Алексей Шебаршин - Страшный советник. Путешествие в страну слонов, йогов и Камасутры (сборник)

Прежде чем умереть, он успел еще выкрикнуть:

– Моя мама! Джемадар – ведь вы знаете ее и мою сестру! Умоляю вас – помогите им, иначе они погибнут от голода…

С этими словами несчастный Джангли скончался. Я поднял правую руку и громко сказал:

– Я принесу сейчас клятву и знайте, что если кто-нибудь из вас не повторит ее за мной, то ему уже никогда не быть нашим товарищем. Я клянусь, что его мать получит долю, в два раза большую, чем та, которая причиталась Джангли.

– Мы все согласны! – поддержали меня мои люди. – Более того, каждый из нас даст ей сверх того, сколько сможет. Если бы Джангли не подрезал верблюду жилы, эти гонцы удрали бы со всей нашей добычей. Мы клянемся вместе с тобой, джемадар!

– Спасибо, братья! – сказал я. – А теперь позаботьтесь о том, чтобы предать его тело земле. Кроме того, надо забрать деньги и все ценное, что есть на трупах. Скорее принимайтесь за добычу!

Мы попытались поднять стонущего верблюда, однако его жилы были разрезаны так надежно, что он не мог встать, поэтому пришлось перерезать ему глотку и положить конец его страданиям. Мы также забрали оружие у мертвых гонцов. Их тела мы оттащили в джунгли и наспех присыпали землей и ветками, а затем собрали окровавленную землю с дороги и отнесли ее подальше в сторону. Вскоре здесь ничто не напоминало о недавней схватке, если не считать мертвого верблюда, которого мы были не в силах оттащить с дороги и оставили его лежать там, где он был. Оставив условные знаки для Моти и его людей, мы поспешили вперед.

Велика же была наша радость, когда, расположившись у следующего ручья, чтобы умыться и отдохнуть, мы завидели Моти и товарищей, которые спешили догнать нас. Собравшись все вместе, мы осмотрели нашу добычу и, увидев, что ее вполне достаточно, порешили выступить обратно домой.

Через некоторое время после нашего возвращения ко мне зашел отец и с волнением в голосе сказал мне, что до него дошли некоторые тревожные слухи. Он слышал, что мы попали пол подозрение у англичан, недавно прибравших к рукам владения нашего раджи. Кто-то, видать, сообщил им о том, что мы – тхаги. Мы не могли далее оставаться в нашей деревне. Справедлив был этот слух или нет, но мы не могли рисковать и должны были найти себе надежное прибежище. Порешив на этом, мы вместе с отцом отправились в поездку по нескольким княжествам, куда еще не добрались англичане, с тем чтобы узнать, не согласится ли какой-нибудь раджа принять нас на жительство за соответствующую плату. Мы побывали во владениях многих раджей и наконец прибыли ко двору владыки княжества Джалоне. Нас представил радже джемадар Ганеша, который уже давно снискал покровительство раджи, время от времени выплачивая ему немалый процент от своей добычи.

Переговоры с раджой продолжались весьма долго – раджа боялся, что поставит под удар свою репутацию и положение, связавшись с нами. Скорее всего, он просто притворялся, рассчитывая вынудить нас заплатить ему побольше, и, поняв это, мы раздали немалые взятки его ближайшему окружению, чтобы поскорее добиться его благосклонности. Наконец соглашение было достигнуто: мы обязались платить триста рупий в год, дарить радже наиболее ценные и редкие вещи, которые попадут к нам в руки, а за это нам было позволено поселиться неподалеку от столицы раджи. Переговоры завершились тем, что мы подарили радже нитку дорогого жемчуга, мой красивый меч и некоторые другие вещи и отправились домой, чтобы забрать родных и пожитки.

Признаюсь, я с большой неохотой покинул родную деревню, где провел много счастливых дней. Нам предстояло поселиться в новой стране, обзавестись новыми знакомствами и связями, что в общем-то не очень приятно. Впрочем, нам не пришлось жалеть о своем решении покинуть наш прежний дом: слух, который дошел до отца, вскоре подтвердился самым ужасным образом. Англичане непонятно каким образом получили достоверные сведения о многих тхагах, проживавших в тех местах. Через несколько месяцев после нашего переезда в княжество Джалоне англичане обрушились на деревни, где жили тхаги. Многие из лучших и самых храбрых тхагов погибли, защищая родные дома; остальные бежали кто куда по всей Индии и расселились в других местах, как это заранее и предусмотрительно сделали мы по совету моего отца.

Пока у меня оставались деньги, у меня не возникало желание подвергнуть себя риску нового похода. Несмотря на все уговоры джемадара Ганеши, я предпочел оставаться дома и помогать отцу, который по указу раджи основал три новых деревни.

В этом Ганеше было что-то очень загадочное, и когда я увидел его в первый раз при дворе раджи, мне показалось, что я его уже видел когда-то, причем при очень неприятных обстоятельствах. Я никак не мог преодолеть непонятное внутреннее предубеждение против Ганеши, что мешало мне установить с ним по-настоящему добрые отношения. Ганеша был высокий и сильный человек, однако его лицо было отмечено такой печатью зверства и жесткости, какой мне раньше не приходилось видеть. Впрочем, по-настоящему столкнуться с ним мне пришлось гораздо позже.

Прошло три спокойных, ничем не примечательных года. Я был счастлив и никогда бы не оставил родного дома, если бы не злая воля раджи и опустошающая засуха, которая пришла в наши места на четвертый год. Раджа потребовал заплатить ему ежегодную ренту в размере пяти тысяч рупий с трех наших деревень, грозя выдать нас в случае отказа, однако засуха нанесла слишком тяжелый ущерб нашим полям и нам пришлось выложить деньги из собственного кармана. Наше благополучие было подорвано, и мне пришлось опять подыскивать людей, чтобы отправиться в новый поход. Это было не так легко сделать, ибо после нападения англичан многие из моих товарищей бежали в отдаленные города и деревни страны и собрать их всех вместе требовало немалого времени и расходов.

Как раз в это время пошли разговоры о том, что Читу и другие известные вожди пиндари соберут свои войска после окончания сезона дождей, на праздник дуссера в городе Немаур. Говорили, что они намеревались организовать небывалый доселе поход, который должен был сказочно обогатить всех их, а заодно нагнать страху на англичан. Такие планы меня вполне устраивали, ибо в душе я был воином. Я стал размышлять о том, не стоит ли нам попробовать присоединиться к этому войску и попробовать счастья на новой стезе. Я окончательно склонился к этому решению, когда наконец сообразил, что отправиться за добычей своим отрядом, как это мы делали ранее, сейчас было бы весьма опасно. Все дороги и проселки были бы заняты бандами пиндари, которые не пощадят ни мирных путников, ни тхагов; более того, нас они просто ненавидели.