Андре Лори - Капитан Трафальгар. Наследник Робинзона. Радамехский карлик.

Спустя несколько дней после открытия пещеры, или грота, останки знаменитого Робинзона Крузо были с благоговением захоронены в могиле, вырытой тут же, посреди грота, и над ней поставлен скромный памятник с надписью:

«Здесь покоится

Робинзон Крузо,

Первый обитатель этого острова, родившийся в Йорке, в графстве Йорк, в 1634 г.

Скончавшийся здесь, в этом гроте, в 1718 г.»

Рана был захоронен на соседней полянке под кустом.

Двадцать первого августа «Геба», приняв на себя всех обитателей колонии, снялась с якоря и, взяв курс на северо-восток, вышла в открытое море.

Три недели спустя она зашла в Вальпараисо, где брала уголь, откуда, обогнув мыс Йорк, заходила в Бразилию, затем в Сенегал, потом уже прямо пошла в Брест. Одиннадцатого ноября того же года она была уже у берегов Франции, а на другое утро вошла в рейд.

Капитан Мокарю, вернувшийся в Брест с новым фрегатом, с обшивкой из листов чистого золота вместо старого фрегата с медной обшивкой, был встречен с большим энтузиазмом как населением, так и морскими властями. А военный совет, который по закону должен судить каждого командира, потерявшего свое судно или часть экипажа, хотя и судил его, но суд этот был лишь одной формальностью. К первому января капитан Мокарю был повышен в чине и стал командиром ордена Почетного легиона. Большинство из его офицеров также получили награды и повышения по службе. Из матросов и солдат некоторые, радуясь тому, что после раздела груза оказались счастливыми обладателями небольшого капитала, и пользуясь тем, что срок их службы истек, вернулись к частной жизни и завели каждый свое маленькое дело, торговлю, или мастерскую, или ферму; другие безумно растратили в кутежах в течение нескольких месяцев это так неожиданно свалившееся им с неба богатство. Некоторые же, с разрешения правительства, пожелали вместе со своими семьями вернуться на остров Крузо и основать там колонию.

Теперь положение этого острова всем известно, и если мы не встречаем его нанесенным на карту в некоторых атласах, то это только потому, что многие издатели предпочитают из экономии пользоваться старыми литографическими камнями вместо того, чтобы заводить новые.

Господин Глоаген, как почти все ученые, заявлявшие миру о каких-нибудь удивительных или невероятных открытиях, наткнулся на глухую оппозицию в ученом мире и вынужден был слышать от некоторых завистливых ученых даже такое мнение, что его знаменитый зраимф, спасенный им с таким трудом во время стольких перипетий, не более как современная вещь с чисто фантастическими начертаниями, какой-нибудь персидский аграф или крышка от тавлинки.

Наряду с этими научными результатами господина Глоагена, путешествие это имело еще другой результат, хотя и не научный, но не менее важный в своем роде: Поль-Луи, став прекраснейшим инженером-механиком, приобретший громадный опыт в своем деле, несмотря на свой юный возраст, и находившийся на великолепном счету у своего начальства и товарищей, стал мужем мисс Флоренс Робинзон, из которой, за время пребывания ее на острове Крузо, успела получиться идеальная супруга, хозяйка и подруга для своего мужа.

Чандос поступил в военную школу Сандгерст (Sandhurst) в Англии и рассчитывает в скором времени получить патент офицера, а Кхаеджи ждет с нетерпением этого момента, чтобы сопутствовать ему во всех его походах, как он некогда сопутствовал его покойному отцу.

Мистрис О'Моллой в настоящий момент находится в Париже, где она, как и везде, чувствует себя как дома, а майор О'Моллой с тех пор, как живет в стране шампанского, пьет его несравненно меньше, чем прежде, и печень его ничуть не страдает от этого.

Полковник Хьюгон теперь губернатор на острове Крузо, где все им очень довольны, а господин Рэти продолжает по-прежнему состоять капельмейстером в своем полку.

Кедик теперь уже боцман на «Гебе», а мать его безбедно доживает свой век в родном Рекуврансе, благодаря маленькому капиталу, доставшемуся ей от сына, который получил свою долю при разделе приза. Комберусс бойко торгует в Марселе и пользуется вполне заслуженной репутацией.

Обед подошел к концу, и гости перешли в гостиную, широко распахнутая стеклянная дверь которой вела на террасу, выходившую на море. Неподвижная гладь Красного моря заволакивалась понемногу прозрачным январским сумраком.

Господин Керсэн, французский консул в Суакиме, принимал у себя в этот вечер Норбера Моони, молодого астронома, особо рекомендованного ему Министром иностранных дел.

В официальном письме консулу предлагалось оказать возможное содействие господину Моони в выполнении его ученой миссии, а в интимной приписке к этому письму упоминалось, что эта миссия носит еще, кроме того, секретный характер. Вот почему господин Керсэн пригласил сегодня к обеду, кроме молодого ученого, только одного лейтенанта флотской службы, господина Гюйона, командира французского пакетбота «Levrier», плававшего в водах Суакима.

Консул был вдовцом, и роль хозяйки в его доме выпадала на долю его дочери Гертруды. Исполнив эту роль приветливо и мило во время обеда, она теперь тихонько подошла к роялю и чуть слышно наигрывала один из ноктюрнов Шопена. Ночь была тихая, теплая. Этот обед вчетвером, хотя и официальный, прошел весело и оживленно, как это почти всегда бывает у парижан, где бы и при каких бы условиях они ни встретились. Говорилось и о последних бульварных новостях, и об общих знакомых, которых всегда нетрудно найти людям, принадлежащим к одному и тому же кругу общества. За кофе беседа оживилась еще более, стала более дружественной и бесцеремонной, и консул полагал, что это как раз подходящий момент для того, чтобы задать своему гостю вопрос, сильно задевавший его любопытство.

— Мне известно, конечно, что вы приехали в Судан с научной целью, что на вас возложена какая-то ученая миссия, — проговорил он, обращаясь к Норберу Моони, — но скажите, не будет ли это нескромностью с моей стороны, если я спрошу вас, какого рода эта миссия?

— Отнюдь нет, — ответил улыбаясь молодой человек, — вопрос ваш вполне естественный, но прошу извинить меня, если я в данный момент не в состоянии удовлетворить вашего любопытства, так как дело это по возможности должно оставаться абсолютной тайной для всех!