Георг Борн - Евгения, или Тайны французского двора. Том 2

Вечер перед отъездом императрицы в Иерусалим был отпразднован великолепно. Окна были ярко освещены, музыка гремела, и жители Каира ходили по улицам, чтобы увидеть иностранцев.

Трое мужчин вышли из ближайшего кафе. По одежде двое были греки; третий был в черном плаще и, судя по манерам и любопытству, принадлежал к франкам, как называют на Востоке всех иностранцев.

Все они сошлись в кафе и громко разговаривали на французском языке.

— Куда, Ниниас? — спросил один грек другого.

— Куда нас поведет испанец. Вы, кажется, сказали, что вы испанец?

— Да, господа.

— Вы обещали нам работу?

— Да, когда вы мне признались, что жаждете такой, — сказал тихо иностранец с рыжей, взъерошенной бородой и черными быстрыми глазами.

— Скажите!

— Только не среди этого шума.

— Напротив есть безлюдная улица, если ваше' поручение так таинственно.

Все трое пробрались через толпу и скоро достигли узкой безлюдной улицы.

— Вам нужны деньги, сказали вы, — начал иностранец.

Оба грека подтвердили его слова каким-то странным и диким звуком.

— Вы можете заработать несколько тысяч франков, если обладаете смелостью и твердой рукой.

Иностранец заметил, что греки обменялись быстрым взглядом.

— Не думайте, что я имею эту сумму при себе! Не стоит начинать дело со мной и грабить меня.

— Ого, вы опытны, — сказал Коно, между тем как его друг Ниниас рассмеялся.

— Вы все не высказываетесь, — сказал он потом, — если вам нужно устранить кого-нибудь, так скажите прямо, без обиняков.

— Вы можете быть уверены, что работа в точности будет исполнена, — прибавил Конон.

— Хотя бы тот, о котором идет речь, носил саблю и отлично владел ею?

— Не беспокойтесь! Наш ли он, или франк, давайте только денег и можете быть уверены, что рано утром иностранца найдут где-нибудь на улице.

— Вы, кажется, слишком уверены.

— Мы, греки, составляем здесь, в Каире, целое общество. Иностранец, которого ненавидит или опасается один из нас, есть враг всех! Достаточно одного знака, чтобы в случае, если мы с ним не справимся, созвать сотню наших товарищей — наши кинжалы длинны и остры.

— Давайте деньги и скажите, с кем нужно справиться. Иностранец, который был не кто иной, как Эндемо, многозначительно засмеялся.

— Вы очень торопите; деньги вы получите по окончании работы! Повторяю, что я их не имею при себе.

— Хорошо, мы не обманем вас. Дар за дар. Завтра мы вам принесем доказательство нашего дела, и вы нам заплатите… сколько вы сказали?

— Три тысячи франков золотом. Глаза обоих греков засверкали.

— Дело, значит, сделано. Где мы вас найдем?

— У пристани. Какое доказательство принесете вы с собой?

— Руку мертвого; у нас такой обычай, господин!

Эндемо с удовольствием посмотрел на греков, он нашел в них настоящих разбойников.

— Я доволен! И вы не наделаете шуму, который выдал бы меня и вас?

Конон и Ниниас презрительно засмеялись.

— Убийство совершится ночью, господин, и прежде чем стража подоспеет, мы будем уже за горами; найдут только труп!

— Вы должны выманить того, о котором я говорю, из дворца хедива.

— Этого нельзя, господин; греков не пускают туда.

— Впустят того из вас, кто принесет одному из гостей срочное письмо.

— Это может быть, господин.

— Вот письмо!

— От красивой женщины? — спросил Конон лукаво.

— Без сомнения; прочитав это письмо, молодой офицер выйдет из дворца в полночь и отправится в замок.

— На свидание?

— Шепните молодому офицеру, что вас послала француженка Маргарита.

— Хорошо, господин!

— Он примет приглашение. Все остальное я поручаю вам.

— А красивая женщина будет там? — спросил Ниниас.

— Нет.

— Следовательно, письмо подложное; франк не узнает этого?

— Не бойтесь! Делайте, как я вам говорю. Когда вы при передаче произнесете имя Маргариты, он не будет сомневаться в том, что вы посланы этой прекрасной женщиной.

— А три тысячи франков вы завтра принесете на пристань?

— Понимаю! Вот тысяча франков, единственные, которые я имею с собой, это треть вашей суммы.

— Вы, значит, прежде не сказали всей правды.

— Я вас больше не боюсь, потому что вы завтра должны еще получить от меня две тысячи франков; вы повредили бы себе, если бы обманули меня. Такие суммы не всегда зарабатываются.

— Вы знаете, как делаются эти дела, — сказали греки.

— Поспешите, через полчаса полночь, — проговорил Эндемо. Греки совещались, кто из них вручит письмо.

— Этот мошенник хитер, — сказал Конон, который решился идти во дворец, — его не обманешь чужой рукой. Он не очень дорого заплатил, потому что если рабы схватят меня, то не удастся заманить франка в замок.

— Они не посмеют, когда у тебя есть поручение к иностранцу. Не думаешь ли ты, что у испанца завтра будет больше денег?

— Очень возможно, Ниниас. Он, кажется, богат.

— И лисица не без основания пригласил нас днем, на оживленную пристань.

— Ничего! Мы, надеюсь, перехитрим его. Ты будешь меня ждать возле замка.

— В роще, возле речки, — прошептал Ниниас и исчез; Конон протолкался через толпу перед замком и достиг входа, украшенного тропическими растениями и великолепными фонтанами.

У стены стояли мавры, арабские слуги, евреи и слуги европейских гостей. Конон, держа высоко над головой письмо, приблизился ко входу, у которого стояли два негра-стражника. Они схватили грека, когда тот хотел проскользнуть между ними в коридор. Конон показал им письмо; по его требованию подошел один из турецких старших лакеев и взял у грека письмо с наставлением передать его одному из советников хедива, чтобы он, как знающий гостей, передал его по назначению; Конон объяснил при этом, что будет дожидаться франкского офицера.

Хуан вышел в коридор, держа в руке письмо, которое заключало в себе лишь несколько слов и было запечатано кольцом Маргариты. Грек с какой-то почти нахальной доверчивостью подошел к молодому офицеру.

— Вы принесли письмо? — спросил Хуан.

— Да, господин, — прошептал Конон. — Прекрасная француженка Маргарита ждет вас сегодня в полночь возле замка.

— Там она живет, — прошептал Хуан, потом прибавил громко: — Не давала ли вам прекрасная француженка еще какого поручения?

— Нет, господин, я все сказал вам.

Хуан вынул из кошелька золотую монету и сунул ее в руку грека, который, почтительно поклонившись, ушел.

Когда он скрылся, подошел к Хуану один из негров.

— Молодой начальник, будь осторожен, — прошептал он на ломаном французском языке. — Греки злые собаки. Завлекут молодого начальника в западню и растерзают его тело.

Хуан посмотрел на негра, который, по-видимому, хотел его предупредить о возможной опасности.

— Он принес мне письмо, — сказал Хуан, готовясь поскорее уйти из дворца.