Георг Борн - Евгения, или Тайны французского двора. Том 2

Из глаз Базена сверкнула молния на маленького императора, (Который в эту минуту хотел копировать своего дядю, и действительно это была только копия, слабый отблеск великого человека. Базен имел свой план, он пришел не за приказаниями, а для того, чтобы отдавать их.

Слова императора, которые ему не понравились, могли только на одно мгновение обнаружить его внутреннее состояние, затем он снова стал человеком с каменным лицом.

— Государь, — сказал он холодно, — герцог Маджента оттеснен до Шалона; наследный принц прусский следует за ним по пятам и отрезал нас от герцога!

— Когда получены эти известия?

— Только что, ваше величество; дороги к Парижу заняты немецкой конницей; так доносят мои возвратившиеся люди!

— Отрезаны от Парижа? — повторил Наполеон в страшном волнении. — И только несколькими конниками!

— Уланами, ваше величество.

— Опять эти таинственные, страшные уланы; мне кажется, господин маршал, что мы все потеряли и что доверием нашим неслыханно злоупотребляли, — сказал император дрожащим голосом; он говорил тихо, но слова его дышали внезапно овладевшим им гневом.

— Это было делом императора и его военного министра; вместо доверия следовало быть предусмотрительнее и чаще производить инспекции, тогда не пришлось бы каяться.

— Совершенная правда, господин маршал, но мы привлечем недостойных к ответственности, и они увидят, что значит злоупотреблять доверием!

— Слишком поздно, ваше величество, — возразил Базен, с ледяной холодностью выдерживая взгляд Наполеона.

— Что это значит? — коротко спросил император.

— Сегодня же вечером вы должны вместе с принцем оставить Мец.

Наполеон оцепенел при этих словах, сказанных с ужасающим спокойствием и твердостью.

— Оставить Мец? — повторил он, предполагая военный мятеж.

— Сегодня вечером и как можно тише, чтобы никто в неприятельском лагере не мог заметить этого! Завтра нельзя будет уже попасть ни в Шалон, ни в Париж; даже в эту ночь может представиться много опасностей!

— Что означают эти слова и этот тон, господин маршал? Разве вы не знаете, в чьих руках власть?

— Если вы откажетесь исполнить мои требования, то я раздроблю голову прежде вам, а потом себе, — сказал Базен, вынимая из кармана заряженный револьвер.

Наполеон был так поражен этой угрозой, и выражение лица маршала придало последней такой вес, что император отступил шаг назад и сильно побледнел; он знал, что безумно было сопротивляться Базену или велеть арестовать его. Наполеон чувствовал, что он во власти этого человека и что на его стороне все войско.

— Вы избрали странный способ спасти меня, — сказал император после некоторой паузы. — Если бы я не знал ваших добрых намерений и испытанной верности, я приказал бы расстрелять вас! Чего требуете и чего просите вы, господин маршал?

— Передать мне сейчас же главное командование, государь, — сказал Базен, снова пряча револьвер в карман, как будто ничего не случилось. — И немедленно приготовиться к отъезду! Принц и несколько слуг отправятся с вами. Я пошлю кавалеристов проверить дороги. Соблаговолите, государь, передать мне теперь же главное командование над всеми войсками! Это нужно ради безопасности Франции, вашей и принца.

Наполеон видел, что сопротивление бесполезно и что он должен следовать повелительному совету Базена. Он сел к письменному столу, заваленному разного рода бумагами.

Пока император писал полномочие для Базена, тот приказал слугам приготовить все к отъезду императора и принца, храня все в величайшей тайне.

В эту минуту вошедший в кабинет ординарец быстро подошел к маршалу.

— Что случилось? — спросил Базен со своей обыкновенной краткостью.

— Часовые у ворот Мазелль привели сейчас шпиона, который проник в самую крепость, — донес офицер вполголоса, так как император сидел еще за письменным столом и писал.

— Немедленно привести его сюда, — приказал Базен. Офицер удалился, и через несколько минут вошел в кабинет тот, кого называли шпионом.

Он был в форме французского подпоручика. Если бы его не сопровождали два человека с заряженными ружьями и если бы не было предварительного донесения, то маршал не признал бы в нем шпиона; поэтому маршал с удивлением посмотрел на пленника, который отдал ему честь.

Император также взглянул на сильного и рослого молодого офицера.

— Вы пойманы как шпион, — обратился к нему Базен. — Как удалось вам проникнуть в самую. крепость? Мундир этот вы сняли, вероятно, с убитого подпоручика…

— Нет, господин маршал, — отвечал пойманный на беглом французском языке, — это платье я украл полчаса тому назад из караульной у ворот Мазелль.

Базен и Наполеон обменялись взглядами.

— Из караульни! Как же удалось вам проникнуть к самым стенам крепости?

— Это моя тайна, господин маршал!

— Какой мундир вы оставили в караульне вместо этого? К какой части войска принадлежите вы?

— Я уланский офицер, — ответил пленник.

— Это неслыханная смелость, и только темнота могла благоприятствовать вашему дерзкому предприятию! Какую цель имели вы?

— Исследовать валы и окопы у ворот Мазелль.

— Вы откровенны, и я не могу не удивляться вам, — сказал Базен.

— Неслыханно, — прибавил Наполеон.

— Так вы улан! Расскажите нам, как вы делаете свои рекогносцировки, о которых рассказывают столько чудесного!

Пленник смеясь пожал плечами.

— В этом нет никакого секрета и никакого колдовства. Хороший конь, отвага и некоторая смышленость — вот все, что нужно для этого! Счастье смельчаку всегда благоприятствует.

— Знаете вы, что ожидает вас? — спросил Базен.

— Смерть, господин маршал.

— И однако вы не побоялись проникнуть в крепость?

— Солдат не должен бояться смерти! Столько же чести быть пронзенным пулями здесь, как и на поле битвы, где я каким-то чудом до сих пор избегал смерти!

— Я обещаю вам жизнь, если вы сделаете мне одно сообщение! Я знаю, что ваши дивизии намерены обложить Мец. Укажите мне самое слабое место этого кольца; скажите, какая дорога еще свободна, и я дарю вам жизнь!

— Я не думаю, господин маршал, чтобы вы могли ожидать, чтобы немец был изменником! Я приготовился к смерти. Не старайтесь узнать от меня что бы то ни было. Вы тщетно будете домогаться, и я очень сожалею, что вы такого мнения о солдате! Разве французы делаются изменниками, если могут спасти свою жизнь и приобрести богатство?

Слова пленника произвели на императора и на Базена весьма неприятное впечатление.

— Есть у вас невеста или жена?

— Нет, господин маршал, но есть старая мать, у которой я единственный сын!

— Подумайте о своей старой матери, которую убьет известие о вашей смерти!