Клод Фаррер - СОЧИНЕНИЯ В ДВУХ ТОМАХ. ТОМ 1
- Название:СОЧИНЕНИЯ В ДВУХ ТОМАХ. ТОМ 1
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издательский центр «ТЕРРА»
- Год:1997
- Город:Москва
- ISBN:ISBN 5-300-01129-0 (т. 1); ISBN 5-300-01128-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Клод Фаррер - СОЧИНЕНИЯ В ДВУХ ТОМАХ. ТОМ 1 краткое содержание
Клод Фаррер (псевдоним, наст, имя Фредерик Шарль Эдуар Баргон, 1876–1957) — один из интереснейших европейских писателей XX века, в Европе его называют «французским Киплингом».
В первый том Сочинений вошли романы «В грезах опиума», «Милые союзницы», «Дом вечно живых», «Человек, который убил».
СОЧИНЕНИЯ В ДВУХ ТОМАХ. ТОМ 1 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Она стиснула губы, пожала плечами и молчала.
— Да, — сказал он. — Вы сами этого не знаете. Ну подумаем вместе. Я уезжаю в воскресенье вечером, в девять пятнадцать. Вы, конечно, проводите меня на вокзал, прелестная госпожа моя. Когда поезд отойдет, вам нужно будет возвращаться домой. Куда вы вернетесь?
Она колебалась.
— Сюда, — ответила она наконец.
Она смотрела в землю. Он взял ее обеими руками за голову и повернул к себе ее лицо.
— Сюда, — сказал он очень нежно, — сюда на этот вечер и, может быть, еще на несколько вечеров. Ну а потом? Ведь не можете же вы долго жить в таком пустынном районе. А жить нужно. Вы вернетесь туда, откуда пришли. Вернетесь на улицу Москвы или на улицу Калэ; к Мулен-Руж, к Фоли-Бержер, к Максиму! Да!..
Она не возражала. И снова пожала плечами — уже смирившись…
Он все еще держал ладонями ее нежные шелковистые щеки. Отпустив ее, он машинально вынул платок, чтобы вытереть пальцы. Но это было совершенно излишне: щеки совсем не были напудрены.
Тогда он резко спросил:
— Вам этого хочется?
— Чего? — сказала она.
— Возвращения к этой жизни… Максим, Фоли и прочее?
Она молча покачала головой в знак отрицания.
— Нет! Вам не хочется! Знаете, что я думаю, моя маленькая Селия? Я думаю, что вы совсем не годитесь для этой жизни. Я уже давно думаю об этом, с тех пор как увидел вас там, вальсирующей, в ту ночь, когда мы встретились с вами. Я даже захотел познакомиться с вами именно из-за этого! Потому-то я и просил вас поселиться здесь у меня, сделаться моей настоящей любовницей.
Она пугливо и вопросительно взглянула на него. Никогда он не спрашивал ее о прошлом. Никогда, казалось, он не хотел знать о ней ничего. Но он догадался о многом… О многом, чего он не говорил ей. И, вероятно, правильно догадался.
Он, как всегда осторожный, не стал ничего выпытывать у нее.
— Я думаю, что вы не парижанка. Во всяком случае, не такая парижанка, какой надо быть, чтобы добиться успеха в Париже. Это очень трудно — добиться успеха в Париже, моя прелестная госпожа. Для этого мало иметь такие похожие на персики щеки, как у вас: нужно еще уметь накладывать на них пудру, много, много пудры. Вы никогда не сумеете наложить столько пудры, сколько нужно.
Он с минуту размышлял, потом пробормотал так тихо, что она еле могла расслышать его:
— Жаль, что вы не вышли замуж, — прежде, в провинции. За какого-нибудь хорошего человека: фабриканта, или архитектора, или доктора. Вы бы никогда не покинули Безансон или Сент-Этьенн и были бы очень счастливы. Тот негодяй, который толкнул вас на этот путь, оказал вам очень плохую услугу.
Он помолчал еще, размышляя. И наконец:
— Ну а если я увезу вас? — вдруг предложил он.
Она подняла брови.
— Увезете? Куда?
— Туда, куда я еду. В Тулон. Конечно, не дальше!.. Не в Мадагаскар и не на Таити. Только в Тулон.
— Но почему же в Тулон? Ведь вы сами там не остаетесь.
