Поль Феваль - Роковое наследство

И не дернул за него. Винсент вспомнил, что сначала ему нужно разобрать баррикады, вид которых теперь вызывал у него смех.

Карпантье распахнул окно, и комната наполнилась светом. Затем Винсент поставил на место комод, отодвинул засовы и открыл дверь.

Коридор был совершенно пуст. Убедившись в этом, Винсент подошел к окну. Утро было просто великолепным. У архитектора заиграла на губах радостная улыбка.

Из его окна открывался вид на три строящихся здания. Одно из них, принадлежащее графу Корона, мужу прелестной Фаншетты, было творением самого Винсента. Этот дом находился довольно далеко, однако утренний воздух был так прозрачен, что архитектор разглядел работавших там каменщиков: До него даже доносились обрывки их разговоров.

Внезапно Винсент почувствовал себя счастливым. Наконец-то ему ничто не угрожает! То, что произошло ночью, казалось теперь Карпантье чем-то нереальным, каким-то диким наваждением.

Через некоторое время он все-таки позвонил. При виде довольного и улыбающегося хозяина слуга остолбенел.

– Мы так волновались! – пролепетал он.

– Спасибо, весьма тронут, – ответил архитектор. – Принесите мне тарелку супа.

– Неужели вы все это время проспали? – изумился лакей.

– Да. Кроме супа я хотел бы съесть хороший бифштекс, – заявил Винсент.

– Значит, теперь вы чувствуете себя нормально? – осторожно спросил слуга.

– Я чувствую себя превосходно. Принесите также бутылку Кло-Вужо, – велел архитектор.

Озадаченный слуга отправился выполнять распоряжения хозяина.

– Приведи Цезаря! – крикнул ему вдогонку Винсент.

– Подумать только, еще вчера на вас взглянуть было страшно! – пробормотал Робло, удаляясь. – Вам повезло: у вас железное здоровье.

Архитектор снова подошел к окну. Ему не сиделось на месте: Винсенту хотелось как можно полнее насладиться чувством собственной безопасности.

«Черт побери, я ведь живу в Париже, а не в прериях! – думал он. – Чего мне бояться! Здесь есть полиция, которая защищает граждан от бандитов, так что я могу спать совершенно спокойно...»

Вдруг Винсент изумленно уставился на особняк графа Корона.

– Что это значит? – прошептал архитектор.

В самом деле, у него был повод для удивления. Он случайно взглянул на леса, окружавшие строившееся здание, и увидел, что среди каменщиков там находятся старик и молодая женщина.

Женщина махала платком: очевидно, она хотела поприветствовать Винсента. Что касается старика, то он бесцеремонно разглядывал архитектора в лорнет.

Винсент заставил себя поклониться. Его радостное настроение тут же улетучилось. В ответ старик дружески помахал ему рукой.

В этот момент в комнату вернулся Робло с подносом в руках. За лакеем следовал великолепный датский дог – серый с черными пятнами – по кличке Цезарь. Пожалуй, пес был одним из самых красивых представителей этой породы.

Увидев хозяина, дог сразу бросился к нему, однако Винсент оттолкнул собаку и хмуро буркнул:

– Спокойно, Цезарь!

«Кажется, у него уже успело испортиться настроение», – подумал слуга, накрывавший на стол.

Действительно, буквально за считанные секунды выражение лица Винсента Карпантье резко изменилось. И это не случайно: у архитектора были серьезные причины хмуриться. Еще бы, ведь перед ним был не кто иной, как граф Жюлиан, прятавшийся под личиной убитого им полковника Боццо-Корона!

Значит, этому человеку удалось обмануть даже Фаншетту, которая была искренне привязана к старику? Сомнений в этом быть не могло. Если его не разоблачила Фаншетта, значит, его не выведет на чистую воду никто.

Он стал Хозяином. И этот Хозяин был не бессильным старикашкой, как прежний, а крепким энергичным мужчиной. Граф Жюлиан не нуждался в помощниках. Он был сам в состоянии взять в руки кирку и исследовать каждый кусочек каждой стены в той комнате, где хранились сокровища.

Внезапно архитектору пришла в голову одна мысль. Он подумал, что хороший стрелок, вооруженный швейцарским карабином, не должен промахнуться с такого расстояния...

Винсент представил себе, как граф зашатается и полетит вниз головой с лесов, повергнув в глубокое изумление каменщиков.

У архитектора учащенно забилось сердце.

– Ступайте! – велел он слуге. – Вы мне больше не нужны.

Винсент был отличным стрелком. Когда-то он даже выиграл главный приз на соревнованиях в Берне. Карабин архитектора, изготовленный в Женеве, хранился в надежном месте, заботливо защищенный от влаги.

– Не забудьте о супе, а то он остынет, – заметил Робло, прежде чем покинуть комнату.

Архитектор подошел к шкафу, в котором лежал карабин. Однако вместо того, чтобы открыть дверцу, он в нерешительности, остановился.

Что же касается пса, то он стоял у столика и жадно смотрел на тарелку с супом.

Винсент погрузился в размышления.

«Нет ничего удивительного в том, что этот мерзавец заявился сюда, – думал он. – Полковника интересует, как идут дела у его дорогой Фаншетты... Это вполне естественно...»

– Цезарь, что ты делаешь? – вскричал вдруг Карпантье. Цезарь, встав на задние лапы и положив передние на стол, нюхал суп, предназначавшийся его хозяину. Однако архитектору сейчас было не до собаки.

– Нет! – нахмурившись, прошептал он. – Я напрасно стараюсь успокоить себя. Этот человек пришел не к ней, а ко мне, я в этом уверен. Это значит, что война началась. Скорее всего, вчера он вернулся в комнату сокровищ, осмотрел альков и обнаружил на полу кровавые пятна. Потом граф обратил внимание на открытое окно, выбежал в сад и увидел, что со стены свивает веревка. Возможно, этой ночью граф уже был где-то тут, рядом, а если не он, то кто-нибудь из его людей...

Винсент открыл дверцу шкафа.

Тем временем дог давно уже преспокойно лакал из его тарелки: очевидно, суп пришелся псу по вкусу.

Архитектор достал карабин в кожаном чехле. Цезарь продолжал поглощать суп.

– Какой же я дурак! – проговорил Винсент. – Я думал, что в Париже можно чувствовать себя спокойно и не опасаться за свою жизнь. Полиция может, конечно, поймать убийцу – если тот станет дожидаться, пока его схватят. Но власти не в силах предотвратить преступления. И вот доказательство тому: сейчас в моих руках карабин, и мне достаточно лишь хорошенько прицелиться, чтобы застрелить человека, способного купить весь город. А пес уже вылизывал дно опустошенной тарелки. Архитектор снял с оружия чехол.

«А что будет потом? – подумал Карпантье. – Меня не будут мучить угрызения совести, но это, к сожалению, не главное... Звук выстрела услышит множество людей. Что мне делать: пытаться защищаться или бежать? И удастся ли мне скрыться?»

Винсент поставил карабин на пол. Архитектор не знал, что ему делать. Если он выстрелит, то подвергнет себя смертельной опасности. А если не выстрелит? Может, будет еще хуже?