Дональд Портер - Изгой

Адриана всегда казалась Джефри такой уверенной, такой находчивой, но в Америке неприемлемы те правила поведения, которые она всю свою жизнь считала нормой. Джефри испытывал огромное желание защищать Адриану, оберегать ее от страшной стороны жизни так же, как его отец всю жизнь оберегал мать.

Что ж, теперь можно не сдерживаться. Адриану ничто не связывает, он тоже свободен. Кроме того, она настоящая леди, женщина, которая с полным правом может войти в семью Уилсонов. Несмотря на прогрессивные взгляды его родителей, относительно классовой принадлежности, он все же отпрыск самого богатого и самого родовитого семейства в форте Спрингфилд. Его будущая жена должна быть готовой к обязанностям дамы высшего общества, а не простой фермерши из бревенчатого дома. Адриана, как никто другой, подходила на эту роль.

Постепенно девушка успокоилась и посмотрела на Джефри, словно только теперь заметила его.

– Спасибо, что ты проявил столько терпения, – поблагодарила она.

– Я готов сделать для тебя все что угодно. – Джефри очень хотелось поцеловать Адриану, что-то подсказывало ему, что девушка не будет противиться, но совесть не позволила ему. Адриана все еще не отошла от происшедшего, она доверяет ему, и он должен быть достойным этого доверия.

Адриана медленно села на стул и снова посмотрела на Джефри. Мысли ее все еще путались, но даже в таком состоянии она почувствовала тонкую перемену, происшедшую в их отношениях. Она вдруг поняла, что привыкла постоянно видеть Джефри. Он все время оказывался рядом, когда был нужен ей. Она понимала, что теперь ей придется заново пересмотреть представление о жизни, решить, что именно ей нужно, и, уже основываясь на этом, строить свое будущее. Приятно сознавать, что она может положиться на Джефри Уилсона. Пока этого достаточно.

Через три дня после того, как отец выжег клеймо на его руке, Ренно уже чувствовал себя как обычно. Он был готов к путешествию. Майор сэр Филипп Ранд впервые в жизни облачился в одежду из оленьей кожи; он, Ренно и бригадный генерал Уилсон встретились на прощание в кабинете генерала.

– Я не уверен, что одобряю ваш план, – признался Эндрю Уилсон.– Риск слишком велик.

– Другого способа получить нужную нам информацию для осады форта Луисберг я не вижу, – ответил майор. – Выбора у нас нет.

– Им может показаться странным, что вы дезертируете вместе.

– Вовсе нет, сэр. Мы провели несколько недель вместе на борту фрегата и подружились. Я уговорил Ренно, и он согласился помочь мне. Думаю, это выглядит достаточно правдоподобно.

Ренно кивнул:

– Гуроны и оттава поверят. Алгонкины глупы, их вообще легко обмануть.

– Меня волнуют французы, – вздохнул Эндрю Уилсон. – А как вы собираетесь сбежать, если вам вообще удастся вся операция?

Ренно улыбнулся и сказал:

– Не знаю, сэр. Все зависит от обстоятельств. Нам придется придумывать на ходу.

– Да поможет вам Бог, – напутствовал их генерал и пожал на прощание руки.

– Ждите нас к лету, если нас не будет, значит, мы попались, – сказал ему майор.

В тот же день они пустились в путь, не простившись ни с кем в форте Спрингфилд. Даже в доме Уилсонов они старались, как можно меньше говорить о предстоящем уходе.

Джефри было известно только, что его друг отправляется на трудное и опасное задание. Он не задавал вопросов, но был уверен, что Ренно успешно справится с любым поручением.

Ренно не хотел перед уходом видеться ни с Милдред, ни с Адрианой. Ему было трудно привыкнуть к тому, как эмоционально ведут себя белые женщины. Гораздо легче просто исчезнуть.

Они взяли с собой вяленой говядины и сушеной кукурузы, обычный запас еды при путешествии по лесам. Ранд прихватил одеяло, молодой сенека отказался от лишнего груза и взял только индейское оружие.

Первые два дня они шли по западному берегу реки Коннектикут на север, потом свернули в земли могауков. Теперь Ренно носил клеймо изгоя на руке и не мог встречаться с братьями ирокезами. Поэтому они обходили стороной все индейские селения.

Долгая зима близилась к концу, снег уже таял. Когда днем светило солнце, в воздухе уже пахло весной. Идти иногда было трудно, но Ренно не унывал.

– Когда снег сойдет, – сказал он, – не останется следов.

Филипп был потрясен умением белого индейца ориентироваться в лесу. Ренно не пользовался компасом, он шел по солнцу и звездам. Он ни разу не усомнился, в каком направлении надо идти, и всегда мог точно указать их местоположение. Он мог спокойно идти с утра до вечера и к вечеру оставался таким же бодрым, как и утром. Несколько раз он останавливался и прислушивался. Англичанин при этом не мог различить никаких звуков. Прислушиваясь, Ренно совершенно замирал, а один раз спрятался в кустах, да так, что даже Филипп не мог его разглядеть.

На третий день пути Ренно проделал лунку во льду на маленьком озере и с помощью виноградной лозы, к концу которой приделал большой шип с куста, выловил две рыбины. В ту ночь Ренно развел огонь, впервые за время путешествия.

Однажды утром Ренно остановился и внимательно слушал, приложив ухо к земле. Потом он забрался на большой дуб, сделал Филиппу знак молчать и помог ему тоже залезть на дерево. Они поднялись на высоту около двадцати футов и замерли там. Под деревом прошли четверо индейских воинов.

– Могауки, – сказал Ренно.

Филипп понемногу привыкал к лесу, но ему еще много чему предстояло научиться. На шестой день пути Ренно явно обрадовался и сообщил Филиппу, что они подходят к солончаку. Не доходя до него, Ренно остановился и показал Филиппу крупную самку оленя, которая лизала соль.

Филипп улыбнулся и поднял свой мушкет. Ренно сделал быстрый жест рукой, запрещая стрелять.

Улыбка сошла с лица майора, и он в некотором замешательстве опустил мушкет.

Ренно взял стрелу, натянул лук, аккуратно прицелился и одним выстрелом уложил важенку на месте.

– Огненная палка делает много шума, – сказал он. Ренно закинул оленя на плечи и пошел дальше таким же ровным шагом, как и прежде.

Остановился он только после захода солнца. Они зашли в лесную глушь. Ренно собрал хворост, разделал оленя и зажарил мясо. Пока мясо готовилось, он старательно закопал несъедобные куски.

– Не надо оставлять следов, – сказал он. – Враг может найти.

Они плотно поели вечером и утром, после чего Ренно раскидал костер и тщательно уничтожил все следы.

Он сложил куски жареного мяса, перевязав их ветками дикого винограда. Англичанин сообразил, что даже без костра они в ближайшее время будут есть свежее мясо.

Один раз они наткнулись на след медведя. Филипп подумал, было, что они выследят и убьют зверя, но Ренно рассудил иначе.

– Медведь мой брат, – сказал он.