Людмила Бирюк - Карнавал обреченных

— Я тоже люблю Сероглазку! Клянусь, ваше сиятельство, я буду смотреть за ней так, что ни один волосок не упадет с ее головы.

— Надеюсь, — коротко ответил князь.

Полине исполнилось 16 лет. Внешне она всё еще выглядела угловатым подростком, но в ее больших серых, как у Репнина, глазах появилось новое выражение. Весёлый, озорной взгляд Сероглазки всё чаще становился задумчивым и мечтательным, словно в предвкушении скорых перемен, которые должна была принести ей неумолимо приближающаяся взрослая жизнь. Что ждет ее в будущем? Этого она не знала, но всей душой надеялась на благосклонность судьбы. Мать, умершую в молодости от чахотки, она почти не знала, смутно помнила и ненавистный приют для малолетних сирот… Трудные годы раннего детства выпали из ее памяти. С тех пор как князь Репнин удочерил Полину, дал свою фамилию, богатство, титул, а главное, свою безраздельную любовь, ее жизнь блистала только светлыми, яркими красками.

Сегодня вечером Полина с помощью мадемуазель Корваль впервые в жизни надела длинное кружевное платье со скромным, но все-таки настоящим декольте. Когда она, волнуясь, взглянула на себя в зеркало, волна восторга невольно отразилась на ее юном лице. Она даже не подозревала, что так красива!

Полина мало обращала внимания на свою внешность. Все ее мысли были заняты играми, детскими проделками, увлекательными книгами. По вечерам ей нравилось, забравшись с ногами в старое уютное кресло, слушать рассказы отца о минувшей войне. Но такие минуты были редким счастьем. Во время их пребывания на Кавказе отец служил в штабе Ермолова и не мог уделять дочери много внимания. Ее товарищем по играм был Володя Печерский. В часы, свободные от службы, он не отходил от своей маленькой подруги. Общаясь с ним, она научилась свободно говорить по-французски, танцевать модные бальные танцы, скакать на подаренной отцом маленькой лошадке и даже немного стрелять и фехтовать. В крепости давно привыкли к тому, что они всегда были вместе, и называли их «друзья — не разлей вода»…

Сероглазка, вздохнув, украдкой взглянула на старинные напольные часы в углу гостиной. Уже четверть восьмого, а его всё нет!

По случаю именин дочери Репнин устроил скромный праздник в кругу семьи. К членам своей семьи он причислял своих боевых друзей — Шевалдина, Якушева, Криницкого, Ломтева и, конечно, молодого поручика Володю Печерского, брата покойной Натали. К семье относились также мадемуазель Корваль и немец-управляющий герр Гауз, приехавший по приглашению князя в Петербург из деревни Захарово, родового гнезда Репниных.

— Где Володя? — уже в который раз спрашивала Полина.

— Может быть, начнем без него? — предложил князь.

— Нет, нет! Подождем!

Наконец хлопнула дверь в парадном, и, к общему восторгу, появился Печерский с нарядной коробкой, перевязанной розовой лентой.

Увидев его, Полина радостно всплеснула руками, но, заметив устремленные на нее взгляды гостей, смутилась. Она была прелестна в воздушном голубом платье, открывавшем худенькие плечи. Темно-русые волосы локонами спускались на точеную шею. Свежие розовые губы, приоткрывшись в улыбке, обнажали белоснежные зубки. Огромные серые глаза, опушенные черными ресницами, смотрели доверчиво и простодушно. Печерский замер от удивления, словно увидел свою маленькую подругу впервые.

— Сероглазка, — прошептал он, — как ты прекрасна…

Заметив его замешательство, Репнин улыбнулся:

— Добро пожаловать, Володя! Мы заждались тебя!

— А что у тебя в руках? — поинтересовался Шевалдин.

Володя словно очнулся:

— Подарок имениннице! Собственно, из-за него я и опоздал: мастер едва успел окончить работу в срок.

Он протянул коробку Сероглазке, и та осторожно развязала упругую шелковую ленту.

— Володя! — смущенно прошептала она. — Зачем? Я уже давно не ребенок!

В коробке оказалась роскошная фарфоровая кукла с закрывающимися голубыми глазами и льняными белокурыми волосами, одетая в платье принцессы, с маленькой короной на голове. Репнин взглянул на куклу. Глаза его вдруг увлажнились, некоторое время он молчал, преодолевая волнение.

— Что же ты, Полина? — сказал он дрогнувшим голосом. — За подарок нужно поблагодарить!

Прижимая куклу к груди, Сероглазка дружески поцеловала Володю в щеку.

— Прошу к столу, господа, — гостеприимно предложил князь. Володя поклонился Полине, которая, церемонно присев в реверансе, подала ему изящную ручку. Оживленно переговариваясь, гости отправились в столовую.

— Что с Кириллом? — вполголоса спросил Криницкий у Шевалдина. — Он чем-то взволнован.

— Не знаю, Саша…

После ужина Сероглазка позвала всех в гостиную. Две недели с помощью мадемуазель Корваль она мастерила костюмы для домашнего спектакля, сценарий которого сочинила сама.

Название пьесы заставляло содрогнуться: «Кровавая любовь». Сюжет был прост. Юная атаманша-разбойница и три головореза нападают на карету старой герцогини. Благородный офицер, случайно оказавшийся рядом, бросается на помощь несчастной даме. Но силы не равны, и он вместе с герцогиней попадает в плен. Молодая разбойница предлагает офицеру вступить в ее банду, но получает решительный отказ. Восхищенная его мужеством, разбойница велит отпустить его вместе с герцогиней. Банда протестует и поднимает бунт. Разбойницу запирают в одном сарае с пленниками, но под покровом ночи всем троим удается бежать. Захватив сокровища, беглецы благополучно попадают в замок герцогини. Неожиданно к ним врывается разъяренная банда. Атаманша и благородный офицер сражаются плечом к плечу и побеждают разбойников. Раненный в бою офицер признается юной разбойнице в любви и просит ее руки.

Тексты ролей были разосланы заранее и добросовестно выучены «актерами». Роль разбойницы, как нетрудно догадаться, исполняла сама Сероглазка. Бесстрашным офицером суждено было стать Володе, старую герцогиню играла мадемуазель Корваль, а банду разбойников изображали Якушев, Криницкий и Ломтев. Зрителями спектакля были Репнин, Шевалдин и управляющий герр Гауз. Количество актеров вдвое превосходило количество зрителей, но это никого не смущало.

Спектакль удался на славу. Атаманша лихо командовала своей бандой, разбойники устрашающе рычали, размахивая саблями перед носом герцогини, которая закатывала глаза от неподдельного ужаса. Благородный офицер храбро защищал ее жизнь.

Зрители не жалели ладоней, аплодируя артистам. Все было прекрасно, пока действие не подошло к заключительной сцене, в которой офицер признается в любви юной атаманше. После ее реплики: «Что с вами, рыцарь дорогой?» Володя вдруг запнулся, позабыв текст. Управляющий герр Гауз, который, по поручению Сероглазки, был не только зрителем, но и суфлером, заглянув в тетрадку, тихо подсказал: