Томас Майн Рид - Белая скво

Так дорого, что на любое предложение Роди о продаже холма Олуски только качал головой и отвечал: «Нет».

Элайас Роди считал это капризом!

Нелати оправлялся от раны.

Уоррен отвел его в хижину, временное жилище человека по имени Крис Кэррол.

Это был лесной охотник, внешне грубоватый, но по характеру мягкий, как ребенок. Он отвергал формальности и ограничения цивилизации. Даже новое поселение угнетало его, и это угнетение он не мог выдержать. Только необходимость продавать шкуры и восполнять припасы приводила его в такое место, где можно было встретить других людей.

Для Криса Кэррола настоящим домом служили дремучий лес, пустынная саванна или бездорожные трясины, и он горько сожалел о том, что несколько дней ежегодно приходилось ему проводить среди тех, для кого удовольствие – чужое общество.

И он всегда радостно встречал день, когда мог взять ружье, повесить на плечо сумку для добычи и снова начать свои одинокие странствия.

Когда Уоррен привел в его лачугу раненого индейца, старый охотник принял на себя ответственность и с готовностью занялся лечением.

Нелати был ему знаком, и Крис Кэррол всегда старался быть другом краснокожих.

– Ну, конечно, – сказал он в ответ на объяснения Уоррена, – я понимаю, что ты не можешь отвести краснокожего в дом губернатора. Старый папочка не скажет «нет», но выглядеть будет очень недовольным. На этот раз ты не допустил ошибки, Уоррен; и больше я ничего не скажу. Оставь парня мне. У него здоровый организм, и через день-другой ему станет лучше. Он ведь живет правильной жизнью, не то что люди, которые болеют, потому что спят на мягких постелях, сидят у теплых печек, как будто им недостаточно постели из сухих листьев и костра.

Целебное искусство Кэррола походило на чудо. Он составлял и применял лекарства по неписаным рецептам и использовал при этом самые необычные материалы. И не только травы и корни, но также различную почву и глину.

Несколько дней такого лесного врачевания произвели чудесную перемену в состоянии Нелати; и к концу первой недели он мог уже сидеть у задней двери хижины охотника и греться на солнце.

Кэррол, охваченный более сильной лихорадкой, чем его пациент, – лихорадкой нетерпения, – радовался этому.

Утолив жажду индейца, он готов был уже начать одну из своих одиноких экспедиций, когда увидел, что к его хижине приближается человек.

Думая, что это Уоррен Роди, он крикнул, что Нелати «в порядке». И несколько удивился, поняв, что пришел не Уоррен, а его отец.

– Доброе утро, сосед, – сказал Элайас.

– Доброе утро, губернатор.

– Как ваш индейский пациент? – спросил тот, кого Кэррол назвал «губернатором». – Надеюсь, он поправляется?

– О, он готов к новой драке. Рана была не очень тяжелая.

– Правда? – ответил Элайас. – А Уоррен говорил мне, что она серьезная.

– Может, ваш сын не привык к таким зрелищам. К этому нужно приглядеться. Хотите взглянуть на индейца? Он сзади.

– Нет, спасибо, Кэррол. Я пришел не к нему, а к вам. Вы заняты?

– Ну, не то чтобы очень занят. Могу поговорить с вами, губернатор. Я собирался снова в путь.

Говоря это, Кэррол предложил «губернатору» табуретку, поскольку его хижина не могла похвастать стульями или креслами.

– Значит, завтра хотите уходить?

– Да. Не могу бездельничать здесь больше, чем необходимо. Это мне не по душе. Мне подавай леса и саванны.

И при одной мысли о возвращении туда охотник облизал губы.

– Когда вы в последний раз видели Олуски? – неожиданно спросил Элайас.

– Дайте подумать. Это было на болоте Черных Кипарисов, вблизи его поселка – милях в пятидесяти отсюда по полету птицы. Дней двадцать назад, если память мне не изменяет, губернатор. Сразу после этого я подстрелил самого жирного оленя в этом году. Племя Олуски было тогда очень возбуждено.

– Почему?

– Ну, брат Олуски, вождь другого племени, незадолго до этого умер, и вождем стал его сын Вакора. Олуски очень расположен к своему племяннику, и тот как раз гостил у него, когда я там был. Думаю, скоро они будут здесь. Им пора уже появиться на берегу Тампа.

– А самого Вакору, или как вы его назвали, не видели?

– Видел, губернатор, – ответил Кэррол, – это настоящий индеец. Высокий и прямой, как одна из его стрел, а горд, как индюк. Несомненно, считает себя гораздо лучше любого белого человека.

Говоря так, охотник достал ружье, собираясь его чистить.

Элайас некоторое время сидел молча, а Крис занимался ружьем.

Немного погодя, он спросил:

– Это все, что вы хотели сказать, губернатор, или пришли сюда просто немного поболтать?

«Губернатор», как его титуловал Кэррол, вздрогнул, услышав этот неожиданный вопрос.

– Нет, Кэррол, не все. Я вот что хотел вам сказать: вы ведь дружите с краснокожими, верно?

– Да, сэр, пока они себя хорошо ведут, я их друг, – сразу ответил Крис.

– И высоко их цените?

– Ну… да. Думаю, в этом нет никаких сомнений, и не о чем тут говорить. Пытаюсь поступать с ними по справедливости. Могу так сказать. Я в этом уверен.

– Я тоже их друг, – произнес Роди.

«Ну, вот в этом-то я не так уверен», – подумал Кэррол, но вслух ничего не сказал.

– И, будучи их другом, хочу обойтись с ними по справедливости, – продолжал Роди. – Но у них какая-то дурацкая гордость, и это делает общение с ними трудным, особенно в некоторых вопросах. Вы понимаете, о чем я?

– Да, понимаю, – небрежно, растягивая гласные, ответил охотник.

– Ну, так вот, у меня есть дело к Олуски. И я решил, что его друг может с этим делом справиться лучше меня.

«Губернатор» помолчал, давая возможность Кэрролу ответить.

Но охотник молчал и, казалось, был полностью занят состоянием своего ружья.

– Послушайте, Кэррол, – продолжал Элайас, – я подумал, что вы могли бы сыграть роль их друга в таких переговорах. Понимаете меня?

– Нет, не совсем, – со странной улыбкой на лице и с огоньком в глазах ответил Крис. – Но послушайте, губернатор, хватит ходить вокруг да около. Скажите, чего вы хотите, и я вам сразу скажу, согласен я сделать это или нет.

– Ну, хорошо, Кэррол.

«Губернатор» пододвинул ближе к Кэрролу свою табуретку, как будто собирался поделиться с ним тайной. Но проделал это в самой дружеской манере.

Охотник сохранял настороженность, как будто подозревал, что его собираются подкупить. Он не тревожился. Крис знал про себя, что он неподкупен.

– Ну, мистер Кэррол, – объявил «губернатор» после паузы, – вы знаете, что наш поселок процветает, и, как вы можете себе представить, я тоже заработал немало денег.

– Да, это я знаю, – последовал краткий ответ.

– И теперь, разбогатев, я считаю, что имею право исполнить некоторые свои желания. Например, мне нужен дом получше.