— Нет, не остаюсь, — сказал он. — Но я, наверное, пробуду там недель пять или шесть. Раньше этого срока меня не могут отправить. Я имею право на месячную отсрочку. Будем считать, около шести недель. У меня будет достаточно времени, чтобы устроить вас там и приучить вас к Тулону.
— Почему приучить меня?
— Почему? Потому что вам не нравится жить в Париже, значит вам, быть может, понравится жить в Тулоне. По крайней мере, я думаю, что понравится.
Она нерешительно покачала головой. Это правда, что Париж ей не нравился. Но понравится ли ей провинция? Он отвел ее возражение, даже не услышав его:
— Тулон — это не провинция. Это, как вы увидите, нечто другое — скорее заграница или колония. Тулон вам понравится больше, чем вы думаете! Кроме того… — Он улыбнулся. — Кроме того… В Тулоне вы можете добиться успеха с такими щеками, как у вас, без всякой пудры. Совсем без пудры. Поверьте мне.
Она поверила.
И они уехали вдвоем, в воскресенье, 4 октября, в 9 часов 15 минут вечера.
Глава шестая,
В КОТОРОЙ ГАРДЕМАРИН БЕРТРАН ПЕЙРАС СТАРАЕТСЯ ПОДНЯТЬ СЕЛИЮ ДО УРОВНЯ ТЕХ ЖЕНЩИН, КОТОРЫМИ НЕЛЬЗЯ ПРЕНЕБРЕГАТЬ
Уже целых две недели Селия любила юного гардемарина Бертрана Пейраса.
Любила и ревновала. Так что Бертран Пейрас не упускал случая, чтобы задеть за живое ее ревность, всегда готовую вспыхнуть. Он испытывал при этой весьма немилосердной игре плохо скрываемое удовольствие.
Селия, в двадцать четыре года такая же наивная, как полагается быть в двенадцать, неизменно попадала в каждую ловушку, и одна и та же шутка мальчишки, повторяемая им десять раз подряд, заставляла ее выходить из себя и в бешенстве вставать на дыбы:
— Почему ты являешься в семь часов вместо пяти?
— Меня не хотела отпустить моя другая любовница!..
Она не могла дойти до того, чтобы поверить таким гадостям. Но все-таки порядочно злилась. В конце концов, разве можно быть вполне уверенной. На мужчину никогда нельзя положиться.
И, когда мальчишка начинал ее целовать, она, прежде чем ответить ему тем же, пытливо вдыхала знакомый запах его усов, волос, даже рук: не примешался ли к его запаху чей-то еще?
Впрочем, казалось, мальчишка любит ее. Он, правда, мучил ее с вечера до утра и с утра до вечера. Но это потому, что он был мальчишка, гадкий и безжалостный. Это не мешало ему нежно ласкать ее с вечера до утра и с утра до вечера с теми же самыми нежными и сумасбродными повадками, какими он очаровал ее в первый же день их знакомства.
— Я люблю тебя! — сказала она однажды. — Я люблю тебя за то, что ты похож на одного человека, которого я знала когда-то и который причинил мне самое большое на свете зло.
— А я, — ответил он, — люблю тебя за то, что ты не похожа ни на одну из женщин.
Он знал по опыту, что такой комплимент ударяет прямо в цель: всякое ничтожество любит скромно считать себя «особенной женщиной». Но Пейрас лгал только наполовину, когда повторял Селии эту фразу, которую без всяких изменений он говорил и всем своим прежним подругам: Селия, во всем похожая на любую женщину полусвета — в любви, ревности, наивности, заносчивости, — представляла собой странную смесь простой и естественной натуры с глубокой и утонченной культурностью. И даже маркиза Доре, полагавшая, что Селия может «написать письмо в четыре страницы, не сделав ни одной ошибки», все-таки оценивала ее много ниже, чем она стоила на самом деле.
Бертран Пейрас быстро заметил это. Постоянные ночные сцены с плачем и упреками перемежались с беседами на литературные, художественные и даже научные темы, по которым узнавалась примерная ученица лицея, получавшая всегда награды на конкурсах.
— Ну, знаешь! — удивился гардемарин так же, как удивлялась женщина полусвета. — Ну, знаешь, ты невыносимо смешная женщина! Ты похожа на дикую папуаску, выдержавшую на аттестат зрелости.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: