Ксавье Монтепен - Рауль, или Искатель приключений. Книга 1

— Да.

— Когда же?

— Сию минуту.

— Куда?

— Я не могу вам этого сказать.

— Как? — вскричала старуха. — Надо же мне знать, однако…

— Не расспрашивайте и слушайте.

— Слушаю обоими ушами.

— Вот какие условия я предлагаю вам…

— Посмотрим…

Незнакомец вынул из-под плаща черную бархатную полумаску, совершенно похожую на все маски, с той только разницей, что в ней для глаз не было сделано отверстий.

— Прежде всего вы должны надеть эту маску, — продолжал незнакомец.

— Для какой цели?

— Ах, Боже мой! Просто для того, чтобы вы ничего не видели.

— Понимаю… Потом?

— Потом я поведу вас за руку…

— В какое место?

— Не очень далеко отсюда, где мы найдем карету, запряженную парой отличных лошадей…

— И эта карета?..

— Отвезет нас менее, чем через час в то место, где нас ждут…

— Женщина, положение которой требует моих попечений, молода?

— Лет двадцати…

— Слабого или крепкого здоровья?

— Очень крепкого.

— Вы уверены, что время родов пришло?

— Да, уже начались первые боли.

— Давно ли?

— Часа три назад.

— Стало быть, нельзя терять ни минуты.

— Я думаю. Поспешим же заключить наши условия и поедем.

— Еще одно слово…

— Что?

Черты старухи приняли зловещее выражение. Она подошла к незнакомцу и шепнула ему тихим и глухим голосом, словно боялась, чтобы слова ее не имели отголоска:

— Ребенок должен остаться жив?

— Как? — вскричал незнакомец. — Что вы хотите сказать?

Старуха улыбнулась.

— Вы меня не понимаете? — спросила она.

— Объяснитесь…

— Я вас спрашиваю, должен ли ребенок остаться жив, потому что если его рождение для вас стеснительно, я могу освободить вас от него…

Незнакомец не мог удержаться от движения ужаса.

— Вы будете отвечать мне вашей жизнью за жизнь этого ребенка! — вскричал он.

— Хорошо, — буркнула старуха, — мне самой это больше нравится, и я охотно поручусь за все, разумеется, исключая то, что я не могу отвратить, и за что вовсе не намерена отвечать…

— Только не пренебрегайте никакими средствами вашего искусства, чтобы спасти мать и ребенка… я не требую ничего более…

— Будьте спокойны, вы останетесь довольны мною…

— Теперь кончим… Чего вы хотите?

— Я считаю вас щедрым: назначьте сами плату за услугу, которую я вам окажу…

Незнакомец снова вынул шелковый красный кошелек, который уже играл роль.

— Возьмите, — сказал он, подавая его старухе, — в этом кошельке пятьдесят луидоров…

Старуха сделала поклон, выражавший глубокую признательность. Незнакомец продолжал:

— Я удвою эту сумму тотчас после разрешения, если буду убежден, что вы ничем не пренебрегли, чтобы исполнить мое желание.

— О! — вскричала старуха с радостью, — вы останетесь довольны!.. останетесь довольны, клянусь вам!..

— Теперь пойдем, — продолжал незнакомец.

— Сию минуту, — отвечала старуха.

— Смотрите, не забудьте чего-нибудь необходимого…

— Сейчас я возьму все нужные инструменты и пойду за вами.

Клодион отворила шкаф, вынула полный набор хирургических инструментов, которые в ту эпоху очень походили на орудия пытки, завернула их в кусок зеленой саржи и крепко завязала бинтами.

— Я готова, — сказала она.

— Наденьте маску, — возразил незнакомец.

— Извините, я должна прежде запереть дверь моего дома.

— Справедливо.

— Как только мы выйдем на улицу, я сделаю все, что вам угодно… хотя моя известная скромность делает эту предосторожность совершенно излишней.

Незнакомец не отвечал.

— Пойдемте же, — продолжала Клодион.

