Сергей Минцлов - Приключения студентов [Том I]

— В город…

— В Вассербург?

— Да!.. — наугад ответил Марк.

— Так тебе напересек ближе взять, вот сюда, горой!.. — Она указала рукой на кручу за своей спиной. — Низом вдвое дальше!.. Подмастерье, что ли?

— Да… по живописному делу…

— А!.. — в голосе старухи послышалось уважение. — Это хорошо!.. с хлебом, значит, всегда ходишь! А мы дичиной живем, угольями!.. — старуха вздохнула. — Трудная наша жизнь в лесу. Смел ты, молодец, очень: песни поешь! — остерегайся, смотри!

— Чего?

— Всего, сынок, всего!.. за всяким деревом человек может быть… человека пуще всего бойся!

— Да что с меня взять?.. — отозвался Марк. — Весь я тут, ничего у меня нет!

— Самого заберут! Замок баронский на горе скоро увидишь: стороной его, сынок, огибай — дозорные бы тебя не приметили! Кого ни встретишь — в кусты ныряй — надежнее!.. Захватят — век от них не вырвешься! — У нас так!

— А скоро он будет?

— К полудню верхней тропой доберешься. А до Вас- сербурга от него два дня пути. Там дорога пойдет уже ез- женная, все влево шагай по ней, никуда не сворачивай!

Марк поблагодарил, простился и стал взбираться по камням, будто по лестнице; скоро он попал на тропу и, когда оглянулся — ни старухи, ни дорожки внизу видно не было — все залилось сплошным морем листвы.

Задолго до полудня, за одним из поворотов он завидел вдали красную корону, стоявшую на обнаженном, скалистом уступе горы: то был замок.

Марк невольно подался назад и, хотя было еще далеко, спрятался за камни и стал разглядывать баронское гнездо. Замок, казалось, можно было уставить весь на одной ладони; к неприступным башням и стенам его изогнутой змеей подбиралась снизу дорога; Марк высмотрел, что его тропа пересекает ее почти у темных ворот и, чтобы не быть замеченным с башни, решил взять наперекоски; прикрываясь лесом, он начал спускаться для обхода замка как можно

кружнее и ниже.

Путь был трудный; Марк дважды чуть не сорвался с отвесных круч и только цепкость рук да низенькие кусты спасли его от падения. В одном месте целый поток песка и камней сполз вместе с ним саженей на тридцать и Марк с солнцепека стоя въехал в тенистый лес; скоро среди зелени засерела длинная гряда камней, за ней оказался обрыв и неглубокий овраг; по дну его пролегала дорога; башен замка видно не было.

Только что Марк собрался спускаться, по откосу из–за поворота показалось трое всадников в шлемах и железных кольчугах; над ними покачивались сине–белые флажки на длинных копьях; забрала у всех были подняты, виднелись усатые, суровые лица.

Марк бросился на землю, приник к ней среди пахучих папоротников и, когда чуть приподнял над ними голову — всадники уже скрылись и только громкие голоса их доносились из–за ближайшего поворота. Марк скатился вниз, перебежал на другую сторону и скрылся в чаще.

Скоро отыскалась и дорога, о которой говорила старуха.

Прежде, чем выйти на нее из под благодетельных деревьев, Марк оглянулся и увидал, что замок как бы следит за ним; укрываясь опушкой, он взял влево и стал продолжать путь.

На дороге начал попадаться свежий конский навоз и многочисленные следы подков и колес; уже завечерело, когда послышался какой то неясный шум и далекие голоса — все свидетельствовало, что впереди Марка идет не то обоз, не то большой конный отряд. Опасаясь встреч с отсталыми, Марк углубился в кусты опушки и прибавил хода. Лес вдруг широко раздвинулся; открылась луговина, вся заполненная табором из людей, мулов, лошадей и распряженных двуколок; везде разбивали палатки, раскладывали костры; трещали и разгорались сучья, густой дым столбами подымался к небу. Разносился говор и гул; ущелье отзывалось многочисленными то далекими, то близкими голосами.

Редкая цепь сторожевых окружала табор; ближе к Марку, середи дороги, находилась застава из десятка вооруженных людей; один — часовой — стоял, опершись на копье. Множество вьюков, грудами лежавших на земле, и загруженные повозки убедили Марка, что перед ним купеческий обоз; опасаться было нечего и он направился к часовому. Навстречу ему поднялись с земли несколько человек.

— Стой!!! Кто таков? — окликнул один.

— Подмастерье я!.. — отозвался Марк. — В город иду. Дозвольте с вами вместе?..

Его окружили рослые, здоровенные люди в шлемах и железных наплечьях; все оглядывали его, ощупывали мешок за его спиной.

— А еще кто в лесу остался?.. — подозрительно осведомился широкоплечий усач, видимо, старшой.

— Не знаю, я один шел!.. — ответил Марк.

Вид его и искренний голос подкупили усача; он оглядел Марка еще раз с головы до ног и приказал одному из кнехтов отвести Марка к начальнику каравана, мейстеру Иогансону.

Мейстер Иогансон — невысокий, плотный человек в черном камзоле, стоял около своей палатки, когда к нему привели Марка.

Не сводя светлых, строгих глаз с лица вновь появившегося, он выслушал его и расспросил, куда и зачем идет; узнав, что Марк хочет усовершенствоваться в своем ремесле, он кивнул головою.

— Добро… присоединяйся к нам… — ответил. — До Вас- сербурга нам по пути; оттуда мы к северу возьмем, а тебе путь на юг, — там много знающих людей по твоей части. Здесь настоящих мастеров не сыщешь. Ну, ступай, устраивайся, где хочешь. — Мейстер занялся разговором со вновь подошедшими людьми.

Марк огляделся и, видя, что внутри лагеря тесно, стал пробираться к окраине; там он высмотрел костер, у которого лежали всего трое людей, подошел к ним, снял свой колпак и поздоровался; лежавшие ответили; Марк сбросил со спины котомку и сел поодаль; один из незнакомцев поднялся и стал палкою мешать в котле, висевшем на железной цепи под треногою; вкусный запах похлебки распространился в воздухе.

— Садись ближе, молодец!.. — обратился к нему стряпавший. — И на тебя доля найдется!..

Марк поблагодарил и перебрался к огню. Новые товарищи перезнакомились; тем временем поспел ужин и все четверо принялись опустошать котел.

Марку почудился стон; он оглянулся и приметил прикрытого плащом человека, лежавшего на спине около ближайшей двуколки.

— Больной, что ли?.. — осведомился Марк.

— Разбился он!.. — пояснили ему. — Оскользнулся на тропе и чуть в пропасть не угодил!.. тоже подмастерье, как ты: Яном звать!..

Над поляною задребезжали звуки трубы; из лесистых сине–черных ущелий откликнулось эхо; на окраинах лагеря зашевелились и начали подыматься люди; встали и собеседники Марка.

— Что надо делать? — спросил он.

Ему сказали, что на ночь весь стан обводится чертой и закрещивается для охраны от демонов; необходимо наблюдать, чтобы черта везде была сомкнута.

Работа была выполнена копьями и заняла всего несколько минут; по черте, за отсутствием патера, прошел высокий, угрюмый человек со сросшимися бровями; он бормотал заклятья.