Виталий Гладкий - Ушкуйники

Местоположение соляных копей тевтонцы старались по мере возможности держать в секрете, поскольку из-за необычайной дороговизны соль [96] В конце XIV в. один ласт соли (1 ласт = 1920 кг) стоил для купцов-новгородцев при покупке его в Ревеле 1664 г серебра. Таким образом, 1 кг соли стоил 1,15 г серебра. в Средние века называли не иначе как «белым золотом». Соляные копи и соляные варницы приносили доход ничуть не меньший, нежели золотые прииски. Соль перевозилась по специальным «соляным» дорогам, и многие города специально строились вблизи них: подобное соседство приносило солидные деньги за право провоза столь ценного продукта через их землю. А поскольку соляные копи обеспечивали треть доходов и казне ордена, охраняли их чрезвычайно тщательно. Да и отчетность по ним была очень серьезной.

Но помимо употребления в пищу соль считалась еще и чудодейственным средством против нечистой силы. Существовало даже поверье, что если за спиной колдуна бросить горсть соли, он исчезнет. Колдовства тогда боялись все поголовно, поэтому любому чужому человеку или нищему, оставленному по какой-либо причине без подаяния, кидали в спину горсть соли – чтобы не смог пожелать зла в отместку. Вера в магическое действие соли укрепилась в народе настолько прочно, что постепенно соль стала служить своеобразным талисманом на все случаи жизни. Так, рыцари брали в дорогу соль, освященную в церкви, для защиты от колдунов и ведьм при возможной встрече с ними. Кристалл соли, выросший из соленого раствора, считался священным и висел в виде оберега практически в каждом доме. Дабы оградиться от колдовства, «дурного глаза» и неожиданной смерти, полагалось отламывать от него и съедать каждый день по крупинке. Почти повсеместно солью посыпали первый урожай, равно как и первый сноп. Если масло долго не сбивалось, в него добавляли молоко с щепоткой соли – чтобы «расколдовать»…

У Генриха фон Плоцке освященная соль тоже, естественно, имелась, однако с некоторых пор он стал думать, что этого недостаточно. Мало того, что предсказание проклятого колдуна лишило его покоя, так еще и по ночам начали сниться кошмары, в которых фигурировал Знич (маршал никогда его не видел, но отчего-то был уверен, что снится ему именно священный огонь пруссов). Знич в сновидениях горел так ярко, что буквально слепил, а если Генрих фон Плоцке прикасался к нему – обжигал кожу. Тогда маршал кричал от боли и – просыпался. А потом с ужасом и впрямь обнаруживал на своем теле ожоги наподобие стигматов [97] Стигматы – болезненные кровоточащие раны, появляющиеся на коже у некоторых глубоко религиозных людей и приравнивающиеся к ранам распятого Христа. . «Так и на костре недолго оказаться, – думал испуганно маршал. – Поди, докажи потом святому престолу, что ожоги – это месть сбежавшего колдуна, а не знаки, свидельствующие якобы о встречах с нечистым в преисподней».

Вот чтобы раз и навсегда избавиться от порчи, насланной колдуном, Генрих фон Плоцке и решил искупаться в Святом озере, находившемся неподалеку от соляных копей. Вода в озере была настолько соленой, что нырнуть в нее человек не мог – рапа тотчас выталкивала его на поверхность.

Древние пруссы добывали в озере соль, выпаривая рапу на кострах, и за истекшие столетия извели в итоге все леса в округе. Обосновавшиеся на их землях тевтонцы тоже сначала добывали соль из озера по старинке. Но вскоре столкнулись с большой проблемой: поскольку дрова для жаровен приходилось привозить издалека, доходы от соли сократились до мизерных цифр. Тогда-то на одного из тевтонцев и снизошла Божья благодать: он случайно наткнулся на глубокий колодец, наполненный точно такой же рапой, как в озере. Когда колодец вычерпали и спустились на дно, обнаружили там огромные залежи каменной соли! С той поры Соленое озеро переименовали в Святое, а соль начали добывать в копях. Занимались этим, естественно, пленники ордена.

Для охраны маршал взял с собой небольшой легкоконный отряд из особо доверенных братьев-сариантов [98] Сарианты – «услужающие братья» ордена. Набирались из незнатных сословий, но являлись полноправными воинами. Часть из них, так называемые «кнаппен», служили денщиками и оруженосцами и могли быть как незнатного, так и знатного рода. В бою сарианты часто исполняли функции младшего командного состава. В соответствии с требованиями орденского Устава, сарианты носили кафтаны, полукафтаны и плащи не белого, а серого цвета. Вооружение сариантов – меч, копье, кинжал, топор и булава – было добротным, удобным и качественным, почти не уступавшим рыцарскому. Однако их доспехи в большинстве случаев были легче рыцарских, вследствие чего сарианты обычно составляли среднюю конницу ордена. , хотя особой необходимости в том не было: покоренные пруссы давно уже сложили оружие. Да и немногочисленные разбойничьи ватаги избегали нападений на рыцарей. Поскольку, во-первых, финал такого столкновения мог оказаться совершенно непредсказуемым, а во-вторых, поживиться с рыцаря в отличие от того же купца было особо нечем. Как потом реализовать рыцарское снаряжение (в случае удачи), если оно изготовлено известным мастером в единичном экземпляре и его с ходу узнают все скупщики краденого? Поймают при сбыте за руку – виселицы не миновать. Не говоря уже о пытках каленым железом.

…Человеку, рискнувшему опуститься в глубь земли на сотню метров, могло показаться в первую минуту, что он попал в царство гномов. Только «гномы» вгрызались здесь кайлами в соляные пласты. Свет факелов отражался в кристаллах соли, и те переливались разными цветами радуги, превращая подземную выработку в картину совершенно фантастическую. А поскольку копи были высокими, по толщине пластов соли, человеческие фигурки выглядели на их фоне крошечными, будто и впрямь принадлежавшими сказочным гномам, которые, будучи сосланы людьми глубоко под землю, занимались привычным делом – поставляли соль эльфам и гоблинам.

Стоян и Носок работали рядом. И трудно было узнать в этих бородатых, изможденных рабах сильных прежних воинов. Впрочем, оба страдали не столько от тяжелой работы, сколько от невозможности помыться в бане. Вшей, правда, у них не было – соли подобная живность избегала. Но та же соль нестерпимо разъедала кожу, поскольку сверху постоянно капала соленая вода, отчего одежда солекопов всегда была мокрой.

Дождь для пленных ушкуйников был подобен милости Господней. По окончании рабочей смены, длившейся с рассвета до вечера, всех рабов поднимали на поверхность и сгоняли в здание с давно прохудившейся крышей, служившее некогда конюшней. Если вдруг начиналась гроза, все солекопы сбивались в кучу в углу помещения и начинали в страхе молиться. И лишь Стоян, Носок да еще парочка рабов-русов вставали прямо под прорехи в крыше и радовались дождевым струям, как малые дети. А если уж дождь выдавался проливным и продолжительным, они успевали не только помыться, но и постирать свои ветхие одеяния.