Александр Быков - Стылый ветер

— Не знаю. Да что вам...

Еще один удар.

— Испанцы что, все такие тупые? — вздохнул Матиш. — Слушай: я задаю вопросы, ты на них отвечаешь. Если не отвечаешь, тебе от этого хуже. Разве это трудно усвоить?

— Пончес, Альваро! На по... — завопил наконец Родриго, набрав воздуха в легкие. Но новый удар рукоятью по ребрам прервал его крик. Теперь он мог только хрипеть.

В дверь постучали.

— Открой, Матиш. Это я, Ульбрехт.

— Уф... А я уж думал... — Матиш подошел к двери и открыл щеколду. — Ну, как там дела?

— Ее нигде нет. Хозяев постоялого двора и всех слуг этого мальчишки мы загнали в погреб.

— Сопротивление было?

— Да, — скривился Бибер. — Двоих пришлось заколоть. Остальным хватило и тумаков... Милош сейчас их сторожит, чтоб никто не сбежал... Этот рассказал что-нибудь?

Родриго попытался встать, но, получив удар ногой в копчик, содрогнулся от боли и снова распластался на полу.

Матиш покачал головой.

Снизу послышались шаги. На лестнице появился Милош.

— Подлец Питти сбежал... Бросили меня там одного, идиоты! Я ж не могу за всем уследить.

— Испугался, бедняга, наших методов. И теперь мы без переводчика, — сокрушенно вздохнул Матиш.

— Не беда. Пока он еще был с нами, я допросил одного. Отделал его так, что он все-все рассказал. Мария от этого испанца сбежала, — кивнул Милош на лежащего на полу полковника Родриго. — Слуги это подтвердили. Правда, Жакомо как-то вяло переводил. Слова стал подбирать, словно скрыть хотел что-то, собака...

— Понятно, почему он сбежал. — Матиш укоризненно посмотрел на товарища. — Ты и его решил с пристрастием допросить, так?

— Ну да, — потупился Милош. — Ну так я ж все разузнал! Она и правда сбежала. Сделала вид, что собирается прокататься на лошади с утра, выехала за двор и ищи-свищи... А этот молодой хлыщ взбесился. Наверное, не вынесла она его общества, вот и...

— Все так? — обратился Матиш к Родриго, который в этот момент пытался привстать.

— Да.

— А куда она убежала? В Венецию? Или еще куда?..

Родриго покачал головой.

— Отвечать, когда тебя спрашивают! — Бибер пнул испанца ногой в живот.

Милош сморщился:

— Лишнее. Он наверняка не знает... Или знаешь? — И инквизитор за волосы приподнял голову полковника над полом.

— Не знаю... Богом клянусь, что не знаю...

Матиш отпустил Родриго и вытер руку о штаны.

— Ладно, поехали. Здесь мы больше ничего не узнаем. Надо прочесать тракт, расспросить, не садилась ли она на один из паромов, соединяющих Венецию с берегом.

— А с этим что делать? Так оставим или... — Ульбрехт выразительно провел пальцем по горлу.

— Вот еще! Буду я мараться из-за какого-то сопляка... Пошли. Надо спешить.

Хлопнула дверь. Проскрипели сапоги по лестнице. Звук удаляющихся лошадиных копыт. Где-то далеко, внизу, под выкрики Пончеса, слуги ломали дверь, за которой их заперли Ульбрехт и Милош. Дон Родриго, беспомощно распластавшись на полу, плакал от досады, обиды и боли.

Сначала она заметила три белые скалы. Потом, неожиданно вынырнув из тумана, появилась бухта. Корабль — небольшой, почти плоскодонный, стоял у самого берега. Какие-то люди весело смеялись, сгрудившись над дымящимся котелком. Один из них, увидев ее, встал и пошел навстречу. Он был одет в потертый халат, когда-то выглядевший богато. Босой. С непокрытой головой. Редкая седая бородка. Открытое приветливое лицо.

«Ну, вот и все. Я нашла их».

Она соскочила с лошади и пошла ему навстречу. Остановившись перед ней, он секунду стоял молча, словно изучая. Добрые, словно бы все-все понимающие глаза.

— Ты Мария?

— Да.

Он грустно улыбнулся. Из-под полы халата вылетел, сверкнув на утреннем солнце, ятаган. Удар по горлу

Она даже не успела вздохнуть. Только удивленно смотрела на его решительное и в то же время умиротворенное лицо.

«Может быть, Ахмет хотел именно так?» Небо в осенних перистых облаках. Возбужденные крики. Кто-то, склонившись над ней, трясет за плечи... Темнота.

В сумасшедшей горячке погони и поисков. С самого утра. Они выскочили, вооружившись клинками и заряженными пистолями, на взмыленных лошадях, на берег бухты Трех скал в полдень.

Шебека уже вышла на веслах из гавани и, поймав благоприятный ветер, подняла черный парус.

— Поздно! Они ее увезли! — Матиш в сердцах бросил наземь саблю, шапку.

Бибер вложил шпагу в ножны и, спрыгнув с коня, облегченно вздохнул:

— Хорошо, что они уже далеко. Если бы у тебя хватило дури напасть на этих турок сейчас, нас бы просто убили. Может, все к лучшему?

Милош проехал верхом до самой воды. Потом стал объезжать весь пляж кругом, внимательно изучая следы. Задержался у брошенного костра. Двинулся дальше.

— Братцы! Братцы, смотрите! — голос его дрожал.

Они побежали к нему. Руки, по привычке, на рукоятях пистолей, на эфесах клинков. Милош спрыгнул с коня. Они встали рядом. У их ног лежало залитое кровью тело. Почти вся кровь уже запеклась или впиталась в песок. Это была она — та, за кем они гонялись по всей Австрии и окрестным землям.

— Боже мой... Что тут произошло? — прошептал Матиш, часто крестясь.

— Это Мария? — спросил Бибер.

— Да... — Милош сглотнул. — Что же нам теперь делать?

Погода была ясной, но на душе Абдуллы чернели тучи.

«Не гонись за властью, моряк... — Он криво усмехнулся. — Вот, значит, какой ты, старик. Бродячий дервиш. Суфийский мудрец, дьявол тебя забери! Раньше всех увидел, подошел и убил. И скрылся в тумане. Словно и не было тебя. Словно призрак... Ведь нутром чуял я, что кончится это дело бедой... Теперь, для полноты, остается еще нарваться на венецианский флот».

— А я говорил, говорил ему! Не надо было спасать старика. Пусть бы он утонул. Ничего мы теперь от Гофур-паши не получим. Остаться б живыми после такого провала. Позор! Ведь и Гофур-паша нас предупреждал... Эта сопливая доброта капитана ко всяким... А он, старик этот... Наверняка он был шпион. И все специально подстроил. А потом улучил момент и... С самого начала он мне не понравился...

Абдулла внимательно смотрел на Джафара. И беспокойство в его душе росло. «Всех нас потопит, лишь бы выгородить себя... Эх, старик, старик. Так-то ты мне отплатил за добро».