Теофиль Готье - Железная маска (сборник)

– Да. Можешь не сомневаться!

– Дайте слово, что никому не выдадите тайну моего воскрешения!

– Клянусь!

– Благодарю вас, ваше величество!

Человек в маске почтительно склонился, а затем постучал в дверь. Из комнаты ответил женский голос. Дверь отворилась, и пораженный Генрих Наваррский оказался перед лицом королевы-матери.

Екатерина Медичи приветствовала его:

– Добро пожаловать, сын мой!

Замаскированный незнакомец, повинуясь ее знаку, исчез. Королева опустилась в кресло и продолжала:

– Вы, надеюсь, уже догадались, кто вырвал вас из когтей смерти?

– Ваше величество!..

– Я хочу предложить вам забыть прошлое и помнить лишь об одном: вы – супруг французской принцессы. Понимаю, вы еще не опомнились и вам непросто осознать связь вещей и событий. Тогда садитесь и выслушайте со вниманием все, что я сейчас скажу!

Генрих повиновался.

– Этой ночью в Анжерском замке, – начала королева-мать, – состоялся тайный сговор. Я хорошо знакома с этим замком, так как долго жила здесь с покойным мужем-королем. В свое время я позаботилась о том, чтобы в любую минуту иметь возможность видеть и слышать все, что здесь происходит. Я прибыла сюда своевременно и благодаря этому слышала все, что происходило на совещании Генриха де Гиза и Анны де Монпансье с герцогом Анжуйским, а также беседу Анны с братом наедине и все, что было сказано между вами и герцогиней за ужином в «зеленой комнате». И вот этот разговор окончательно развеял мои сомнения. Я и прежде предполагала спасти вас, чтобы у лотарингской партии остался хотя бы один сильный и мужественный враг, но, после того как вы дали этой негодяйке решительный и достойный ответ, я поняла: будущее Франции – за вами!

А теперь я кратко изложу вам суть всех этих переговоров. Дому де Гизов во что бы то ни стало необходимо получить право по-своему распорядиться вашей судьбой. И, чтобы добиться этого, они предложили герцогу Франсуа поднять восстание против короля Генриха III, пообещав ему военную помощь и прямую дорогу к трону. Но мой младший сын понятия не имеет о том, что на самом деле он отравлен лотарингцами: несколько месяцев назад ему дали медленно, но неотвратимо действующий яд. Через год, самое большее через два, Франсуа покинет этот мир. Именно это время Гизы стремятся использовать для борьбы с королем, и, если бы им удалось привлечь на свою сторону единственных, кроме них, претендентов на корону, то есть вас и Франсуа, победа была бы им обеспечена. Поставив вас в крайне сложное положение, Анна рассчитывала, что вы вступите в заговор и пообещаете сделать ее своей женой. Тогда она позволила бы вам бежать, а вместо вас в подземелье бросили бы какого-нибудь другого несчастного. Но случилось то, что случилось, и было решено уморить вас голодом в подземелье под «зеленой комнатой».

Но все-таки они ошиблись в своих расчетах! Много лет назад я велела проложить тайный ход к этому подземелью, который ныне известен только мне. Этим я и воспользовалась, чтобы вызволить вас, Генрих!

Вдовствующая королева умолкла. Генрих с величайшим почтением поклонился, взял протянутую руку женщины и поцеловал ее.

– Да, времена изменились! – продолжала она, и в ее голосе зазвучала глубокая скорбь. – Мне пришлось сложить оружие. На протяжении десятилетий я оберегала дом Валуа от предательства и гибели. Но на моих глазах один за другим погибали потомки этого рода, не оставляя наследников. Теперь их осталось всего двое – король Генрих и Франсуа Анжуйский. Франсуа погублен ядом, и с этим уже ничего нельзя поделать, а Генрих бездетен. Вот-вот трон достанется лотарингцам! Разве могу я это допустить? И, если династии Валуа суждено пресечься, пусть лучше Генрих де Бурбон воссядет на трон французской державы!

– Но ваше величество, – воскликнул король Наварры, – ведь кузен Генрих сравнительно молод, крепок и здоров, он еще долго будет править страной!

– Пусть так, но кто примет корону из его рук?

– Разве у него не может появиться прямой наследник?

– Увы, нет… – печально проговорила королева-мать. – Но я рассчитываю на то, что, сколько бы ни продлилось правление Генриха III, вы не станете ни интриговать, ни прибегать к какому бы то ни было насилию, чтобы захватить трон. Если Генрих скончается, не оставив наследника, – трон по праву ваш. Но вы должны поклясться мне, что вплоть до этого времени будете всемерно защищать и ограждать трон дома Валуа от любых посягательств извне!

– Обещаю и клянусь бессмертием собственной души!

– Если так, позволь же обнять тебя, сын мой! – И Екатерина Медичи, крепко обняв наваррского короля, запечатлела на его устах материнский поцелуй.

Генрих ответил ей с такой же искренностью, а затем, опустившись на колено, торжественно произнес:

– Клянусь перед лицом вашего величества, что до последнего вздоха буду защищать французский трон, корону и жизнь короля Генриха III!

– Я верю тебе, сын мой, – твердо ответила королева-мать. – А теперь – в Амбуаз!

Не прошло и четверти часа, как к дому были поданы лошади и закрытая карета. Но лишь когда башни и стены Анжерского замка остались далеко позади, Генрих, ехавший верхом рядом с экипажем королевы-матери, наклонился к окну и проговорил, усмехнувшись:

– Воображаю физиономии моих приятелей-лотарингцев, когда, заглянув в темницу, они меня там не обнаружат!

– Их ждет еще более неприятный сюрприз, – ответила Екатерина Медичи. – В эту минуту мой человек мчится в Блуа с письмом к королю. Как бы этим двоим самим не оказаться в таком же положении, которое они предназначали тебе!

Наши читатели наверняка обеспокоены судьбой Рауля, прекрасного пажа, исполнявшего тайное политическое поручение при особе герцогини де Монпансье. Рауль преуспел в этом, герцогиня приблизила юношу к себе, а результатом этого стало ее пленение, гибель барки с сокровищем гугенотов, появление «призрака» Анны в замке Панестер и – падение Рауля в недра заброшенного ублиета.

Тем не менее судьба благоволила к красавцу-пажу и он не разбился при падении, как предполагала герцогиня. Заполненным водой ублиетом в замке видама так давно не пользовались, что все его дно покрылось толстым и мягким слоем тины и грязи. Мало того, с течением времени Луара несколько отступила от берега, и воды́ в каменной ловушке почти не осталось. Это обстоятельство и спасло Раулю жизнь.

Падение оглушило его, и некоторое время юноша провел без чувств. Придя в себя, он попробовал пошевелить руками и ногами и вскоре убедился, что они целы, если не считать синяков и многочисленных ушибов.

Первым делом Рауль выбрался из мокрой тины. Это потребовало усилий, но в конце концов ему удалось вскарабкаться на выступ каменной кладки, где он мог спокойно поразмыслить о том, что с ним случилось, и оценить ситуацию. Несомненно, графиня жива, а сам он стал жертвой ловкой мистификации. Но если Анна Лотарингская жива и скрывается, то ее ли рук делом было крушение барки, которое, казалось бы, ничто не предвещало? Однако в одиночку привести судно к гибели герцогиня не могла, следовательно, у нее имелся сообщник.