Генри Триз - Мечи с севера

– Можешь взять ее, если хочешь, – сказала подошедшая к нему Мария. – Мне эта икона никогда не нравилась. Она напоминает мне о бесконечных византийских молитвах и песнопениях. Прими ее в уплату за проезд на твоем корабле.

Обернувшись к царевне, Харальд увидел, что она улыбается. Заметил он и то, что она одета тепло, как раз для плавания на корабле.

– Мария, я глазам своим не верю. Еще минуту назад мне казалось, что ты вот-вот начнешь звать на помощь.

– Ты ведь принял за меня решение, Харальд, – рассмеялась она. – Перекинь меня через плечо, как прочую свою добычу, которую ты тут поминал, и вперед! Камерарии потом доложат, что меня украли.

Так он и поступил, очень, впрочем, осторожно. Мария же не забыла при этом снять со стены икону.

– Раз ты сам не хочешь ее брать, – говорит, – придется мне самой об этом позаботиться.

Во дворике с фонтаном уже собрались набравшие всякого добра варяги. Когда они увидели Харальда с перекинутой через плечо царевной, то принялись кричать и смеяться, как будто собирались на праздник. К Харальду подошел Эйстейн.

– Вижу, ты нашел для меня посох. Трудно было добыть его?

Харальд покачал головой.

– Нисколько не трудно. Думаю, однако, что старушка Зоя может осерчать: снова похороны, поминки, траур, молитвы и все такое. Правда, с обрядами ей может помочь сестра. А то пришлось бы бедняжке Зое все проделывать в одиночку.

Ульв тронул его за плечо.

– Не время сейчас разговоры разговаривать. Пора выбираться отсюда. Скоро булгары очухаются, а с барахлом, которое мы набрали, быстро не побежишь. Пойдем. Долго живет тот, кто умеет вовремя уносить ноги. И сейчас как раз тот случай, когда эту истину нельзя забывать.

Варяги гурьбой устремились к выходу из дворца и высыпали на Виа Долороза. Никто не заступил им дорогу. Казалось, Византия готова была беспрепятственно отпустить два корабля варягов домой.

На пристани все тоже было тихо и спокойно. Швартовавшие свои суденышки рыбаки приветливо улыбались и махали им руками, желая, как водится у моряков, попутного ветра.

– Не нравится мне это, брат, – насупился Халльдор. – Такие дела никогда не обходятся без драки. Столько добра взяли и уходим вот так, запросто, не пролив ни капли крови. От этого мне даже добыча не так мила.

– Не болтай лишнего, исландец, побереги силы для гребли, – оборвал его Харальд. – Мы ведь еще не выбрались из Миклагарда. Очень и очень возможно, что кровь еще прольется.

Стоявшая у него за спиной Мария проговорила:

– Если до этого дойдет, мне придется пожалеть, что я помогла вам бежать.

– А ты закрой глаза и не смотри, – бросил Харальд. – А теперь помолчи, у нас дел невпроворот.

Он не любил, когда ему напоминали, что он чем-то кому-то обязан.

Когда же они добежали до императорской пристани, где были пришвартованы галеры и драккары, то увидели, что на их кораблях уже есть какие-то вооруженные мечами и копьями люди, и приготовились к драке. Однако присмотревшись к пришельцам, Ульв сказал:

– Да это свои, ребята из Хедебю, они хотят идти с нами. Ох, и везет же нам сегодня!

Наконец, они погрузились на свои корабли, «Жеребец» и «Боевой ястреб», и, торопливо рассовав добычу по корабельным дарам, перерубили швартовы.

Бросив царевну на кучу соломы в кормовой кабине, Харальд скомандовал, сложив руки рупором:

– По местам! Рулевой, к рулю! Гребцы, налегай на весла!

Оба драккара отошли от пристани, оставив позади прочие пришвартованные к ней суда.

На лице Марии была написана детская радость по поводу предстоящего путешествия.

– Посмотрим, как она заулыбается на студеном ветру, когда мы пойдем вверх по Днепру, – с кривой усмешкой сказал Ульв Халльдору.

Халльдор тоже усмехнулся:

– Как бы она ни улыбалась, улыбка у нее всегда получается чудесная. Я рад, что Мария с нами. Она мне стала как сестра. Теперь одно из главных дел моей жизни – найти ей достойного мужа.

– Ну, с этим-то у тебя забот не будет, – коротко взглянув на него, тихо проговорил Ульв. – Мария уже выбрала себе мужа, причем без твоей помощи.

Тут Харальд вдруг взревел не своим голосом:

– Глядите, подлые ромеи перегородили выход из гавани цепью!

– Если мы остановимся, они всех нас перестреляют из луков: берег-то рядом, – крикнул с «Боевого ястреба» Эйстейн сын Баарда. – Ну что, будем таранить цепь?

На какое-то мгновение лицо Харальда как будто окаменело, потом взгляд его прояснился.

– Все в воле Господней, брат. Следуйте за «Жеребцом», делайте все, как мы. Если повезет, мы, может, еще погуляем на Севере.

В пятидесяти весельных гребках впереди «Жеребца» Золотой Рог перегораживала протянутая между несколькими барками мощная цепь, которая, хоть и проржавела и сплошь покрылась морской растительность, явно была способна выдержать удар любого, даже самого могучего корабля. Кое-где она опускалась чуть ли не до уровня воды. К одному из таких мест Харальд и направил «Жеребец», громко скомандовав так, чтобы все слышали:

– По моему знаку всем взять как можно больше груза и бегом на корму. Может, тогда нос поднимется над цепью. Когда я снова подам знак, всем бежать на нос. Может, нам удастся перескочить через преграду.

– А мне что делать, капитан? – игриво спросила Мария. – Все прочие получили свои задания.

Но Харальд не слышал ее: цепь была уже совсем близко, и корабль летел к ней со скоростью скачущего во весь опор коня.

Когда до нее оставалось всего восемь шагов, Харальд поднял вверх правую руку и скомандовал:

– Давайте! На корму!

Варяги с добычей в руках как ошпаренные помчались на корму. Изогнутый нос «Жеребца» с шумом поднялся из воды, разбросав мириады свернувшихся на солнце брызг.

Казалось, драккар вот-вот чайкой взмоет в небо. Харальд вцепился в планшир, рискуя вывихнуть себе руки. На лбу у него вдруг выступила испарина. Марию Анастасию отбросило назад, как тряпичную куклу. Она свалилась бы за борт, да спасибо, Ульв прижал ее ногой к мачте.

Цепь была уже под килем «Жеребца». Раздался треск, полетели щепки.

– Вперед, вперед, ребята! Бегом! – скомандовал Харальд.

Викинги рванули на нос. Иные из них валились на палубу как пьяные, поскольку корабль стал опасно раскачиваться на цепи. Но это продолжалось лишь какое-то мгновение. «Жеребец» скользнул вперед и оказался в безопасности, за пределами запертой цепью гавани.

Все принялись гомонить и смеяться как полоумные. Но тут Харальд, обернувшийся, чтобы взглянуть на гавань, крикнул не своим голосом:

– Господи! «Боевой ястреб» гибнет! Смотрите, он переворачивается!

«Боевой ястреб», так и оставшийся по ту сторону цепи, завалился набок и какое-то время покачивался на волнах, хлеща по воде своей высокой мачтой.