Вадим Немец - Турнир в Блэквуде

Но нас ждал веселый город, готовящийся к турниру… И, с согласия хозяев, мы направились в самое сердце замка — на рыночную площадь.

Там было шумно и весело. Зазывалы расхваливали свой товар. Виноделы поили всех своим вином, чтобы выпив стаканчик, покупатели купили бочонок. Ткачи звали примерить одежду и пощупать заморские ткани из далекой Франции, шепча девам о том, что больше ни у кого в городе не будет такого. Кондитеры угощали дам сластями, убеждая, что в них начинка для господства над мужчинами. А игрушечники заманивали детей в свои лавки, откуда те не скоро возвращались, но бежали к родителям с горячими просьбами…

Оторваться от этого было невозможно…

Я остановился возле лавки кожевенника, пораженный разнообразием и выделкой кож. Инесса не могла оторвать глаз от лотка ювелира. Михаэль не выпускал из рук несколько книг и пытался их смотреть одновременно. Все эти драгоценности требовали, чтобы их расточительно покупали, покупали и покупали… Я порадовался учености Михаэля, полюбовался блеском глаз Инессы и подобравшись к ним бесшумно и незаметно, купил Михаэлю книги, которые он не мог выпустить из рук. А подкравшись к Инессе, понял, что её поразила красота и изящество гарнитура в сафьяновой шкатулке: серебряного ожерелья, серег и кольца с чистыми крупными рубинами. Я легко купил их ей, — золотых монет у меня было достаточно в подтайном кошеле на теле, на себя тратиться не приходилось…

Радости любимой не было конца. Видя, что у моей подруги нет необходимейшего предмета — кинжала, я подобрал в лавке оружейника изящный клинок из драгоценной дамасской стали с серебряной рукоятью, тоже украшенной рубинами той же чистоты и цвета. Это оружие украшали ножны обтянутые нежнейшим темно-зеленым сафьяном с серебряными накладками, тоже — с рубинами, все было выполнено с непостижимым мастерством и вкусом…, тот же торговец, поняв меня полностью, предложил и пояс для кинжала из того же сафьяна, с серебряными накладками той же работы. Все изделия вышли из рук одного мастера, и торговец признался, что это его собственная работа, ведь торгует он не часто, только по таким вот праздникам, а основное время — изготавливает свои изделия и рад, что его работа так по сердцу пришлась столь красивой даме и её супругу. Он с гордостью сообщил мне, что основным его заказчиком является сам Блэквуд, а судя по некоторым заказам сэра, делались они для подарка самому королю и благородным пэрам. Я согласился — мастерство ювелира было высочайшим. И купил у него подарки моим детям, встреча с которыми была еще впереди.

Инесса была в восторге, её восторг перешел почти в испуг, когда мы купили с ней сыну тоже дамасский кинжал, явно мужской, с серебряным змеем на рукояти, очень красивый, с навершием в виде змеиной головы с глазами из изумрудов чистой воды, так же с поясом, завораживающим своей красотой. Поскольку это были вещи совсем другого сословья — скорее всего — зажиточных горожан, я увлек своих подопечных в чудную лавку с одеждой и купил им нарядные колеты и расшитые с большим вкусом шоссы, — под богатые обновки. А Инессе подошло хорошо по фигуре и по цвету царственное платье из темно-зеленого бархата, с серебряной богатой вышивкой лифа, прекрасно подчеркивающей высоту её груди и тонкость талии, платье не требовало удлинения, что видимо было счастливым случаем, — под длину её стройных ног трудно подобрать одежду — такие пропорции редки.

Всех нас обрадовали и обувщики, которые торопливо предложили выгодным покупателям отличную нарядную обувь. Особенно понравились туфельки, расшитые серебром — Инессе, мне и Михаэлю — всем!

Она долго шушукалась с Михаэлем и потом они вдвоем стали подбирать нарядную одежду и мне… Это удалось вполне, потому что мне нравилось все, что им приглянулось… Я расплатился, не торгуясь, что вызвало восторг всех торговцев и приглашения приходить ещё…

Переодевшись в нарядное платье мы преобразились все и, радостные, рассмеялись этому празднику.. Нам предстояло быть на пиру у владельца замка, и теперь я понимал, что подготовлены к этому приглашению с должным уважением к чести, нам оказанной. Старые вещи я сложил в нарядную суму из прекрасно выделанной мягкой кожи терракотового цвета, и наша троица возвратилась, торжествуя по поводу своего преображения.

В замке нас приняли так же торжественно и с почетом, как утром. Предстоял пир и следовало привести себя в порядок. Слуги уведомили нас, что в покоях все подготовлено для омовений. Мы прошли в свои апартаменты, где ждало потрясение: посреди каждой из «наших» комнат стояла купель и резервуары с подогретой водой…

Михаэль ушел мыться к себе… И вот мы остались вдвоём. Такой комфорт людям, привыкшим к простой и суровой жизни был чем-то, вроде острого развлечения. Этому развлечению мы и отдались с прилежностью и старанием…

Быстро разделись… Не удержались от поцелуя, и я взял любимую на руки и посадил в купель… Дав ей, как при купании ребенка, потрогать теплоту воды локтем, я начал нежно обливать и намыливать Инессу душистым мылом… Она смеялась, как от щекотки и шаловливо целовалась, истово отдаваясь теплу и комфорту. Во мне затеплилось что-то отеческое, вспомнилось, как купал в лохани свою дочь…

Движения стали плавными и нежными… Инесса закрыла глаза и отдалась моим рукам в позе открытого блаженства и неги… Она не знала стыдливости моей жены, память о которой нельзя стереть, но в ней все было пронизано чем-то непознаваемым и непонятно влекущим.

Дыхание её участилось, руки обвились вокруг моей шеи, и мы поцеловались с такой нежной шалостью, что забыли обо всем.

Я обернул любимую в приготовленное слугами полотно. Она продолжала целовать меня и раздевать одновременно. В этом поцелуе-купанье… я ощущал себя и ребенком и мужчиной одновременно.

Блаженство сменило нетерпение… Я тоже обернулся полотном, чисто вымытый и нетерпеливый, растер волосы.. Не сговариваясь, мы проскользнули в постель и растянулись на свежих простынях…

Слуги разбудили нас деликатным стуком в дверь, когда догорели свечи в напольном светильнике искусной работы. Вошел мастер, занявшийся нашими прическами… Он долго колдавал над непослушными темными кудрями Инессы и соорудил высокую прическу, с которой она преобразилась в прекрасную даму. Мои волосы пришлось значительно укоротить, но я тоже почувствовал волнение перед торжественной встречей со старыми однополчанами и командирами… Нас обрядили в обновки, деликатно подсказывая разные мелочи и дополняя костюмы многочисленными украшениями. Посмотрев друг на друга мы улыбнулись — это были совсем другие, незнакомые нам люди… Слуги повели нас в залу, где ждал нас пир…