Карл Май - Том 2 и 3. Виннету: Виннету. Белый брат Виннету. Золото Виннету

— Краснокожие воины идут сюда, — сказал он.

— Сколько их? — спросил я.

Виннету молча поднял растопыренную правую ладонь и три пальца левой руки.

— Восемь? Нам они не страшны. К какому племени они принадлежат?

— Виннету не знает, потому что на их лицах нет боевой раскраски.

— Как далеко они отсюда?

— На расстоянии четвертой части того времени, которое бледнолицые называют часом. Пусть мои братья разделятся. Виннету и Сан-Иэр пойдут вперед, а Бернард и чернокожий муж встанут сзади, между скал. Мой брат Чарли останется здесь, чтобы говорить с краснокожими воинами.

Виннету отвел наших лошадей за скалы, где их не было видно с тропы, и мои товарищи заняли свои места. Все было готово к встрече.

Прошло четверть часа, и я услышал мерное поцокивание копыт по камням. Индейцы выехали из-за поворота тропы, заметили меня и остановились, я же сидел, наблюдая за ними из-под полуопущенных век и притворяясь, что меня одолела дремота. На каменистой почве не видно следов, поэтому они, предполагая, что я здесь один, обменялись несколькими фразами и подъехали ко мне.

Притворяться дальше не имело смысла, и я медленно встал, сжимая в руках ружье.

— Что бледнолицый делает в этих горах? — спросил один из них.

— Белый муж отдыхает после долгой дороги, — спокойно ответил я.

— Откуда он прибыл?

— С берегов Рио-Гранде.

— А куда держит путь?

— Уфф! — неожиданно воскликнул второй краснокожий. — Воины команчей видели его у вод Пекос вместе с Ма-Рамом! Белый муж стрелял в бледнолицых, за которыми мы гнались!

Итак, кое-что прояснялось: этот краснокожий был одним из тех пятерых, которые преследовали Морганов и которые после моих выстрелов бросились на меня, вместо того чтобы схватить беглецов.

— Куда затем отправился бледнолицый с Ма-Рамом? — продолжал спрашивать предводитель.

— В стойбище команчей.

— Когда и где белый муж встретился с сыном вождя?

— Я взял его в плен в той долине, где сыновья команчей схватили Виннету, Сан-Иэра и еще одного бледнолицего.

— Уфф! Он взял в плен Ма-Рама?! — вскричали краснокожие, хватаясь за оружие, но предводитель остановил их.

— Что сделал белый муж с воинами, которые были с сыном вождя? Он убил их?

— Я не причинил им зла. Одного из них я связал, а остальных Великий Дух лишил слуха и зрения, чтобы они не слышали и не видели, как я увожу с собой сына вождя.

— Но Ма-Рам не был связан, когда мы встретили бледнолицего на Пекос! — вдруг вспомнил тот, кто участвовал в погоне за Морганами.

— Он обещал мне следовать за мной, и я снял с него ремни.

— Уфф! Зачем белому мужу понадобилось ехать в стойбище команчей?

— Сыновья команчей схватили моих друзей, поэтому я приехал к ним в стойбище, связал четверых вождей и обменял их на пленников. Нам разрешили уйти из стойбища и дали свободу на четверть солнца.

— Виннету и Сан-Иэр ушли от погони?

— Да.

Лица команчей исказились от гнева. Однако, что бы они ни задумали, бояться мне было нечего. Меня даже забавляло то, что они вспыхнули как порох при упоминании о неудаче соплеменников.

— Бледнолицый пес должен умереть!

С этими словами предводитель схватился за ружье, единственное у них, так как у остальных краснокожих были только луки и стрелы.

— Остановитесь! Краснокожие мужи погибнут раньше, чем ты успеешь поднять ружье. Мне не страшны восемь индейцев. К тому же я знаю, что воины команчей не причинят мне зла, если я скажу им, где еще сегодня они смогут увидеть Виннету, Сан-Иэра и еще одного бледнолицего, сбежавшего из стойбища.

— Уфф! Где?

— Вон там стоят Виннету и Сан-Иэр, — ответил я, указывая на вышедших из-за скалы с оружием в руках вождя апачей и старого вестмена. — Третий пленник стоит у вас за спиной.

Мои товарищи вскинули ружья, а я отпрыгнул за огромную каменную глыбу и направил штуцер в грудь предводителя команчей.

— Пусть краснокожие воины сойдут с лошадей, — приказал я. — Теперь они наши пленники.

Конечно, численный перевес был за ними, но мы застали их врасплох, к тому же их луки и стрелы ничего не стоили против наших ружей. Поэтому неудивительно, что предводитель медленно опустил свое ружье и спросил:

— Разве мой белый брат не видит, что воины команчей не ступили на тропу войны?

— И невзирая на это, хотели убить меня! Но белый воин не жаждет крови краснокожих братьев, пусть они сойдут с лошадей и выкурят с нами трубку мира.

Индейцы не сразу послушались меня — в прерии зачастую обман считается не предательством, а доблестью, — поэтому команчи опасались подвоха.

— Как зовут моего белого брата?

— Олд Шеттерхэнд.

— Уфф! Мы верим тебе.

Индейцы спешились и сели рядом со мной, предводитель достал трубку. Мои товарищи также сели в круг. Соблюдая ритуал, трубку передавали из рук в руки. Бернард Маршалл, не разбиравшийся в тонкостях индейской дипломатии, допустил ошибку и протянул трубку Виннету, но тот отверг ее.

— Вождь апачей сидит рядом с команчами только потому, что мой брат Олд Шеттерхэнд желает мира с ними, — произнес он, объясняя свой отказ. — Но апач не примет трубку из их рук. Пока команчи сидят с моими белыми друзьями, они в безопасности, но пусть берегутся встречи с Виннету, когда рассеется дым мира. Вождь апачей отправит их души в Страну Вечной Охоты.

Бернард смутился, не зная, что делать, и я поспешил на помощь, взяв трубку из его рук и передав ее предводителю команчей, которые сделали вид, что слова Виннету к ним не относятся.

— Мои краснокожие братья преследовали двух бледнолицых предателей? — поинтересовался я.

— Мой брат уже знает об этом?

— Да. Но я не знаю, удалось ли вам поймать их.

— Злой дух помогал им — бледнолицые собаки ушли за пределы страны команчей и нашли приют у наших врагов. Воины команчей вынуждены были вернуться ни с чем.

— Но как им, пешим, удалось уйти от погони?

— Бледнолицые воры украли у команчей лошадей.

— Разве у воинов команчей нет глаз, чтобы видеть конокрада, и нет ушей, чтобы слышать его шаги?

— Воины команчей пели поминальные песни на могиле вождя, а когда вернулись к лошадям, то нашли часовых убитыми, а два лучших скакуна исчезли.

Негодяи были умны и избрали единственно возможный путь к спасению. С необыкновенной дерзостью они отправились в горы за отрядом команчей и украли коней. В смелости Морганам нельзя было отказать. К таким противникам нельзя было относиться пренебрежительно. Следовало поймать их, даже если бы пришлось ради этого гоняться за Морганами по всем Соединенным Штатам, поэтому встреча с команчами была нам очень на руку.

Краснокожие не стали задерживаться с нами и, дав короткий отдых лошадям, собрались в путь.

— Где мои краснокожие братья в последний раз видели следы бледнолицых предателей? — спросил а предводителя, прежде чем он вскочил на коня.