Но зато он много говорил о своих естественно-научных и этнографических занятиях. Я тоже интересовался этими вопросами и из своей личной практики знал многое об африканских племенах, их нравах и обычаях.

Среди других вещей, которые он мне показывал, у него было много разнообразных предметов, собранных во время недавнего путешествия, жуков и бабочек, аккуратно приколотых к донышку специальных ящиков, и большое количество сухих цветов, разложенных между листами папиросной бумаги. Среди последних, по словам брата Джона, было много орхидей.

Заметив, что они привлекают мое внимание, он спросил, не желаю ли я посмотреть на самую замечательную орхидею в мире. Я, конечно, ответил, что желаю, после чего он достал из одного из ящиков плоский пакет размером около двух с половиной квадратных футов [7] Фут — английская мера длины, около 30,5 см. и начал развязывать его. Сверху была тонкая травяная рогожка, какую плетут недалеко от Занзибара [8] Занзибар — остров в Индийском океане, у восточного побережья Африки, с одноименным портом. , потом крышка упаковочного ящика, потом снова рогожка и несколько старых номеров «The Cape Journal» [9] «Капский журнал» ( англ .). , потом несколько листов папиросной бумаги и, наконец, между двумя листами картона — цветок и лист одного и того же растения.

Даже в засушенном виде это был удивительный цветок ярко золотистого цвета. Чашечка его была белая с черными линиями. В самом центре цветка было единственное темное пятно, имевшее вид обезьяньей головы. Здесь было все: нависшие брови, глубоко поставленные глаза, злобный рот и огромные челюсти. До того времени я видел горилл только на раскрашенных иллюстрациях. Мне казалось, что это изображение на цветке является точной копией такой иллюстрации.

— Что это? — удивленно спросил я.

— Сэр, — сказал брат Джон (он употреблял это формальное обращение, когда бывал в приподнятом настроении), — это самая замечательная Cypripedium [10] Башмачок, род растений семейства орхидных. на всем земном шаре, и открыл этот цветок я! Здоровый отросток такого растения стоит по меньшей мере двадцать тысяч фунтов! [11] Фунт стерлингов — английская денежная единица. 1 фунт стерлингов = 20 шиллингов = 240 пенсов.

— Это получше золотоискательства, — заметил я. — Что же, удалось вам достать такой отросток?

— Нет, не посчастливилось, — ответил брат Джон, печально покачав головой.

— Откуда же у вас такой цветок?

— Я расскажу вам об этом, Аллан. Год с небольшим тому назад я занимался пополнением своих коллекций в местности, лежащей за Килвой [12] Килва — остров в Индийском океане, у восточного побережья Африки, с некогда имевшим большое торговое значение портом Килва-Кисивани. , и нашел там несколько чрезвычайно интересных вещей. Наконец, милях в трехстах за Килвой, я встретил одно племя, вернее, народ, который до сих пор не посещал ни один белый человек. Это многочисленное и воинственное племя смешанной зулусской крови называло себя мазиту .

— Я слышал о нем, — прервал я брата Джона, — полтора столетия тому назад, незадолго до времен Сензангаконы [13] Сензангакона — вождь племени зулу, отец Чаки, правивший в конце XVIII — начале XIX вв. , оно поселилось на севере.

— Я легко понимал их язык, — продолжал брат Джон, — так как они говорят на немного испорченном зулусском языке, как и другие племена, живущие в тех местах. Сперва они хотели убить меня, но потом раздумали, так как решили, что я безумец. Все считают меня безумным, Аллан, но это глубокое заблуждение. Скорее, безумно большинство других людей.