Густав Эмар - Меткая Пуля

— Во всем, что вы мне сказали, — ответил он, — столько важного, что надо разбудить моего друга, чтобы он также мог выслушать вас и, если возможно, помочь вам.

— Будите, — сказала она, печально опустив голову на грудь.

Охотник подошел к молодому человеку и, наклонившись к нему, слегка коснулся его плеча.

Граф мгновенно проснулся.

— Что такое? Что вам надо? — вскричал он, вскакивая и быстро хватаясь за оружие, как свойственно человеку, который по своему образу жизни должен быть всегда настороже.

— Ничего такого, что могло бы испугать вас, господин Эдуард. Вот, девушка желает говорить с вами.

Граф взглянул в направлении, указанном ему охотником, и встретил взгляд индианки. Она пошатнулась, как от электрического удара, прижала руку к сердцу и опустила глаза, вся вспыхнув.

Граф бросился к ней.

— Что с вами? Чем я могу быть вам полезен? — вскричал он.

Она уже раскрыла рот для ответа, когда входная занавеска вдруг поднялась и человек, перешагнув через Ивона, очутился посреди хижины.

Это был шпион.

Очнувшись от сна, бретонец ринулся на него, но индеец удержал его своей сильной рукой.

— Слушайте! — сказал он.

— Красный Волк! — вскричала девушка, становясь перед ним. — Опустите оружие, — прибавила она, — это друг.

— Говорите, — обратился к индейцу граф, заложив за пояс пистолет, который было выхватил.

Индеец даже не подумал защищаться, он невозмутимо ждал минуты, когда сможет говорить.

— Серый Медведь идет сюда, — обратился он к девушке.

— О! Я погибла, если он найдет меня здесь!

— Я не боюсь этого человека! — надменно вскричал граф.

— Будьте осторожны, — вмешался Меткая Пуля. — Так вы друг, краснокожий?

— Спросите у Цвета Лианы, — презрительно ответил тот.

— Хорошо. Значит, вы пришли, чтобы спасти ее?

— Да, спасти.

— Вы и средство знаете?

— Знаю.

— Ничего не понимаю, — бормотал про себя Ивон, растерявшись от всего, что происходило, — ну и ночь!

— Торопитесь, — предостерегающе произнес граф.

— Он не должен видеть здесь ни Цвета Лианы, ни меня; мы заклятые враги с Серым Медведем, — продолжал Красный Волк. — Набросьте на девушку эти меха.

Цвет Лианы присела в уголок и вскоре скрылась под накиданными на нее мехами.

— Гм! Неплохая мысль, — пробормотал Меткая Пуля. — А вы как выберетесь отсюда?

— Увидите.

Красный Волк подошел вплотную к бизоновой шкуре, которая служила занавеской, и скрылся в ее складках.

— Ловко, ей-Богу! — похвалил Ивон. — Но как он выберется оттуда?

Не успел он договорить, как на пороге появился Серый Медведь.

— Уже встали! — воскликнул он в изумлении, окинув хижину подозрительным взглядом.

С этими словами он быстро подошел к графу, который ожидал его, стоя неподвижно посреди хижины.

Красный Волк воспользовался этим, чтобы незаметно выскользнуть наружу.

— Я пришел за вашими распоряжениями относительно охоты, — прибавил Серый Медведь.

Построенный в 1832 году майором Митчеллом, главным агентом североамериканской компании пушных промыслов, форт Макензи стоит, как грозный часовой, в ста двадцати шагах от северного берега Миссури и в семидесяти милях от Скалистых гор, посреди равнины, отгороженной цепью холмов, которые тянутся по направлению от юга к северу.

Форт Макензи построен по образцу всех передовых постов цивилизации в западных прериях Соединенных Штатов: он образует четырехугольник, каждая сторона которого равна сорока пяти футам; ров шириной в пятнадцать футов и такой же глубины, два надежных блокгауза и двадцать орудий — вот все средства для защиты этой крепости. Жилища в ней приземисты, с узкими окнами, в которых стекла заменяются листами пергамента. Плоские кровли домов покрыты дерном.

Двое ворот форта очень прочно построены и обшиты железом. Посреди площадки, которая оставлена свободной в центре форта, стоит мачта, и на вершине ее развевается усеянный звездами флаг Соединенных Штатов. Его стерегут два орудия, поставленные у подножия мачты.

Равнина, окружающая форт Макензи, покрыта травой в три и более фута высотой. Эта равнина почти постоянно занята прикочевывающими сюда для торговли с американцами индейскими племенами — черноногими, ассинибойнами, мандан, плоскоголовыми, толстопузыми, воронами и кайнахами.

Индейцы с крайней неохотой позволяли белым селиться в их владениях, и первый агент, которого компания пушных промыслов выслала к ним, чуть было не поплатился жизнью, исполняя это трудное поручение. Только терпением и хитростью удалось наконец заключить с индейцами мирный торговый договор, который они, впрочем, всегда были готовы нарушить при первом же предлоге. Само собой, американцы всегда были настороже, считая себя как бы постоянно находящимися на осадном положении.

Время от времени еще случалось, несмотря на уверения индейцев в дружбе, что в форт приносили наемника или охотника компании, убитого и оскальпированного, но отплатить краснокожим за это было невозможно хотя бы из политических соображений. Тем не менее, надо сознаться, что такие убийства случались все реже. Индейцы, корыстолюбивые от природы, поняли наконец, что лучше жить в мире с бледнолицыми, которые в изобилии снабжали их водкой и деньгами взамен мехов.

В 1834 году фортом Макензи командовал майор Мелвилл — человек чрезвычайно опытный, который почти всю жизнь провел среди индейцев, воюя или ведя с ними торговлю, так что прекрасно знал все их замашки и хитрости. Генерал Джексон, в армии которого он служил офицером, высоко ценил его храбрость, знания и опыт. Майор Мелвилл соединял в себе редкую душевную энергию с необычайной физической силой, это был именно тот человек, кто мог внушать страх свирепым дикарям, с которыми имел дело, и справляться с собственными охотниками и наемниками компании, отъявленными мошенниками и бродягами, не знающими других доводов, кроме винтовки и ножа. Он основывал свою власть на неумолимой строгости и безупречной справедливости, которая во многом способствовала упрочению хороших отношений, существовавших между жителями форта и их коварными друзьями-индейцами.

Уже несколько лет мир, главным основанием которого однако было недоверие, казался прочно установлен между бледнолицыми и краснокожими.

Индейцы ежегодно прикочевывали к форту, располагались станом и мирно выменивали свои меха на водку, одежду и порох. Семьдесят человек, составлявшие гарнизон форта, стали пренебрегать обычными мерами безопасности, настолько они были уверены, что индейцы наконец отказались от своих хищнических привычек, благодаря уступчивости и хорошему обращению белых.

Вот каковы были отношения между белыми и краснокожими в тот день, когда рассказ вынуждает нас перенести читателя в форт Макензи.