Елена Гантимурова - Кольцо Дамиетте

Катарина почти не слушала мальчика. Она спешила поскорее проводить Людвига на кухню к матери, а заодно встретиться там с Лаурой. Должно быть, знаменитый пирог готов, и можно подняться в комнаты. Девушка призналась себе, что тоже испугалась. Стараясь поскорее забыть лоснящееся лицо и липкие взгляды судьи, вкрадчивый, слишком тонкий для человека его размеров голос, она решала, надо ли признаваться в посещении тюрьмы графу Эдмунду.

«Я же всегда успею это сделать. А может, лучше рассказать старому графу? Он так занят охотой и своими стражниками, что больше ни во что не вмешивается. Вряд ли ему интересно происходящее в подвалах. Зато, если судья нажалуется графу Эдмунду, я смогу сказать, что хозяевам замка известно о моем визите в подземелье».

Эта мысль ее успокоила. Впрочем, Бижор может и смолчать. Катарина все-таки не простая горожанка, а дочь рыцаря. А судья напугал ее и оскорбил. «Так что торопиться нечего», – подумала Катарина, толкнув ведущую на кухню дверь.

Увиденная там картина отодвинула ее переживания о прогулке в подвалах крепости. Посреди просторной кухни, с несколькими широкими, заваленными горшками и кастрюлями столами, в перепачканном мукой переднике стоит Лаура. Ее прическа, над которой с утра трудилась горничная, растрепана, белокурые локоны торчат в разные стороны из-под сдвинутого на лоб платка. Рукава домашнего платья закатаны по локоть, лицо пылает от гнева и обиды. В одной руке – кухонный нож, в другой зажато куриное яйцо. На столе – большая миска с приготовленным кремом, куда это яйцо, вероятно, должно попасть. Две служанки, стараясь быть незаметными, жмутся друг к другу на противоположном конце кухни, а по проходу между столами не торопясь расхаживает Хедвиг. Как всегда, кузина графа безупречно одета, темные волосы уложены в высокую прическу, в ушах блестят изящные серьги. Отдаваясь эхом, размеренно звучит негромкий голос:

– Истинная хозяйка замка не разгуливает по своему владению в одежде простой горничной. Вы должны отдавать указания, а не выполнять их. Хоэнверфен ждет уважающую свое происхождение даму, а не занимающуюся черной работой простушку, над которой будут смеяться все слуги. Чего стоит господин, который не может заставить челядь выполнять свои распоряжения!

Тут она потянула носом воздух, повернувшись в сторону одной из печей. Катарина про себя отметила, что пахло на кухне вкусно – по-видимому, знаменитый пирог удался. Лаура рванулась было к печи, но под ледяным взглядом Хедвиг остановилась. Служанки, толкаясь, поспешили вынимать горячие противни.

– Если вам не нравится еда, которую подают, вы должны обсуждать это с управляющим, а не идти на кухню в стряпухи.

Покрытая красными пятнами Луара, опустив глаза, слушала нравоучения.

– Кому не нравится наша еда? – вопрос повис в молчании, воцарившемся на кухне. Катарина обернулась. На верхней ступени у открытой двери стоял граф Эдмунд. Неизвестно, привлек ли его шум скандала или в зал просочился аромат пирога, но теперь хозяин замка заинтересованно изучал открывшуюся сцену.

Его кузина, стараясь не задеть платьем кухонную утварь, аккуратно приблизилась к ступеням и склонила голову в легком поклоне:

– Мой кузен, я спустилась на кухню распорядиться насчет ужина. Как всегда во второй половине дня. И что же я увидела? Ваша невеста, наша уважаемая гостья, по локоть в муке сама замешивает тесто! Госпожу Лауру, как видно, не устраивают поданные в замке блюда, или она соскучилась по домашней работе. – В тоне Хедвиг слышались презрительные нотки. – Мне пришлось объяснить вашей невесте, как должна вести себя будущая хозяйка этого замка.

Ответ графа прозвучал неожиданно:

– А вы полагаете, дорогая кузина, что знаете это?

Находясь посередине лестницы, Катарина оказалась на ступенях между ними. Она заметила, как удивленно поднявшая брови Хедвиг не сразу нашлась с ответом, а когда заговорила, голос дрожал от скрытого гнева:

– Полагаю, что, следя за хозяйством вашего замка несколько лет, могу заявить, что знаю это.

Граф сделал вид, что не замечает такой реакции:

– Возможно, в вашем управлении оказались неосвоенные участки. Мне кажется весьма полезным, если молодая хозяйка будет иной раз радовать нас собственноручно приготовленными блюдами.

Граф медленно спустился по ступеням, обойдя застывшую Катарину. Хедвиг вынуждена была отступить в сторону, давая дорогу. Лениво похлопывая по ладони перчатками, он остановился в двух шагах от Лауры, пристально разглядывая ее наряд. Затем перевел внимательный взгляд на лицо.

Катарина, взглянув на подругу, невольно залюбовалась. Обычно спокойное, похожее на портрет ангела, бледное из-за слоя пудры, лицо сейчас раскраснелось, голубые глаза метали молнии, избавленная от следов кремов и притираний кожа была свежа и радовала взгляд молодостью и здоровьем. Растрепанная и сердитая, подруга сияла природной красотой восемнадцатилетней девушки.

Граф, похоже, тоже отметил перемену, произошедшую с невестой. Подойдя ближе, он повернул к себе ее лицо, и, заглянув в глаза, ласково сказал:

– Буду только рад, если моя жена станет проводить время в заботах о моем столе. – Он перевел взгляд на покрытый аппетитной корочкой, источающий восхитительный аромат пирог и добавил: – Тем более, раз она так искусна в приготовлении блюд.

Но расстроенная Лаура не оценила изменения в тоне графа. Решив, что он, как и Хедвиг, насмехается, и почувствовав себя скверно, девушка потеряла контроль над собой:

– Ах, вам не нравится, что я вышла на кухню! А вот у нас в поместье моя мать всегда сама следит за едой для отца и не видит ничего зазорного в том, чтобы готовить самой! Думаете, я не вижу, как ваша кузина и вы сами относитесь ко мне! Вы считаете, что я не способна ни на что, кроме как обсуждать наряды да сидеть за столом! Зачем вам тогда я, если у вас есть госпожа Хедвиг, которая все делает лучше всех! – Лаура почти кричала. – Но раз я здесь, то буду делать в замке, что считаю нужным, в противном случае я готова уехать хоть завтра! – Она топнула ногой. – Нет, даже сегодня!

Нож полетел в сторону, зазвенев на каменном полу. Забыв про яйцо в руке, Лаура в ярости сжала кулаки. Послышался треск – скорлупа лопнула, в разные стороны полилась жидкость, забрызгав и Лауру, и растерянного графа. В наступившей паузе вязкое желтое пятно растекалось по бордовой ткани сюрко. Поняв, что натворила, девушка всхлипнула и опрометью выбежала из кухни. Катарина чуть не упала с лестницы, пытаясь ее остановить.

После ухода Лауры не потерявшая хладнокровия Хедвиг грациозно подошла к графу, кротко вздохнув и покачав головой:

– Ну как можно так себя вести. – Взятой на столе салфеткой она притронулась к пятну на камзоле. – Разрешите, я помогу вам, кузен! Какая неуравновешенность!