Стэнли Уаймэн - Французский дворянин

– Что стряслось, сударь? – пробормотала она наконец.

– Напротив, мадемуазель, – отвечал я робко, смотря по сторонам и хватаясь за первую пришедшую в голову мысль. – Я только что от Рони…

– И он?..

– Он назначил меня помощником губернатора Арманьяка.

Она сделала мне глубокий поклон и проговорила дрожащим голосом, похожим не то на смех, не то на крик:

– Честь имею поздравить вас, сударь! Это – достойная награда за ваши заслуги.

Я старался поблагодарить ее соответственно, чувствуя в то же время, что никогда еще не был в таком глупом положении. Я сознавал, что не за этим пришел и не того она ждала от меня. Я никак не мог совладать с собой, не был в состоянии произнести ни слова, я стоял у стола в состоянии жалкой растерянности.

– Это все, сударь? – сказала она наконец, потеряв терпение.

– Нет, мадемуазель! – отвечал я, собравшись с духом и зная, что настала решительная минута. – О, вовсе нет! Но я не вижу здесь той, к кому пришел, – той, кого я видел сто раз совсем в другом наряде, – мокрую, усталую, растрепанную, среди опасностей и бегства – той, которой я служил, которую любил, для которой жил, – той, о которой я только и думал целыми месяцами, о которой только и заботился. Я пришел сложить к ее ногам и себя, и все, что у меня есть по милости короля. Но я не вижу ее здесь…

– Вы не видите, сударь? – отвечала она шепотом и отвернулась.

– Нет, не вижу, мадемуазель!

Она вдруг подошла ко мне, осененная радостью и живостью, от которых забилось мое сердце. Она взглянула мне прямо в глаза и сказала:

– Мне прискорбно… Жаль, что вы, де Марсак, полюбили кого-то другого, когда король желает, чтобы вы женились на мне…

– Ах, мадемуазель! А вы-то желаете? – воскликнул я, упав перед ней на колени: она обошла вокруг стола и стояла возле меня.

– Да, это и мое желание! – ответила она, улыбаясь сквозь слезы.

На следующий день мадемуазель де ля Вир стала моей женой. Отступление короля от Парижа, вызванное бегством многих из недоброжелателей гугенотов, ускорило нашу свадьбу: нам хотелось повенчаться у отца Амура. Но несмотря на поспешность, я имел возможность, благодаря Ажану, обставить все с пышностью, соответствующей моему будущему положению, а не жалкому прошлому. Его величество, не желая обижать Тюрена, не удостоил нашу свадьбу своим присутствием, но его заменила королева Екатерина, которая сама вручила мне мою невесту. Сюлли, Крильон, маркиз Рамбулье и его племянник, а также мой дальний родственник, герцог Роган, впервые признавший меня в этот день, всячески угождали мне, заискивали предо мной.

Свадьба Франсуа Ажана со вдовой моего бывшего соперника была отпразднована только год спустя, что мне было приятнее, чем жениху: это давало возможность госпоже Брюль оставаться при моей жене во время моего похода под Арк и Иври. В последней битве, где так прославился Рони, собственноручно отнявший знамя у неприятеля, я был ранен при второй атаке, ведомой самим королем.

Два неприятельских пехотинца схватили меня: я погиб бы наверно, если б мне на помощь не подоспел Симон Флейкс с храбростью старого воина. Этот подвиг был замечен королем, который взял его к себе и назначил своим секретарем, пролагая ему путь к благополучию, о котором тот и не мечтал.

Каким образом Генриху удалось на время склонить Тюрена на свою сторону и, между прочим, д0. биться согласия на наш брак, это теперь слишком хорошо известно и не требует пояснений. Но я сам понял все лишь годы спустя, после женитьбы виконта на девице де ля Марк, которая доставила ему герцогство Бульон. И тогда я вполне оценил все добродушие моего повелителя: этот великий король среди массы важных дел всегда входил в положение последнего из своих слуг.

