Деннис Уитли - Шпион по призванию

— Значит, вы унаследовали состояние? — удивленно воскликнул Роджер.

— Нет, — усмехнулся адмирал. — Это призовые деньги, вырученные от продажи кораблей, которые я захватил за годы войны. Их лордства платили чертовски неохотно, но со всеми французскими, испанскими, голландскими и прочими судами я заработал тысячи, как и большинство британских капитанов. Ты, очевидно, не заметил в темноте, но я пристраиваю еще две комнаты — большую столовую и такую же спальню наверху для тебя.

— Для меня? — ахнул Роджер. — Так вот что означают леса, которые я видел, входя в дом с матушкой. Но откуда вы знали, что я вернусь, сэр?

— Я знал, что ты вернешься рано или поздно, — ответил адмирал. — Не стану отрицать, что твой отказ служить во флоте был для меня тяжелым ударом. Но то, что у тебя хватило смелости идти своим путем, означало, что ты не спустишь флаг и вернешься в порт, как бравый моряк. Я не поощрял надежды твоей матери, но давно поджидал тебя, чтобы сплеснить с тобой грот-брас.

Подобно королю Карлу II 148, Роджер мог только удивляться, что был так глуп, не возвратившись гораздо раньше.

— Но скажи, — продолжал адмирал, — что побудило тебя в такой спешке отказаться от своего надежного положения и что означает это подлое нападение в конюшне?

Роджер едва начал пересказывать свою одиссею, когда вернулась его мать. Промыв ему раны, она приготовила припарку из райских зерен и обвязала ее вокруг его головы. Тем временем Роджер продолжал рассказ.

Когда он умолк, адмирал нахмурился и промолвил:

— Но кто мог быть тот негодяй, который напал на тебя? Каким образом кто-то из твоих врагов узнал, что найдет тебя здесь, и подстерег тебя в конюшне?

— Этот вопрос и мне не дает покоя, — отозвался Роджер. — Сначала я подумал, что, судя по крепким узлам, это один из моряков с барка. Хотя я не понимаю, как ему удалось сойти на берег. Это, безусловно, не капитан Рапно, так как у него крюк вместо левой руки, а тот человек держал меня за горло двумя руками. Кроме того, я слишком серьезно ранил Рапно и его второго помощника, чтобы они рискнули на подобное предприятие.

— Они могли послать на берег первого помощника или кого-то из матросов, — предположил адмирал.

Роджер покачал головой:

— Едва ли это возможно, сэр. Барк плыл прямиком на запад. Пока генерал Кливленд вез меня к берегу, я наблюдал за ним более часа — они не спускали шлюпку и не бросали якорь.

— Барк мог пристать в Крайстчерче.

— Нет. В таком случае один из них не мог бы добраться сюда к половине восьмого. Более того, хотя они догадались, кто я такой, я сказал им только, что мой дом неподалеку от Саутгемптона. Каким образом иностранный моряк мог так быстро выяснить, где я живу? Теперь я уверен, что этот человек явился не с барка.

— Тогда, возможно, какой-то бродяга или цыган из леса пришел обчистить наш курятник, а увидев тебя, решил, что может прихватить и кошелек.

— Это не был бродяга, сэр. Парень знал, что ему искать. Я слышал торжествующий возглас, когда он нашел письмо, и бормотание по-французски насчет вознаграждения.

— Значит, это был кто-то из Франции, севший на пакетбот в четверг и опередивший тебя на двенадцать часов.

— Вы правы, сэр, — согласился Роджер. — Это единственное объяснение. Но я не понимаю, каким образом кто-то во Франции мог догадаться, что я отправлюсь в Лимингтон.

— Семья де Рошамбо могла сообщить об этом людям месье де Крона.

— О том, где находится мой дом, было известно только Атенаис, а она бы ни за что меня не выдала. Ее отец и брат узнали, что я англичанин, только за несколько часов до моего бегства из Парижа.

— Но ведь ты назвал им свое имя и сказал, что ты мой сын.

— Верно, и, зная это, агент, добравшись до Лондона, мог получить ваш адрес в Адмиралтействе. Но это не является объяснением. Из-за шторма ни одно судно, отплывшее из французского порта в четверг после полудня, не могло войти в английскую гавань, пока море не успокоилось сегодня утром. Оно бы разбилось о пирс на мелкие кусочки. Мой враг не мог сойти на берег в Англии ранее чем через час после рассвета и, следовательно, не мог добраться в Лондон, узнать, где мы живем, и прибыть сюда к семи вечера.

Адмирал кивнул:

— Ты прав, парень. Где бы он ни высадился, ему пришлось бы проехать верхом не менее полутораста миль. Сам Дик Терпин 149не уложился бы в такое время.

— Боюсь, — вздохнул Роджер, — нам никогда не проникнуть в эту тайну, хотя я отдал бы сапфир де Келюса, чтобы узнать, кто этот человек, и получить шанс поквитаться с ним.

Внезапно адмирал хлопнул себя по бедру:

— Проклятие! Какого дьявола мы тут обмениваемся теориями, точно пара школьных учительниц, вместо того чтобы преследовать мерзавца?

— Это будет нелегко, учитывая, что я практически не могу его описать.

— Но вернуться во Францию ему тоже будет нелегко, если я возьмусь за дело. Мы ведь знаем, что он мужчина высокого роста и что он француз, не так ли? Что еще ты можешь о нем сказать?

— У него тонкие, хотя и достаточно крепкие руки человека, не знающего тяжелой физической работы. По-моему, он гладко выбрит, хотя не могу быть в этом уверен, так как вместо лица видел только бледное пятно. Судя по тени, на нем были плащ или накидка с капюшоном и шляпа в современном стиле — конической формы, с плоским верхом.

Покуда Роджер сообщал приметы незнакомца, его отец быстро делал заметки на листе бумаги.

— Отлично! — сказал он. — Я пойду к мэру и попрошу, чтобы его констебли распространили это описание. Король Франции — не единственный человек, чей кошелек достаточно толст, чтобы позволить установить награду в пятьсот гиней за поимку беглеца, так что к утру весь Южный Хемпшир будет охотиться за этой собакой. Сейчас не время церемониться, и думаю, что главнокомандующий в Портсмуте не будет на меня сердит, если я, так сказать, вторгнусь на его территорию, а моей подписи контр-адмирала эскадры Ла-Манша будет вполне достаточно от Дувра до Лендс-Энда. Я намерен закрыть порты.

— Великолепно, сэр! — воскликнул Роджер, чье отчаяние уступило место надежде. Он еще никогда не видел своего широкоплечего румяного отца действующим в критической ситуации и теперь понимал, как он подходит для командной должности.

— Теперь повтори мне, что он бормотал, — продолжал адмирал. — Может, нам что-то удастся из этого вытянуть.

Роджер попытался повторить услышанное по-французски, но не смог.

— Он сказал что-то вроде: «Слава Богу, мой инстинкт меня не подвел. Завтра утром я заработаю больше, чем за два года».

— Завтра, — задумчиво промолвил адмирал. — Ты не ошибся? Он не может за это время добраться до порта и пересечь пролив. Хотя, возможно, его поджидает судно в каком-нибудь убежище контрабандистов. Если так, мы идем ко дну.