Карл Май - Наследники Виннету

Он взглянул наверх, на тот скальный пик, у подножия которого должен был лежать ключ к разгадке тайны. Потом долго смотрел на вершину другой горы, где покоились красные императоры и короли.

— Это все, что я знаю, — снова заговорил шаман. — Я чувствую тоску нашей расы. Когда-то к моим ногам с высот спустился отважный мальчишка, который заставил сильнейшую из птиц перенести его на твердую, спасительную землю. С тех пор его прозвали Молодым Орлом. Был ли он предвестником? Думаю, что да. Я взял его к себе и воспитал его. Он был родственником моего Виннету, и я вложил ему в сердце жажду летать. Когда я услышал, что там, в Калифорнии, уже предпринимались первые попытки полетов, я решил послать его к бледнолицым, чтобы он обучился у них этому делу. Он ушел — и оправдал мои надежды. И вот он вернулся. Он утверждает, что стал настоящим летчиком. Он говорит, что изобрел своего собственного «орла», на крыльях которого он сможет летать. Я верю ему, потому что он мой первый и самый главный «Виннету», потому что он всегда был хозяином своего слова. Но я спрашиваю его в этот важный момент: решится ли он подняться вверх и узнать, есть ли там камень, под которым спрятан ключ к древней тайне?

Молодой Орел без колебаний ответил:

— Я решусь не только на это!

— И когда ты сможешь полететь?

— Как только ты пожелаешь. Сейчас или потом, это не имеет значения.

— Только не сейчас. Сегодняшний день занят другой проблемой. Но я благодарю тебя за твою уверенность. Она закрепляет мою веру в будущее. Мы откроем могилы императоров и королей. Мы найдем книги и душу нашей расы, которая дремлет в них, разбудим ее от тысячелетнего сна. Она вырастет и станет большой, как души других рас, и никто больше не сможет препятствовать нам достичь высот, которые указаны нам Великим Маниту.

Возле Таинственного водопада мы увидели Душеньку с инженером и несколькими индейцами, которые несли фотоаппараты и проекторы. Итак, моя жена развернула бурную деятельность, и, похоже, сделала инженера своим союзником. Но нам надо было возвращаться. Меня поджидали Олд Шурхэнд и Апаначка.

— Не удивляйтесь, что мы здесь, — обратился ко мне первый. — Очень важная причина привела нас к вам. Вы знаете так называемого Черномазого, который держит кантину?

— Видел его как-то, — уклончиво ответил я.

— И говорили с ним?

— Нет.

— Стало быть, никак не могли оскорбить или обидеть его?

— Нет,

— Он почему-то страшно ненавидит вас. Тем не менее он на нашей стороне, и мы не вправе на него сердиться. Но человек он крайне вспыльчивый, опрометчивый и склонный к насилию и, как мне кажется, в своей ненависти к вам может зайти далеко. Он был недавно у нас и сказал, что сегодня ваш последний день и что именно сегодня будет ясно, кто хозяин на горе Виннету. Он, кажется, был пьян. Мы до сих пор считали его верным нам человеком, но такие речи заставили нас задуматься. Поэтому мы и пришли, чтобы вас предупредить. Кажется, что-то замышляется, но, к сожалению, мы не смогли узнать — что.

— Благодарю! — ответил я. — Меня уже предупредили.

— Правда? Тогда мы спокойны! Вы опытнее всех нас и знаете больше. Скажите, наше предположение верно? Против вас действительно что-то задумали?

— Не только против меня, но и против вас.

— Что?

— Они хотят убрать меня, вас — в общем, всех, кто им мешает. Я не хотел бы вести об этом разговор сейчас, поскольку вы предупредили меня, вашего противника, — доверюсь вам.

Я рассказал им почти все, что знал. (Их реакцию можно представить!) Они тотчас предложили двинуть все имеющиеся силы в Долину Пещеры, чтобы неожиданно напасть на врагов и всех перебить. Мне стоило больших трудов успокоить их и отговорить от необдуманных действий, пришлось даже взять с них слово. Но одно я не смог предотвратить, поскольку они напрочь отказались подчиниться моим здравым рассуждениям. Они решили сию минуту ехать в кантину, чтобы схватить Черномазого и заставить его заговорить. Такой поворот дела мог легко перечеркнуть все мои расчеты, и я волей-неволей вынужден был поехать с ними, чтобы предостеречь по меньшей мере от того, от чего предостеречь было просто необходимо.

Возле Таинственного водопада царило оживление. Я бросил взгляд на конструкцию, и мне показалось, что фигура стоит сегодня чуть более наклонно, чем вчера, и леса тоже. Но я снова промолчал.

Прибыв к кантине, мы обнаружили неподалеку Душеньку с инженером: они колдовали над проекторами. Оба Энтерса находились тут же. В тот момент, когда мы спешились, из дома вышел Черномазый. Олд Шурхэнд и Апаначка без долгих объяснений объявили:

— Мы пришли тебя арестовать!

— Арестовать? Меня? — удивился Черномазый. — Хотел бы я знать, за что?

— За представление, которое должно здесь разыграться вечером.

В первый момент Черномазый испугался, однако быстро взял себя в руки и, громко рассмеявшись, воскликнул:

— За мою службу и за то, что я хочу придушить вашего противника? И это благодарность?

— Надеешься провести нас? — произнес Апаначка тоном, не располагающим к шуткам. — Мы точно знаем, что речь идет не только о нашем противнике, но и о нас самих. Не только им, но и нам уготована бойня. Мы знаем это!

— От кого? — глаза Черномазого блеснули.

— Разве вчера вечером То-Кей-Хун и Тусага Сарич не были с тобой? Разве вы не обговорили все, что должно произойти? Разве оба Энтерса не сидели рядом?

Последняя фраза была непростительной ошибкой. Последствия сказались тут же. Черномазый сунул руку за пазуху. Выпрямившись во весь свой гигантский рост, он окинул нас презрительным взглядом и сквозь зубы процедил:

— Значит, предали? Но это вам ничего не даст. Все будет так, как мы решили!

Душенька поспешила ко мне. Ей показалось, что я в опасности. Оба Энтерса тоже приблизились к нам. Теперь они находились почти рядом с Черномазым. Тот с ненавистью взглянул на них.

— Я знаю, кто выдал! Вы оба! Вожди никогда бы ничего не рассказали. Собственно, я должен пристрелить вас на месте, но я это успею. Вон там стоит чужак, этот немецкий пес, со своей скво, которую я и продырявлю первой…

В один миг он вынул револьвер, но в ту же секунду его схватили оба Энтерса, не давая выстрелить. Олд Шурхэнд и Апаначка тоже вытащили револьверы. Не успел я и рта раскрыть, как Душенька шагнула вперед, чтобы прикрыть меня, но я отодвинул ее в сторону с криком:

— Никаких глупостей!

Черномазый был силен, и Энтерсам пришлось туго.

— Тебе не выстрелить в Олд Шеттерхэнда! Стреляй в меня! — кричал в ярости Гарриман Энтерс.

— Только не в эту женщину! — вторил ему брат, изо всех сил пытающийся удержать бандита.

Но тому все-таки удалось освободить правую руку.

— Ну ладно, — пробормотал он, — сначала вы вдвоем! А потом уж эти…