Бурбон (Bourbon) – имя многих местностей во Франции. Террасы в середине страны издавна назывались Бурбоннэ. Они образовали в 1327 г. герцогство Бурбон, которое с 1523 г. стало провинцией государства, с главным городом Муленом. Старинные владельцы этого герцогства породнились в 1272 г. с Капетингами: их наследница Беатриса вышла замуж за младшего сына Людовика св. Так Бурбоны получили права на французский престол после Валуа, состоявших в более близком родстве с Капетингами. Они отличались в Столетней войне с Англией. Потомок их, Антуан Бурбон, первый стал королем Наваррским, благодаря своему браку с Жанной д'Альбрэ. Позже, опять преимущественно по бракам, Бурбоны воссели и на престолах Испании и Неаполя. Отраслями дома Бурбонов были Монпансье, Кондэ, Конти, Суассоны.

Нантский эдикт (1598 г.) предоставил гугенотам свободу вероисповедания.

Жантильом (gentilhomme, англ. gentleman) – в средние века титул знати, вроде рыцаря. Потом так назывались вообще дворяне.

Галликанизм – национальное движение в церкви Франции, древней Галлии. Оно зародилось раньше, чем где-либо на материке. Французское духовенство поддерживало уже Капетингов, этих первых «французских» королей, которые говорили только по-французски и истребляли немецкий род Каролингов. Ободренное этой опорой собственного короля, гордое своей ученостью и сплоченностью, оно уже тогда начало помышлять о независимости от Рима или о «вольностях галликанской церкви». В разгаре папского господства, во время крестовых походов, Капетинги продолжали это дело: Людовик Святой своей Прагматической Санкцией установил основы галликанизма. В XV в., когда настал «великий раскол» и падение папства, светская власть везде устраивала «прагматики» и «конкордаты», которые утверждали национальные церкви. Французскую же Прагматическую Санкцию (1438) назвали целой «конституцией» галликанства: она сильно ограничивала папские поборы и апелляции в Риме; она считала своих епископов не викариями пап, а преемниками апостолов; она подчиняла папство соборам. Конкордат Франциска I (1515) искоренял последние пережитки средневековья в церкви: он предоставлял королю назначение французских прелатов или владык. Именно в описываемое время (1594) известный французский юрист и классик, Pithou, написал влиятельное сочинение «Les libertes de l'eglise gallicane», где доказывалось, что папа не вправе вмешиваться ни во что светское, да и в духовных делах подчиняется соборам, признанным французскою короной.

Гиз (Guise) – теперь укрепленный город в Департаменте Эны, на Уазе. Он был крепостью уже в XI в. В 1527 г. он стал герцогством и был подарен королем за военные заслуги потомкам того Рене Лотарингского, который Дрался с Карлом Смелым, особенно у своей столицы Нанси, где и погиб его соперник (1477). Первый герцог Гиз, Клод, имел еще много владений в Шампани и Нормандии и породнился с Бурбонами через Вандомов. Вместе со своим братом, кардиналом Иоанном Лотарингским, он достиг высших должностей при Франциске I. Он умер в 1550 г., оставив 5 дочерей. Старшая из них, Мария, вышла за Якова V Шотландского и имела от него дочь, Марию Стюарт. Из в сыновей Клода старший, Франсуа, наследовал герцогский титул, Карл стал кардиналом и архиепископом Реймским: его называли «кардиналом Лотарингским». Эти-то двое братьев владели французским двором при Франциске II и Карле IX. От других братьев пошли герцоги Омальские и маркизы Эльбеф. Сын Франсуа Гиза, Генрих Рубчатый (Balafre), родился в 1550 г. и отличился прежде всего в Венгрии, в битвах с турками. Он погиб почти в одно время со своим братом, Людовиком, вторым «кардиналом Лотарингским», от убийц, подосланных Генрихом Ш. Третий брат, Карл герцог Майен, умер в 1611 г. Их сестра Екатерина была женой герцога Людовика Бурбона-Монпансье. Род Гизов прекратился с правнуком Рубчатого (1675).