Мишель Зевако - Нострадамус

— А-а, ну, это правда, это верно, — успокоившись, пробормотал Роншероль.

— Прощайте, великий прево. Я отправляюсь спать, я просто падаю от усталости — чертовски ослабел…

— Завтра будете отдыхать, маршал. А сейчас нужно, чтобы вы пошли ко мне. Нам есть о чем поговорить.

— О чем же?

— Об этой самой свадьбе, — ответил Роншероль, скрипнув зубами и сжав кулаки.

Лагард стоял поблизости, двое его подручных ожидали в двадцати шагах. Как только великий прево и маршал удалились, он дал своим людям знак подойти.

— Мы останемся здесь на всю ночь! — объявил начальник Железного эскадрона.

Все трое нашли себе укрытие неподалеку от сожженного кабачка, в уголке, откуда было хорошо видно пепелище. Вскоре ночь опустилась на Париж, и стало совсем темно.

Увидев, как Руаяль де Боревер упал, Мирта схватила факел, прикрепленный к стене рядом с люком, и подожгла солому. Повалил густой вонючий дым. Девушке не понадобилось ни секунды на размышления, она не колебалась, она действовала. Даже ее служанки никогда не видели ее настолько спокойной. Но в душе у Мирты все бушевало. На самом деле это была львица, вырвавшаяся на свободу. Она, как пушинку, подняла Боревера и отнесла его в подвал. Затем поднялась в зал, взяла приготовленный заранее светильник и вернулась к Бореверу, не забыв захлопнуть за собой крышку и надежно подпереть ее изнутри. На все это ушло ровно две минуты — те самые две минуты, которые агенты Роншероля потратили на то, чтобы перевести дыхание и осмотреться…

Мирта уложила Боревера на полу поудобнее, но не стала больше заниматься им.

Она слушала. Слушала долго-долго. Треск горящих поленьев и мебели, свистки, отдаленная ругань — все говорило о том, что ее маневр — она сама придумала это слово — удался.

— Сюда они не спустятся!

Ее лицо разгладилось. На какую-то секунду она успокоилась. Но очень скоро девушку охватила страшная дрожь, и внезапно она разразилась рыданиями. Плача, она встала на колени у неподвижно лежащего Боревера, разорвала его камзол и рубашку и увидела две кровоточащие раны. Слезы сразу высохли — снова надо было собраться и действовать. Она промыла раны вином. Руаяль открыл глаза, огляделся, увидел, что находится в подвале, и улыбнулся.

— Малышка моя, значит, тебе удалось меня спасти? — прошептал юноша. — Ох, я… Дай мне пить…

Мирта принесла ему кувшин вина. Он выпил почти все.

И потекли часы… Больше не было слышно ни малейшего шума. Время от времени Мирта поднималась по лестнице, прислушивалась, трогала крышку, чтобы убедиться в том, насколько она остыла.

— Наверное, уже ночь, — сказала она после очередной проверки.

И не ошиблась. Давно пробило полночь. Мирта убрала бревно, подпиравшее крышку люка, и попыталась откинуть ее. Ничего не вышло. Что-то давило на крышку: видимо, на нее упала балка. Мирта напряглась и снова попробовала открыть люк.

Внезапно крышка поддалась и с грохотом откинулась. Мирта высунула голову наружу, осмотрелась и увидела, что ее таверна сгорела дотла. Она увидела жалкие останки всего ее имущества, но ее сердце даже не забилось чаще.

— Они ушли, — сказала она Бореверу, снова спустившись в подвал. — Там совсем темно. Надо этим воспользоваться. Куда пойдем?

— В дом напротив, — ответил Руаяль.

Она подумала, что он бредит. Но он добавил:

— Правда же, напротив живет женщина, которую называют Дамой без имени? Однажды ночью она сказала мне: «Если когда-нибудь вас будут преследовать, вы будете нуждаться в помощи, в укрытии, — приходите ко мне». Вот и укрытие, Мирта. Пойдем к Даме без имени.

Мирта перекрестилась. Холодок страха пробежал по ее спине.

— Мне удалось спасти его от псов Роншероля, — прошептала она, — но как мне спасти его от этого призрака, от этого привидения, которое сто раз видели по ночам на Кладбище Невинных?

Руаяль де Боревер встал, но вынужден был сразу же прислониться к стене подвала, чтобы не упасть.

— Обопритесь на меня, — предложила Мирта. — Не бойтесь, я сильная. Господи! Да что с вами? Неужели ваши раны так опасны?

— Нет, сестренка. Просто голова немного кружится, вот и все… Все из-за того верзилы, который шарахнул меня чем-то по башке в последний момент… Я даже не понял чем… К завтрашнему дню все пройдет…

Собрав все силы, он вскарабкался по лестнице, вылез из подвала туда, где совсем еще недавно был общий зал, но тут ему пришлось сесть прямо в золу.

— Иди, Мирта, иди, постучи в дверь этой благородной дамы…

— Я?!

— Да, ты, ты… Ты же видишь: я умру, если кто-то не поможет…

Он закрыл глаза и упал навзничь. Он сказал правду. Раны были не страшны. Зато удар по голове, которым наградил его Лагард, — ужасен. Растерянная и испуганная Мирта мгновенно оказалась на другой стороне улицы и бешено застучала железным молотком в дверь. Дверь открылась с первыми же ударами молотка. На пороге появился огромного роста мужчина с седой бородой. В руке его был фонарь, лицо казалось встревоженным.

— Что вам нужно? — строго спросил он.

— Помощь, — дрожа, ответила девушка.

— Кому она требуется? — спросил из-за спины гиганта голос, прозвучавший со странной и проникающей в самое сердце нежностью.

И появилась Дама без имени. Но Мирта собралась с силами и теперь уже ничего не боялась, поскольку речь шла о жизни Боревера.

— Молодому человеку, которому вы ее обещали.

— Как его зовут?

— Руаяль де Боревер.

— Проводите нас, — попросила Дама без имени. — Жиль, дорогой, пойдемте…

От ее голоса Мирту все еще бросало в дрожь, но, повторяю, это уже не был страх. А что же это было? Жалость? Тогда — к кому? Она не знала. Этот голос звучал, как песнь невыразимого, какого-то таинственного отчаяния. Он был нежным, но за этой нежностью слышались тоска и боль. И Мирта, как уже было сказано, сама не зная почему, задрожала, откликаясь на эту неведомую боль, на это отчаяние.

Колосс, которого Дама без имени назвала Жилем, передал фонарь Мирте, и та проводила его через улицу. Он поднял Руаяля на руки так, словно этот взрослый мужчина был легким, как перышко, и двинулся вперед. Руаяль бредил и в бреду повторял:

— Тюремщик… Вот и тюремщик!

Тот, кого звали Жилем, услышав это, резко остановился. Его волосы встали дыбом.

Приблизилась Дама без имени. Посмотрела на Боревера.

— Это тот молодой человек, который спас нас той ночью от разбойников и грабителей… А в этом кабачке сегодня тоже было какое-то сражение… Значит, это за ним охотится великий прево?

— Да, сударыня, — ответила Мирта, хотя незнакомка явно говорила сама с собой.

— Спрятать его у меня было бы опасно, — продолжала Дама без имени. — Может быть, за нами следят. За мной всегда шпионили, глядя из окон, выходящих на улицу… Но куда же его отнести?