Игорь Тихоненко - Игорь

— Вот так нежданный гость, — удивилась княгиня. — Что заставило вас, князь, приехать ко мне? Мы ведь с вами обо всём договорились. Нам незачем больше встречаться сейчас.

— Да это собственно и не встреча, — проговорил Волич. — Вы должны поехать со мной, княгиня. Так будет надёжнее и безопаснее.

— Что-то я вас не понимаю, — произнесла Ангельда. — О какой надёжности и безопасности вы говорите?

— О вашей, — сказал Волич.

Ангельда недоверчиво поморщилась и иронично улыбнулась.

— Ну, и о моей тоже, — нехотя добавил Волич.

— Вы боитесь, что я расскажу кому-нибудь о нашей с вами тайне? — догадалась Ангельда.

— Можно и так сказать, — согласился Волич. — От вас трудно скрыть правду, прекрасная Ангельда.

— Не надо комплиментов, князь, — проговорила Ангельда. — Что же так напугало вас, что вы резко изменили свои планы?

— Я не изменил свои планы, — возразил Волич. — Просто я решил, что будет спокойнее, если вы будете находиться сейчас в Белозере под моей защитой до тех пор, пока не отправитесь в Нормандию. Князь Олег шурин Рюрика уж очень сильно интересовался вами. А что если он пожелает повидаться с вами лично. Он тогда точно узнает, что вы и есть та самая княгиня Ангельда, которая была женой князя Вадима. Ему не трудно будет догадаться, что вы неспроста оказались тогда в моём доме. Вот и получается, что лучше вам с ним не встречаться вообще. После смерти Рюрика он обязательно захочет разобраться, в чём причина такой внезапной кончины Великого Князя Новгородского, который являлся мужем его родной сестры Эфанды. Или вы не согласны со мной, княгиня Ангельда?

— Только в одном, князь Волич, — спокойно ответила Ангельда.

— В чём? — удивился Волич.

— В том, что я была женой князя Вадима, — произнесла Ангельда. — Я и сейчас остаюсь его женой, и всегда буду ею, пока я живу.

— Извините меня, княгиня, я не хотел вас обидеть, — поправился Волич. — Конечно же, вы правы, таких людей, как князь Вадим забывать нельзя. Так вы согласны ехать со мной сейчас же?

— Я согласна ехать с вами, — сказала Ангельда, — но не сейчас. Уже ночь, а мой сын ещё мал для таких небезопасных ночных путешествий, да ещё и зимой. Поедем утром.

— Дорога каждая минута, — попытался возразить Волич. — Князь Олег может появиться в любой момент. Я настаиваю на немедленном выезде.

— Вы настаиваете? — поразилась Ангельда. — Не забывайте, князь, что вы у меня в доме. Здесь вы можете только просить, и уж никак не настаивать. Между прочим, это по вашей вине мы оказались в такой опасной ситуации. Это вы назвали меня по имени тогда в своём доме. Надо было вам язык держать за зубами, чтобы теперь не настаивать. Я уже сказала вам, поедем утром. Всё, я спать хочу.

Ангельда резко повернулась и вышла из зала. Волич недовольно покачал головой и подумал: «Если я сейчас попытаюсь увезти её силой, то подымится невообразимый шум. Она призовёт на помощь свою стражу, и неизвестно, чём всё закончится. Да, надо было больше мне брать с собой дружинников. Тогда бы она была посговорчивее. Но есть, как есть. Будем ждать утра. Надеюсь, что князь Олег ни очень быстро соображает».

Едва только рассвет погасил звёзды на ночном небе, отряд князя Волича выехал со двора княгини Ангельды. Позади него на санях, запряжённых тройкой лошадей, следовала княгиня Ангельда. Рядом с повозкой находились её сын Братислав и телохранитель Раднер. Кортеж пересёк широкое заснеженное поле и въехал в лес. Погода была солнечная и тёплая. Хоть снег ещё и лежал вокруг, но мороза не было. Весна вступала в свои права.

Солнце прошло половину пути, по которому оно двигалось по небу каждый день, и зависло прямо над землёй, стараясь разогреть, лежащий на поле снег, чтобы он начал таять. В это время в имение княгини Ангельды въехал отряд во главе с князем Олегом. Всадники проследовали через всю деревню и приблизились к хоромам княгини. Воевода Караган слез с коня и принялся с силой колотить в ворота. Никто не открывал.

— Спят они там, что ли? — предположил Караган.

— Как это спят? — удивился Олег. — Уже полдень, сколько можно спать? Стучи сильнее.

В это время створка ворот приоткрылась, и оттуда выглянул человек с недоумевающим выражением на лице.

— Что вы так стучите? — удивлённо спросил слуга. — Княгини нет дома.

— А когда она будет? — спросил Караган.

— А я знаю? — ответил вопросом слуга. — Она уехала вместе с князем Воличем.

— Не успели, — с досадой в голосе проговорил Олег. — Значит, мои предположения подтвердились. Волич с ней в заговоре. Ну, теперь ясно, кто устроил покушение на Рюрика.

Олег отозвал Карагана в сторону и сказал:

— Волич, очевидно, догадался, что я захочу поговорить с Ангельдой. Вот и поторопился увезти её, чтобы она не рассказала мне что-нибудь такое, что указало бы на его причастность к этому делу. Да, быстро соображает князь, ничего не скажешь. Что будем делать, воевода?

— Надо допросить слугу, — предложил Караган. — Пусть расскажет, когда они уехали и куда?

— Верно, — согласился Олег, — как же я сам до этого не додумался?

Князь Олег и воевода подошли к слуге. Караган взял его за воротник, встряхнул и грозно спросил:

— Когда уехали князь Волич и княгиня Ангельда? Только не вздумай врать. Враз тебя задушу.

Слуга и без того уже достаточно напуганный появлением нежданных гостей, явно недружелюбно настроенных к Ангельде, сразу же выпалил:

— Сегодня утром. Солнце ещё не взошло, а они уже выехали со двора.

— Куда они поехали? — продолжал допытываться Караган.

— Вон по той дороге, — сказал слуга и указал рукой в направление леса.

— Если сейчас же двинемся в путь, — уверенно проговорил Караган, — то к вечеру можем их догнать. Только надо пустить лошадей рысью.

— Ребята, по коням, — скомандовал Олег. — Рысью за мной, вперёд марш.

Отряд помчался по той же дороге, по которой утром уехали князь Волич и княгиня Ангельда. Кони мчались во весь опор, выдыхая клубы пара из ноздрей. Комья грязного снега вылетали из-под копыт и отбрасывались в стороны.

Ранним утром возле Босфора, недалеко от берега выстроилась флотилия князя Дира. Погода была прекрасная. Лёгкий свежий ветерок немного беспокоил море, создавая удобные условия для нападения флотилии на Царьград. На крепостной стене города стоял император Византии Михаил и внимательно смотрел на море. Это был мужчина средних лет, с окладистой чёрной бородой, крепкого телосложения и среднего роста. Император по характеру был человек прямой, и верящий только в то, что можно пощупать руками. Солнце ещё не поднялось над водой, и только багряный цвет неба на востоке указывал на приближающийся рассвет. К императору подошёл начальник стражи Царьграда Плитий и сказал: