Ольга Сарник - Карьера Югенда

Что делать, что же делать? – кровью стучала в висках мысль. Ганс Фриче талантливый, возможно, даже гениальный. Но не пропагандист, а, скорее, контрпропагандист. Этого мало, ничтожно мало…

Ораторы устной агитации НСДАП в конце сорок второго года – начале сорок третьего года массово разъезжали по стране. Они должны были выступать чаще, должны были говорить резче, должны были обещать больше! Чёрт возьми, они должны были преподнести окончательную победу вермахта как свершившийся факт. Но катастрофу на Волге они не могли ни предвидеть, ни предотвратить! Тут что-то другое… важнее… Руки опускаются. У всех опускаются руки и стремительно тает вера.

Но Великая Германия, великая нация не имеет права проиграть эту войну!

Я заставлю немцев воевать!

О капитуляции не может быть и речи!

Раньше у меня всё получалось! И теперь всё получится!

И он стал вспоминать – методично, кропотливо. Заложив руки за спину, сгорбившись, зашагал по кабинету. Мыслями доктор Гёббельс унёсся в далёкий одна тысяча девятьсот тридцать девятый год.

Ловко мы тогда обманули поляков! Под самым их носом подтянули к границе двадцать пять кадровых дивизий! Поверили, идиоты, что это манёвры! Потом разыгрываешь небольшой спектакль – и казус белли, нате, пожалуйста!

Нет, положительно пропаганда творит чудеса! Глаза Гёббельса весело заблестели.

А Западный вал?! Посредством радио и газет мы убедили коалицию, что Западный вал несокрушим. Вот почему Англия и Франция не ввели свои войска в Польшу тогда, в тридцать девятом. Побоялись. Мотивировали, что для этого им придётся использовать весь свой боеприпас. Хотя для обороны Западного вала у нас было смехотворно мало – пять кадровых дивизий и двадцать пять резервных! Введи Англия и Франция свои войска – и польская кампания провалилась бы! Но мы их надули, и вошли в Польшу, как нож в масло!

Я и Советы надул. О, мы усердно убеждали Союз, что Англия – наша главная цель! Даже договор с ними заключили. Русские же всё гадали, на кого мы сначала нападём – на них или на Англию? Тут всё просто – запускаешь «утку» через свои же газеты о «готовящемся нападении» Германии на Англию. Здесь главное – дать прочесть публике первые номера, и мгновенно изъять весь тираж! Редактору дать страшный разнос! И пусть те, кто надо, узнают об этом «разносе» «из надёжных источников».

А «парашютисты»? Наша «чёрная» радиостанция транслировала на Англию, что немцами под Дюнкерком захвачено сто тысяч комплектов британской военной формы. И сразу, «по горячим следам», сообщили о высадке немецкого десанта в Англии. На территории Англии действительно нашли парашюты и английскую форму. Правда, следов высадки не обнаружено. Ну да ничего. Немецкий десант поддержала «пятая колонна». Укрыла до поры до времени. Англичане поверили и запаниковали. И вот вам результат – к нападению готовилась Англия, а не СССР. Двадцать второго июня сорок первого года из Союза в Германию шли составы с грузами! Русские исполняли договор.

Доктор Гёббельс всё более воодушевлялся, всё быстрее мерял шагами свой огромный кабинет. Подошёл к низкому кожаному диванчику. Сколько кинозвёзд он перевидал, этот кожаный диван, и не счесть! Кроме этой ведьмы Рифеншталь. Надо послать её братца на Восточный фронт. Пусть отрабатывает. Впрочем, в сторону.

Глаза Гёббельса весело заблестели.

А «нападение» на Бурбонский дворец?! Гёббельс аж расхохотался. Его смех гулко отозвался эхом под сводами огромного кабинета. Французы – не дураки, а верят всякой чуши! Наши «чёрные» радиостанции мастерски распространили по Франции слухи о «планируемом бегстве» французского правительства, об опасности «пятой колонны», где евреи – агенты Германии, и о необходимости срочно снимать деньги с вкладов, потому что немецкие солдаты мигом выгребут их денежки из банков. Вот была потеха!

Французам следовало включать рассудок, а не радио. Они перепутали. Идиоты! Учились бы у нашего Ганса Фриче. Хотя нет, пусть они будут олухами. С олухами воевать проще.

Французские газетчики поверили нашей «чёрной» радиостанции. Сами же и надули собственный народ! Да, наша «чёрная» радиоточка вещала в абсолютно французском духе, с французской тенденцией, возмущалась медлительностью и некомпетентностью правительства. Они приняли всё за чистую монету! Вот почему полностью сфабрикованное нами сообщение о «раскрытии плана нападения на Бурбонский дворец», с «достоверными» мелкими деталями мигом перепечатал какой-то тупой французский газетчик, ещё и преподнёс, как сенсацию. Кретин. Славно небось заработал. На этом фоне наши «сообщения» о «действиях» «пятой колонны» во Франции, запущенные по другим каналам, французская пресса доверчиво проглотила.

Насмеявшись, он задумался. Сталинград поставил новую, сложную задачу перед министерством просвещения и пропаганды Рейха. А последующие события лишь усугубили положение. После пленения русскими фельдмаршала Паулюса сознание немцев, по крайней мере, воюющих на востоке, сильно изменилось. Они засомневались. А сомневаться значит думать. Они стали задумываться об исходе войны и о своей правоте в этой войне, в конечном счёте. Необходимо развернуть оглобли пропаганды в другую сторону. Но в какую? Куда катится немецкая мысль?

Придётся признать, как бы горько это ни было, что ошибки совершены колоссальные. В первый год войны был провозглашён лозунг «Мы победили». На второй год войны его сменил «Мы победим». Третий год войны неумолимо исправил его в «Мы должны победить». И, наконец, четвёртый год войны принёс нам «Мы не можем не победить». Ясно как день, – развивается катастрофический для Германии сценарий, и надо решительно положить ему конец.

Нужно как можно скорее донести до общественного сознания, что мы можем победить! Вдохнуть веру в усомнившийся немецкий народ.

Пора переходить от фанфарных восклицаний к трезвому разбору своих ошибок. Череда побед закончилась… В ожидании нового витка побед вермахта я докажу немцам, что у фюрера всё под контролем. Без паники! Да, у нас есть потери. Но потери неизбежны, война есть война. Поэтому газетные фото убитых немецких солдат не будут лишними. Они вызовут вспышку страха и ненависти к русским. И показать – не рассказать, а именно показать! – чудовищную жестокость русских варваров к мирному немецкому населению.

Превосходство зрительной картинки над слуховой в том, что слуховая переводится в зрительную с помощью индивидуального воображения, которое невозможно взять под контроль. Как ни старайся, каждый увидит своё. Я сразу покажу им то, что мне нужно, чтобы они все увидели одну и ту же картинку.

Недостаток фактов легко восполнить. Не будем стесняться. Фотографий нет? Сделаем. Данные об убитых увеличить – в разы. Только делать это надо не через официальные источники информации. Ни в коем случае не через правительство! Ложь – главный враг пропаганды. Это задание для каналов устной, неофициальной, пропаганды. Для слухов. Впрочем, несколько устрашающих фото в центральных немецких газетах не повредят. Крепче будут воевать. И в тылу, и на фронте.