Яков Свет - Алая линия

Быть может, эта жертва умилостивила свирепое море – к вечеру небо на западе прояснилось и ветер заметно стих.

А на следующее утро в мглистой дымке показалась какая-то земля.

Какая?

Все кормчие утверждали, что «Нинья» подошла к берегам Кастилии, но Колумб по многим приметам пришел к выводу, что земля эта – один из Азорских островов.

Как назло, подул довольно сильный восточный ветер, таинственная же земля лежала на востоке. Три дня «Нинья» лавировала в открытом море, и лишь на четвертый день, в понедельник 18 февраля, ей удалось отдать якорь саженях в двухстах от берега.

Сомнения не было. Это были берега Санта-Марии…

Вскоре к месту стоянки «Ниньи» пришли рыбаки из ближайшего селения. Они ничего не знали о тайном указе короля Жуана и радушно встретили чужеземцев.

– Вы, друзья, – говорили они, – родились в сорочке. Это просто чудо, что ваш корабль уцелел в такую адскую бурю. Уж третью неделю к морю нельзя подступиться…

Слово за слово, и у моряков развязались языки. И особенно много наговорил островитянам о плавании «Ниньи» Педро Саль-седо. К тому же он хорошо знал португальский язык и со свойственным ему пылом рассказал рыбакам, какой молодец адмирал Колумб и как прекрасны те земли, которые он открыл у самых берегов Индии. Рыбаки от всего сердца поздравили пришельцев с этим удивительным открытием. Но, разумеется, такую новость они не могли скрыть от своих жен, родичей и соседей. Слух о кастильском адмирале, который вернулся из индийской земли, мгновенно распространился по всей округе.

И когда «Нинья» спустя несколько часов отдала якорь у деревеньки со странным названием Наша Владычица Ангельская, туда сбежалась добрая половина острова.

Дон Жуан да Каштаньейра спал сном праведника, когда к воротам его замка прискакал на взмыленном коне дозорный из Нашей Владычицы Ангельской.

– Кастильцы в Нашей Владычице! Кастильцы из Индии!

Сон сняло как рукой. Черт возьми! По волоску бы выдрать бороду этому мерзавцу дону Дуарте. Тоже нашелся пророк! Три шанса из ста… Вот тебе и три шанса… Прибегать, избегая… король не любит шутить…

– Сапоги! – заорал губернатор. – Где мои сапоги?

Не прошло и часа, как в губернаторском замке собрались все коменданты острова Санта-Мария.

Дон Жуан был в легком подпитии, а когда он находился в этом состоянии, на него порой нападало вдохновение. И сейчас он был на высоте положения. План поимки адмирала созрел в его чуть отуманенной голове.

– Сеньоры, – сказал он. – На наше счастье, генуэзец, видимо, не подозревает, что здесь, на Санта-Марии, его ждет ловушка. Кроме того, у него только один корабль и от силы человек тридцать матросов. У нас же около сотни людей, владеющих оружием. Но в бой вступать мы не будем. Действовать надо хитростью.

Губернатор в подробностях изложил свой замысел всей честной компании и, отпустив участников внезапного совещания, затворился с бочонком доброго коллареса в трапезной в ожидании первых донесений с поля боя.

Вечером 19 февраля у места стоянки «Ниньи» появились три островитянина. Они вызвали адмирала и попросили доставить их на борт. С «Ниньи» была послана шлюпка, и гости, поднявшись на палубу, вручили Колумбу от имени губернатора разные подарки. Они привезли живых кур и свежий хлеб и передали адмиралу письмо от дона Жуана.

Это было очень теплое, пожалуй, даже нежное письмо. Губернатор с восторгом вспоминал о своих былых встречах с адмиралом. Он клятвенно обещал Колумбу всяческую поддержку и писал, что только позднее время удерживает его от дружественного визита.

Колумб и прежде полагал, что ничто ему не угрожает на этом маленьком, заброшенном островке. Теперь же он окончательно уверился, что на Сайта-Марии его ждет великолепный прием. А поскольку запасы провианта на корабле почти иссякли, не грех было бы воспользоваться любезностью здешнего губернатора (откровенно говоря, адмирал так и не вспомнил, где и при каких обстоятельствах он встречался с доном Жуаном) и пополнить корабельную кладовую.

И кроме того, адмирал решил уладить, пользуясь таким благоприятным случаем, не только земные, но и небесные дела.

Как-никак, а в одну далеко не прекрасную ночь он дал обет на первой же земле со всей своей командой направиться в храм божий, и при этом в такой из храмов, который был бы посвящен Пресвятой Деве Марии.

А в Нашей Владычице Ангельской, на самой ее околице, стояла часовня богоматери. Таким образом, все условия для исполнения торжественного обета были налицо. До Кастилии от Санта-Марии путь не близкий, мало ли какие напасти могут обрушиться на старушку «Нинью». Так не лучше ли свято выполнить обет именно здесь, на Санта-Марии, и задобрить небесные силы, суровые и всемогущие.

Колумб открыл этот замысел своим гостям. Гости умилились богоугодному рвению адмирала и обещали известить о его намерении местного священника.

Попав на берег, они, однако, не заходя в часовню Богоматери, помчались к губернатору. План Колумба привел дона Жуана в восторг: еще бы – дичь сама шла в руки ловчего!

Утро 20 февраля выдалось тоскливое и хмурое. По небу не спеша ползли косматые тучи, и из них сеялся мелкий и нудный дождик. Моряки зябли даже в теплых куртках, а к Пресвятой Деве надо было идти в одних рубахах и босиком. При одной только мысли о предстоящей прогулке дрожь до костей пробирала бедных пилигримов, но обет есть обет. Попробуй только нарушить его, и сам не рад будешь: мало ли какие напасти ниспошлет на тебя Милосердная Владычица за такое вероломство…

И в девятом часу утра половина команды, пятнадцать человек, сошла на берег. Выстроившись гуськом, пилигримы направились к часовне.

Педро пристроился в хвост процессии и, хотя у него от стужи не попадал зуб на зуб, чувствовал он себя превосходно и гордо месил босыми пятками жидкую грязь.

Правда, вскоре пыл у Педро, да, пожалуй, и у всех прочих паломников поубавился. Уж очень далеко от корабельной стоянки был храм Пресвятой Девы, а дерзкий ветерок бесцеремонно заползал под рубашку, и ноги все больше коченели от холода.

Всему на свете бывает конец, и, слава богу, осталась позади грязная дорога в Нашу Владычицу. Через настежь открытые двери пилигримы вошли в часовню и преклонили колени на чертовски холодном каменном полу.

Тускло мерцали свечи, их скудное пламя отчаянно боролось за жизнь с сердитыми сквозняками. Порой, когда свечи разгорались чуть ярче, Педро – а он поместился у самого алтаря – видел на за-алтарной стене трехстворчатый образ: голубую Деву Марию и стайку ангелов, витающих над ее головой, охраняли суровые стражи – слева апостолы Филипп и Иаков, справа святые великомученики Косьма и Дамиан.

Старенький священник, то ли из-за холода, то ли по какой-то другой причине, служил мессу весьма неблаголепно. Он ужасно спешил и все время пугливо озирался по сторонам.