Как только они вышли из дома и старуха повернула ключ в массивном замке, незнакомец подал ей маску. Она не колеблясь надела ее. Незнакомец, удостоверясь, что шнурки были крепко завязаны, взял за руку свою спутницу и поспешно тащил ее минут двадцать по лабиринту переулков совершенно пустых. Наконец он остановился и сказал, задыхаясь, старухе:

— Первая часть вашей обязанности исполнена… мы садимся в карету…

В это время был час пополуночи. Карета стояла на углу одного из переулков, о которых мы говорили. Эта карета была запряжена парой вороных лошадей. Кучер был без ливреи и сидел на козлах безмолвно. Незнакомец отворил дверцу, приподнял Клодион и посадил ее.

— Скачи! — закричал он кучеру. — Скачи… во весь опор, чтобы мы приехали непременно через час.

— Слушаю, граф, — пробормотал кучер.

Лошади понеслись во весь опор, сильно тряся карету по неровной мостовой. Через несколько минут карета покатилась спокойнее по гладкой и мягкой земле. Незнакомец и Клодион выехали из города и скакали по одной из больших дорог, которые идут от Тулузы во внутренность Франции. Три четверти часа бег лошадей не замедлялся ни на минуту. Клубы пыли поднимались из-под колес и покрывали карету густым облаком.

Незнакомец и старуха Клодион не обменялись ни одним словом. Молодой человек, без сомнения, был погружен в глубокую озабоченность и считал минуты, которые казались ему продолжительны, как века. Старуха же, конечно, пересчитывала в уме выгоды, которые должна была получить в эту ночь. Вдруг сильный толчок оторвал незнакомца от его задумчивости, а Клодион от ее расчетов: карета повернула налево с большой дороги на проселочную, очень дурно содержимую. Колеса перескакивали с рытвины на рытвину, ось трещала и скрипела. Словом, экипаж, по-видимому, готов был развалиться, к великому ужасу Клодион. Но, без сомнения, кучер понимал так же хорошо, как и хозяин, как необходимо приехать поскорее, потому что не сдерживал быстрого бега своих лошадей, покрытых пеной. Прошел ровно час, как карета выехала из Тулузы.

— Мы приехали? — спросила Клодион, начинавшая умирать от страха.

— Почти, по крайней мере, здесь мы выйдем из кареты.

— А! Какое счастье!..

— Нам придется немного пройти пешком, но не более пяти минут… С этой минуты, прошу вас хранить глубочайшее молчание…

— Да у меня и нет никакой охоты разговаривать! — возразила старуха.

— Тем лучше!

Незнакомец вышел первый и сам высадил из кареты старуху, точно так, как прежде посадил ее. Потом он взял с передних подушек шпагу, надел ее и заткнул за пояс пару маленьких пистолетов. Сделав это, он взял под руку старуху и пошел с нею по направлению к высокой и обширной белой массе, которая, будучи ярко освещена, оттенялась мрачной зеленью высоких деревьев, окружавших ее. Эта белая масса была фасад замка Рокверд. В этом-то замке и ждали незнакомца и Клодион.

Сделав несколько шагов, старуха и проводник ее подошли к стене, окружавшей парк. Минуты через две они дошли до узкой и низкой калитки, которая была совершенно незаметна под густым мхом и ползучими растениями. Незнакомец остановился, вынул из кармана маленький ключик и вложил его в замок калитки. Она тотчас отворилась без малейшего шума. Незнакомец втолкнул старуху в эту калитку, потом вошел сам и старательно закрыл ее за собой. Они очутились в парке, великолепие которого могло бы соперничать с королевской пышностью версальского сада. Синеватое сияние луны неопределенно освещало бесконечные перспективы, утопавшие в прозрачном тумане. Там и тут белые статуи на мраморных пьедесталах казались неподвижными привидениями. Несколько лучей, падавших с золотого полумесяца богини охоты Дианы, бросали искры на струистый водопад, и эти искры казались движущимся дождем причудливых звездочек.