Юлия Андреева - Последний рыцарь Тулузы

Слава Богу, что гнев Раймона никогда не был сколько-нибудь долгим, и после того, как по всем правилам и канонам была составлена соответствующая бумага в Рим и за разрешением аннулировать брак отправилось целое посольство, Романе вдруг сжалился над нами и послал скорого гонца отозвать посланное ранее прошение.

Так что мы не расстались с Марией, а еще через год она родила мне долгожданного сына Андре.

В день святого Якова благородный рыцарь Исильдор-Дени де Ломбриве пересек границу Фуа, и вскоре перед ним появились башни замка Лордфорд, к которому он стремился, связанный данной три года назад клятвой и все растущим любопытством.

Дело в том, что в замок Лордфорд он прибыл не столько ради встречи со своим боевым другом, сколько желая увидеть наконец предназначенную для него невесту. Невеста, вот ведь невидаль какая. Тридцатишестилетний Исильдор-Дени и слово-то такое давно позабыл, ввиду непрестанной бедности и солидного возраста. Потому как, говорят же в народе, кто в двадцать лет еще не женился, до веку не женится, А тем более на благородной донне тринадцати лет отроду.

Когда-то он мечтал жениться и завести семью. Мечтал о кровавых войнах и о том, как он возвращается с богатой добычей, выкупает родовые земли и отстраивает заново замок. В мечтах он уже сделался обладателем квадратного знамени и держал при замке бравую дружину. Но в действительности от всех его планов остались только войны. Бесконечные переходы, холод или жара. Бои и кровопролитные бойни.

Была, конечно, и добыча, но либо не достаточно жирная, либо все средства уходили на лечение полученных ран. Несколько раз его брали в плен и пытали, пока он не соглашался отправить к своим людям или сеньору гонца с просьбой немедленно выслать выкуп. Свои люди выручали – один раз он уже почти что сидел на собственной мошне, в богатом, крепком гасконском доме. В подвалах стояли бочки с вином, а под потолком висели закопченные окорока мяса, были и служанки, и парочка оруженосцев, которые помогали справляться по хозяйству.

Все вроде бы начинало налаживаться, и тут его угораздило угодить в плен к самому Ричарду Львиное Сердце. Так что, немного покочевряжившись и для порядка сделав попытку сбежать, Исильдор-Дени был вынужден просить выслать выкуп у своего сеньора, трижды проклятого короля Франции. Который не только не заплатил, но и посмел сказать слуге английского короля, будто бы знать не знает этого наемника.

После такого известия сэр Исильдор-Дени де Ломбриве на какое-то время лишился дара речи, вся его жизнь замелькала перед глазами, подобно витражным стеклам собора святого Иоанна. Меж тем неотесанные слуги короля начали подталкивать его в спину. Точно каленым железом обожгли плечи природного дворянина руки простолюдинов. Так что он зарычал от унижения и позора и, разбрасывая все на своем пути, кинулся очертя голову на короля, сметая оказавшихся на его пути пажей и воинов. Кто-то ударил его по голове ножнами меча, тут же несколько человек навалились сверху, рыцарь был свален на заплеванный пол и поставлен на колени.

– Ты хотел убить меня? – поднял свои рыжие брови на связанного де Ломбриве король; он не казался рассерженным или испуганным, скорее, Ричард был бесконечно удивлен таким поведением пленника. – Интересно, как бы ты это проделал со связанными руками?

Послышались смешки.

– Я искал меч... – прошептал рыцарь, но король расслышал его.

– Меч? А на что он тебе? В зубы, что ли?

– В сердце. – Де Ломбриве опустил было голову, но тут же снова посмотрел в глаза англичанина. – В моих жилах течет кровь пяти поколений рыцарей, и даже если мой сеньор и не пожелал заплатить за меня, это еще не дает вам повода, сир, предать меня позорной смерти от рук этих безродных тварей! Я природный дворянин и требую к себе соответствующего отношения! Так что, если вы чтите рыцарский кодекс чести, прошу вас об услуге. Пусть меня лишит жизни человек, равный мне по своему рождению, или хотя бы рыцарь.

– Смелая речь, и весьма достойное предложение. – Ричард закивал головой, подтверждая справедливость притязаний пленника. – Кому же поручить это почетное дело? Разве что, может, мой командующий пожелает обезглавить вас.

– Делать мне больше нечего, как только поганить свою новую одежду кровью этого пса, – скривился рыцарь, к которому обратился король. – Если хотите, чтобы его прикончили рыцари, отдайте его мальчишкам, – он кивнул в сторону стоящих небольшой группкой молодых сквайров, – пусть потренируются на нем в стрельбе из лука.

– Скажите, сеньор, – король подошел к пленнику, по-отечески возлагая свою унизанную драгоценными перстнями руку ему на плечо, – что связывает вас с этим неблагодарным королем Франции, который даже не пожелал заплатить за вас положенное по законам войны?

– Ничего, кроме рыцарской клятвы.

– Вы поклялись ему служить всю свою жизнь или только на эту военную кампанию?

– Никто не знает, когда прервется жизнь рыцаря, – обдумав свой ответ, произнес Исильдор-Дени. – Я продал свой меч на время, пока наши войска не разобьют вас, мессен, или вы его.

– А лично вы, по какой-нибудь причине, не испытываете ненависти ко мне лично или к кому-нибудь из моих людей?

Рыцарь отрицательно помотал головой.

– Развяжите его. – Король дождался, когда с Исильдора-Дени сняли веревки, и приказал пленнику следовать за ним. Вместе они прошли через ряды воинов. Рядом с Ричардом шли два его телохранителя.

Достигнув королевского красного шатра с огромными золотыми львами на нем, Ричард пригласил пленника зайти туда и немножко выпить.

Исильдор-Дени проследовал за ним, на ходу разминая затекшие руки.

В шатре был расстелен дорогой ковер и повсюду лежали расшитые золотом подушки, на которые и плюхнулся рыжий король, сбросив на руки оруженосцу тяжелый пояс с мечом.

– В этой войне вы всего лишь наемник, который сражается за деньги. Но денег вам как раз и не заплатили, а от ваших услуг отказались самым невежливым и непростительным способом. Иными словами – вы свободный рыцарь. Так?

– Я не стал бы называть себя свободным, пока я нахожусь в плену, – напомнил королю де Ломбриве, смакуя волшебный вкус монастырского вина, которым Английский Лев потчевал гостя.

– Сегодня пленный, а завтра, быть может, и один из моих командиров. Я прекрасно знаю ваш герб и треугольное знамя, которое развевалось во многих заварушках. Видел вас и в бою, и на турнирах – мне нужны хорошие воины. Платить же я буду вдвое, нет, втрое больше, нежели французский пес. Ну же – решайтесь, сеньор, клянусь апостолом, служить у меня намного интереснее, нежели пропадать в плену.