Ксавье Монтепен - Искатель приключений

«Вот именно то, о чем я мечтаю; то, чего я хочу; то, что принесу сюда! – шептал он, протянув руку к небу и к замку: – Траур, кровь и огонь!.. Низкие и презренные наследники моего благородного приемного отца, я вам обещаю, что вы меня увидите когда-нибудь! Молитесь Богу, чтобы этот день настал не скоро! Мало того, что вы подло отняли у меня все, что принадлежало мне по воле того, кто уже не существует, вы еще вздумали прогнать меня и оскорбить! О, когда-нибудь мы еще поквитаемся…

В тот день, когда мы увидимся, вы проклянете это наследство и будете просить у меня пощады. Но вы были безжалостны ко мне!.. и я тоже буду безжалостен».

Бот что Рауль сказал в тот вечер, и теперь, приехав сюда, он вспомнил эти слова, и его улыбка в этот вечер была не менее исполнена горечи, чем в день похорон. Вдруг по весьма естественной причине, которая, однако, заставила молодого человека вздрогнуть, позади кровель замка блеснул свет, сначала бледный, потом становившийся постепенно все ярче к ярче.

Это был свет луны, выплывавшей медленно из-за облаков подобно щиту из раскаленного железа. Как грозное предвестие убийства и пожара пылал ее кровавый круг.

– Опять кровь! опять огонь! – прошептал Рауль. – Все способствует моей мести, которую предсказывают даже сами светила. Их предсказания не солгут!

Еще на несколько минут молодой человек погрузился в самосозерцание. Потом, как бы избавившись от мыслей, угнетавших его, он дал волю лошади и продолжал свой путь по направлению к деревне Ла-Тракблэ.

Воротившись в свою комнату, Рауль велел Жаку позвать к себе хозяина. Тот на заставил себя ждать и прибежал с колпаком в руках.

Скажем мимоходом, что Ла-Розу и солдатам его велено было распускать слух во всех гостиницах, где они останавливались, что они провожают знатного вельможу, который путешествовал инкогнито для исполнения особых поручений, столько же важных, сколько и таинственных, которые были возложены на него его высочеством Филиппом Орлеанским, регентом Франции. Прибавим к этому, что ни один из солдат не мог проболтаться, если бы даже и хотел, потому что кроме Жака никто не знал имени того, кому служил.

Слова: «вельможа», «тайные поручения», «регент» – производили повсюду необыкновенный эффект. Рауль сверх того имел привычку платить по-царски и по пути сыпал золотом.

– Что изволите приказать? – спросил хозяин.

– Прежде всего садитесь, пожалуйста…

– Такая честь!..

– Мы будем говорить, может быть, довольно долго… я должен расспросить вас кое о чем.

– Вот как? – сказал хозяин с инстинктивной недоверчивостью пикардийского крестьянина. – Расспросить?..

– Да, для блага государства… – заметил Рауль торжественным тоном.

Хозяин поклонился и сказал:

– Для пользы государства я готов служить вам…

– Скажите мне, давно вы живете здесь?

– Я здесь родился и никогда не выезжал отсюда, а мне теперь пятьдесят пять лет…

– Стало быть, вы знаете по имени или понаслышке все благородные фамилии в окрестностях?

– Я знаю всех дворян на десять лье кругом.

– Нет ли недалеко от згой деревни замка, который называется Ла-Транблэ?

– Есть… он находится менее чем в двух лье отсюда.

– Эта фамилия ла Транблэ, кажется, очень уважается в здешнем краю?..

– Вы хотите сказать, что это была знатная и благородная фамилия?..

– Как была?

– Она теперь угасла!

– Совершенно?

– Совершенно! Род маркизов прекратился!..

– Стало быть, последний Транблэ умер без потомства?

– У маркиза Режинальда – вот уж это был настоящий вельможа! – было несколько детей, только все они умерли. Под конец жизни он взял к себе прекрасного и доброго мальчика, сына крестьянина, жившего на его земле, воспитал этого мальчика как принца, любил как родного сына и намеревался усыновить его законным образом, оставив ему свое имя, свой титул и все свое богатство…

– Что ж… разве он не сделал этого?.. – спросил Рауль, стараясь преодолеть, волнение, которое легко понять.

– Увы! нет, не сделал…

– Почему же?

– Не успел: смерть застигла маркиза совершенно неожиданно; апоплексический удар вдруг поразил его, и акт усыновления остался неподписанным…

– Поэтому молодой человек, о котором вы говорите, разумеется, не мог быть владельцем имения, которое назначал ему маркиз де ла Транблэ?

– Именно… и бедный молодой человек в день похорон своего приемного отца был прогнан из замка…

– Прогнан!..

– Да, прогнан… и самым постыдным образом!

– Кем же?

– Тремя негодяями, тремя сонаследниками, которых маркиз Режинальд еще при жизни хотел лишить наследства…

– Что же случилось с молодым человеком?

– Неизвестно.

– Откуда знать, может быть, этот молодой человек еще и возвратится.

Хозяин покачал головой и сказал:

– Не думаю…

– Почему?

– Месть – такое блюдо, которому не надо давать стынуть… когда его любишь…

– Ба! это зависит от вкуса… мне, например, кажется, что оно очень вкусно даже холодное…

– Может быть, вы и правы… и я не позволю себе противоречить вам…

– Кому теперь принадлежит замок Транблэ?

– Трем наследникам!

– Как их зовут?

– Кавалер де Жакмэ, виконт де Вертапюи и барон де Морнсуш…

– Но почему же они не устроили так, чтобы замок и земли достались кому-нибудь одному? Разве они бедны?

– Они, напротив, страшные богачи, кроме наследства маркиза Режинальда.

– Почему же они не разделились?

– Что же делать? Они никак не могут между собою договориться и с тех пор, как получили наследство, тратят на тяжбы более, чем поместье Ла-Транблэ приносит дохода.

– Стадо быть, они в совершенной ссоре?

– Нет, хоть они тягаются друг против друга, но это не мешает мм жить в добром согласии…

– Это странно!..

– Однако это так. Вот и в настоящую минуту они все трое находятся в замке вместе со своими стряпчими. По утрам они вместе охотятся, в полдень посылают друг другу бумаги из одного флигеля в другой, а по вечерам напиваются в компании…

– Что же вассалы? Любят ли они их?

– Терпеть не могут! Это самые жестокие, самые неумолимые господа, и я не буду удивляться, если когда-нибудь пуля из-за куста долетит до своего назначении…

– Как? неужели они ненавидимы до такой степени?

– Да!

– Есть у них семейства?

– Нет…

– Как? они все трое холосты?

– Холосты, только кавалер де Жакмэ, как говорят, скоро женится…

– Право? На ком же? Уж, вероятно, на какой-нибудь молодой, богатой и прелестной девушке?

– На богатой-то на богатой, даже, может быть, на самой богатой наследнице во всей Пикардии, но не молодой и не прелестной!.. Невеста его старая дева, такая старая и безобразная, что, несмотря на свои четыре миллиона приданого, не могла найти жениха… ей почти сорок лет… Она слаба здоровьем, и общие слухи утверждают, что кавалер де Жакмэ женится на ней только в надежде скоро получить после нее наследство…