Фредерик Марриет - Приключения в Африке

На следующий день пришел м-р Суинтон в сопровождении незнакомого господина, которого он представил под именем майора Хендерсона. Майор прибыл несколько дней тому назад из Калькутты, где получил отпуск для поправления здоровья после свирепой малярии, которая едва не кончилась смертью. Однако путешествие настолько восстановило его силы, что он выглядел полным здоровья и энергии. Они пошли все вместе осматривать зоологический сад, где было несколько львов и других местных хищных животных. Заговорили об охоте, и майор начал рассказывать об охоте в Индии, особенно об охоте на тигров и слонов, в которой он часто принимал участие.

Собеседники увидали друг в друге страстных охотников и очень понравились друг другу.

Дня через два после этого м-р Суинтон, разговаривая с Александром о предполагаемой экспедиции, сказал:

— Вы не должны удивляться здешней простоте и бесцеремонности отношений. Так всегда бывает, когда соотечественники встречаются на чужбине. Я говорю это к тому, что майор Хендерсон придет сегодня, чтобы предложить вам свое участие в нашем путешествии в центр Африки. Сам я его мало знаю, но слышал о нем много хорошего. Когда он сказал мне о своем намерении, мне ничего больше не оставалось делать, как предупредить вас. Как вы относитесь к этому, Уильмот?

— Мне очень нравится майор, и, кроме того, я держусь такого мнения, что чем больше будет европейцев в нашем опасном путешествии, тем лучше. А такой храбрый и опытный охотник, как Хендерсон, может быть особенно полезен для нас. Вообще я не только не против его присоединения к нам, а даже в восторге от его предложения.

— Очень рад, что вы так смотрите, и совершенно согласен с вами. Майор не только опытный охотник, но он, как я слышал, замечательный стрелок. Я тоже думаю, что для нас он является хорошим приобретением. По-видимому, он и сам собирался путешествовать по внутренней Африке, с этой целью он привез с собой из Индии пару арабских лошадей.

— Если вы увидите его раньше меня, то скажите, что сообщили мне о его предложении, и что я принял его с величайшим удовольствием. Само собой разумеется, что все расходы по путешествию я беру только на себя.

— Передам все и думаю, что нам следует начинать наши сборы. Майор, конечно, будет очень полезен своими советами. А пока до свиданья.

Вечером м-р Суинтон пришел вместе с майором, и Александр после первых же приветствий предложил приступить к совещанию.

— Моя свита, — сказал майор, — не очень велика. Со мной две лошади, две собаки, слуга и капский павиан. Я хотел бы непременно удержать при себе обоих последних. Слуга будет полезен, как прекрасный повар, ну а если у нас будет много хлопот с обезьяной, мы ее съедим. Кроме того, она еще молодая и проделывает разные забавные штуки.

— У павианов есть очень хорошее качество, — заметил Суинтон, — в случае опасности они предупреждают лучше собак. Я полагаю, Уильмот, обезьяна может быть принята в нашу экспедицию.

— Я очень счастлив, — смеясь, возразил Александр, — и прошу вас, майор, передать ей мой привет и мое приглашение.

— Я назвал ее Бигум по имени одной старой индийской принцессы, на которую она очень похожа. Но, однако, к делу. Вам нужно позаботиться о хороших лошадях, м-р Уильмот. Нам понадобится их очень много. Но, если вы не хотите, чтобы у них были испорчены спины, не допускайте готтентотов ездить на них.

— Мы говорили уже об этом, майор Хендерсон, и пришли к заключению, что лучше будет отправиться сначала на корабле в бухту Альгоа, там вполне снарядиться и оттуда начать путешествие.

Решено было все предметы продовольствия и лошадей закупить в Капштадте, покупку повозок, быков и наем готтентотов отложить до Альгоа.

М-р Ферборн несколько освободился от своих дел и мог больше отдавать своего времени Александру.

Однажды вечером он развернул карту Африки и начал намечать путь экспедиции Александра. Он указал ему, как лучше пройти через кафрские земли, но относительно дальнейшего пути не взялся ничего советовать, потому что там все зависело от случайностей.

— О стране, лежащей за землями кафров, я знаю очень немного, — сказал он. — Известно, что она заселена зулусами, предводителем которых был Чака. В прошлом году наши войска пошли на помощь кафрам, которых атаковало другое племя, пришедшее с севера, по имени Мантати. Мантати были рассеяны нашими войсками с большим кровопролитием. Страна зулусов, как вы видите, находится на западе от большой горной цепи и на севере от порта Наталя. Совершенно невозможно сказать, что будет происходить там в то время, когда вы будете находиться поблизости, и будут ли продолжаться эти набеги северных племен.

— Вы обещали рассказать мне о Чаке?

— Чака был король зулусов. Он был вроде африканского Наполеона, великий завоеватель, но чудовище по жестокости и преступности. Он начал свою карьеру с убийства родственников для получения власти. Затем он убивал всех, стоящих у него на пути или расположенных к его родным.

— Зулусы и кафры не один народ?

— Нет, но на севере много племен, которых мы относим к кафрам. Вы, наверное, уже раньше обратили внимание, читая историю человечества, что переселение народов вообще шло с севера на юг; так же было и в Африке. Какие-то происшествия среди северных племен, вероятно, чрезмерное увеличение народонаселения погнали зулусов к югу. Они наводнили страну, как потоп, смывая всех, встречающихся на их пути. Чака привел не меньше ста тысяч воинов, из которых пятнадцать тысяч находились в его личном распоряжении. Всюду, где он проходил, кровь лилась потоками, он не щадил ни пола, ни возраста. Тот ужас, который он наводил на всех, заставлял беспрекословно повиноваться ему. Чтобы сделать свою армию непобедимой, он реформировал ее, разделив на отряды, отличающиеся друг от друга по цвету щитов, и запретил им сражаться иным оружием, кроме коротких острых копий. Для очищения армии, он отобрал тысячу старых воинов, которым был обязан многими победами, и приказал их перебить как бесполезных. Пленников он сажал обыкновенно на кол; вообще трудно себе представить более жестокого человека, недаром он получил прозвание Кровожадного. Со своим народом он обращался, как истинный тиран. Рассказывали, что ему досадил чем-то ребенок, и он приказал убить его. Но ребенок спрятался среди других детей, которых было восемь человек. Чака забыл его наружность и не мог отличить его от других; не долго думая, он приказал убить их всех. Он в один день перерезал двести или триста своих жен. При малейшем подозрении он казнил подчиненных ему военачальников, и никто не знал, когда придет его очередь. Его воля была закон. Всякий с трепетом повиновался ему. Жестокостям его нет числа, но достаточно вспомнить последний поступок его перед смертью. Когда умерла его мать, он заподозрил, что ее убили. Сотню за сотней подчиненных сажал на кол, наконец, утомившись продолжительными казнями, он приказал своей армии перебить всех жителей этой местности без разбора, что и было сделано в две недели.