Майкл Гир - Люди огня

Там, где некогда паслись бизоны, теперь кружились лишь желтые пыльные смерчи, вздымавшиеся к небу и затем опадавшие. Кое-кто поговаривал, что это души мертвых, не обретшие успокоения после кончины.

Слабые или слишком старые бизоны погибали во время длинных переходов от водопоя к водопою. Коровы не беременели, а если это и случалось, то выкидывали от истощения, и вдоль троп, вытоптанных раздвоенными копытами, оставались лежать жалкие хрупкие скелетики. Вслед за тающими стадами двигались вороны и стервятники, выжидая, когда их допустят к пиршеству. Свирепые волки оставляли койотам после своих нападений разодранные окровавленные остатки добычи. Когда койоты, набив животы, отползали прочь, наступал черед птиц, а после них разве что грызуны могли еще попользоваться дочиста обглоданными костями. Даже блестящим трупным мухам птицы не оставляли ничего.

Лишь ветер, казалось, был неизменен и бессмертен: он дул непрерывно, иссушая души людей и животных, неутомимо перетирал все на своем пути миллионами острых песчинок, что нес по воздуху. Этот песок забивал малейшие неровности, заполнял все отверстия. За холмами рос слой скрежещущего под ногами песка, а с подветренной стороны вся почва исчезала — оставался лишь голый камень, на котором изредка боролся еще за существование жалкий кустик шалфея. Когда на скальную породу, лишенную растительности, падал дождь, влага тут же стекала вниз, унося с собой последние крупицы почвы. Вода в реках сделалась такой мутной и грязной, что даже неприхотливые антилопы иногда опасались ее пить.

На равнинах Племя, измученное постоянным пыльным ветром, целыми днями — от кровавого рассвета до пламенно-красного заката — бросало отчаянные взгляды на небо. Люди с напряжением высматривали на западном горизонте грозовые облака — но тщетно. Во время еды на зубах скрипел песок. А когда молодые охотники возвращались с пустыми руками, все взоры обращались на Зрящего Видения Духа.

Тяжкий Бобр вышел за свое селение, лежавшее у подножия заросшего шалфеем холма. Он сам выбрал это место из-за близости к коричневатой воде Лунной Реки. Скрестив на груди руки, он смотрел, как на западе садится солнце. Кроваво красный диск светила, затуманенный висевшей в воздухе пылью, казался страшной сквозной раной. Он медленно опускался за Бизоньи Горы. Тяжкий Бобр без труда мог заметить, что снега на высоких вершинах становится все меньше. Обычно в горах снега всегда было много, какая бы засуха ни свирепствовала на равнине. Когда он начинал таять, зеленели травы, и бизоны жирели на горных пастбищах.

— В этом году, — уверенно произнес он. — Мы придем к вам в этом году, анит-а. Множество наших молодых воинов отнимут у вас ваши горы. Я олицетворяю новый путь. Вы не сможете противостоять предвидению моей матери. Я — новый Зрящий Видения Духа всех людей. Я очищаю мир от скверны.

Пришло время: выбора у него уже не было. Если он со своими молодыми воинами не захватит земли анит-а, Племя начнет голодать. Л когда люди голодают, они спрашивают себя, кто же тот Зрящий Видения, что повел их неверным путем. И так уже многие потихоньку поговаривали, что Сила Тяжкого Бобра начала слабеть и превращаться в воспоминание, как дожди, которые больше не орошали землю.

Если ему не удастся удержать под своей властью Два Камня, Семь Солнц и Лосиное Горло, вскоре чей-нибудь дротик пронзит его кишки, и тогда другой завладеет его местом… и его бесплодными женами.

А если от этого человека у какой-нибудь из вдов Тяжкого Бобра родится сын, это будет еще более страшным позором…

— Готовьтесь, анит-а. Мы придем в этом году. Нам нечего терять.

«Мама, ведь даже оказаться во власти злых духов лучше, чем потерпеть поражение».

Бедра болели, каждая мышца молила о пощаде. Но никогда Волшебная Лосиха не была так счастлива!

Не часто выпадает такой удачный день. Она шла по тропе, что вела вокруг нависшей над каньоном одинокой скалы. За ее спиной возвышались покрытые снегом вершины гор, сверкавшие на фоне ясного голубого небосвода. Снова ликовала весна — закончился один годовой цикл и начался новый.

Не обращая внимания на боль в спине и на напряжение в ногах, она радостно улыбнулась всему миру. Не считая усталости, ее беспокоило лишь опасение, что не выдержит и оторвется дно мешка, который она несла на спине. В самом деле, необыкновенный выдался день! Она сначала отправилась копать коренья на зеленевший склон, орошаемый подтаивающим ледником. За какой-нибудь час усердной работы черемуховой палкой-копалкой она набрала целый мешок кореньев. Разогнув наконец спину, она заслышала олениху.

Любопытное животное вышло из своего убежища в зарослях можжевельника, чтобы узнать, что за странные звуки нарушили его дрему.

Не раздумывая ни мгновения, молодая женщина отвела назад руку и метнула дротик прямо в грудь оленихи. Та подпрыгнула, повернулась и бросилась бежать, но не сделала и пятидесяти шагов, как ее колени подогнулись и она упала наземь. С трудом поднявшись, олениха упала снова, тщетно попыталась встать и снова упала.

Только безумец сразу же бежит к подраненному животному. Приближение охотника может привести его в ужас, который придаст силы для отчаянного рывка. Из за этого не раз приключались несчастья. Неоднократно безрассудные охотники упускали смертельно раненную добычу. В таком случае дух погибшего животного может незаметно подкрасться к охотнику и следовать за ним, отгоняя дичь и призывая беду.

Волшебная Лосиха стояла совершенно неподвижно, пока наконец ее добыча не потеряла почти всю свою кровь, хлеставшую из проткнутых дротиком легких.

Но вот она уронила голову на коричневатую землю, несколько раз громко вздохнула… Кровь хлынула из ноздрей, заливая сухую пыль. Лишь когда последняя дрожь агонии утихла, охотница осмелилась медленно приблизиться. Когда она подошла вплотную, дух животного уже вышел из тела.

Она благоговейно произнесла заклинания и Спела душу к небесам. Она жарко молила, чтобы душа оленихи бежала с ветром и Танцевала со звездами. Она от всего сердца поблагодарила олениху за то, что та принесла свою жизнь в дар ее семье. После этого она выпрямилась и, взявшись за копыто, перевернула животное на спину.

Даже Голодный Бык не смог бы лучше метнуть дротик! Она достала из сумки нож для разделки мяса и одним движением распорола белый мех на брюхе. Кремневым топориком отрубила ребра от грудной кости. Затем очистила сердце от запекшихся комков крови и отрезала его от сердечной сумки. Потом наступил черед трахеи. Печень, почки и зародыш были тщательно уложены в мешок — эти редкие лакомства украсят сегодняшний ужин. Наконец она разрубила тушу на части выкинула половину кореньев, чтобы было куда положить мясо. То, что ей не удалось унести, она спрятала в прохладной тени можжевельника.