Мэдлин Бейкер - Тропою духов

— И что же ты там почерпнул?

— Ты называешь это старыми картинами. Мэгги с трудом сдерживала смех. Она очень ясно представила Ястреба, сидящего у экрана телевизора и с интересом следящего за ходом действия в старых картинах Кэри Гранта. Теперь понятно, где он научился так ловко зажигать сигарету и ухаживать за дамой.

— Почему же ты переоделся?

— Но ведь ты объяснила мне, что современные индейцы одеты, как бледнолицые. Я не хотел, чтобы твой редактор был удивлен моим странным видом. Зачем же мне ставить тебя в неловкое положение?

— О, Ястреб, напротив — ты произвел прекрасное впечатление, — сказала Мэгги, до глубины души тронутая его предупредительностью. Потом она рассмеялась:

— Но как все-таки хорошо, что ты переоделся. Полагаю, Шейлу хватил бы удар, если бы она увидела тебя в набедренной повязке. Она не смогла бы отвести глаз от тебя.

Черный Ястреб с интересом взглянул на Мэгги. Уж не ревность ли послышалась в ее голосе? Впрочем, он мог и ошибиться.

— Она очень хорошенькая, — сказал Ястреб, наблюдая за выражением лица Мэгги.

— Да, вероятно, если, конечно, тебе нравятся женщины подобного типа, — возразила Мэгги, упрекая себя за скрытое недоброжелательство, овладевшее ею в эту минуту. Ведь Шейла была не только ее редактором, но и подругой.

Ястреб отвернулся, пряча улыбку. Так она ревновала! Он был очень доволен.

Телефон зазвонил ни свет ни заря. С трудом открыв глаза, Мэгги сняла трубку:

—Хелло?

— Мэгги? Говорит Шейла. Послушай, мне, кажется, пришла в голову неплохая мысль. Это произошло как раз, когда я ехала к Сиукским горам. Я позвонила Максу и рассказала о твоем индейце, а потом подумала и решила, что было бы замечательно, если бы Рауль сделал для обложки пару снимков. Там была бы ты, твой индеец и, знаешь, эти великолепные Черные Холмы на заднем плане.

— Рауль здесь? Он готовится снимать?

— Да. Он здесь со мной. Все тут без ума от него.

Окончательно проснувшись, Мэгги села на кровати:

—Нет, Шейла. Я думаю, что не стоит. Кроме того, мне не хотелось бы фигурировать на обложке.

— Но, Мэгги, девочка моя, подумай о рекламе! Твоим почитателям понравится это. Ручаюсь, они будут без ума от Ястреба. Кроме того, деньги ему, вероятно, не помешают.

Мэгги улыбнулась. Ястреб и деньги! Меньше всего он нуждался в них.

— Тебе тоже будет заплачено, конечно. Сто двадцать пять долларов в час. А работы — раз плюнуть!

Что ж, нормальная цена. Но Мэгги не нуждалась в деньгах, а Ястреб и подавно.

— Мы приедем завтра утром.

— Мы?

— Да, дорогая. Я тоже приеду. Увидимся завтра, — жизнерадостно пропела Шейла и, прежде чем Мэгги успела что-то возразить, дала отбой.

Мэгги уставилась на трубку, которую все еще держала в руке. Шейла с Раулем приедут сюда фотографировать ее и Ястреба. Рауль — один из лучших мастеров фотографии романтического жанра. Он берет семь тысяч долларов за обложку. Его снимки пользуются огромным успехом, на них всегда есть спрос, некоторые входят в десятку лучших…

Как и следовало ожидать, Ястреб вовсе не пришел в восторг от этой идеи. Он проявил еще меньше энтузиазма, чем она сама.

— Сниматься? — с недоверием переспросил он. — Что это значит?

Трудно, почти невозможно объяснить, но Мэгги нашла выход. Она показала ему свою камеру, а потом разыскала старый альбом с фотоснимками и дала Ястребу просмотреть его. Он очень внимательно рассматривал фотографии, особенно те, на которых была Мэгги.

Мэгги, стоящая между пожилыми мужчиной и женщиной; Мэгги на фоне разных пейзажей с девочкой, которая, как он догадался, была ее сестрой, Сюзи. Ему было так странно видеть Мэгги стоящей, гуляющей, верхом. На одном из снимков она была в коротких шортах, и он не мог не обратить внимания на ее ноги — длинные, стройные, покрытые золотистым загаром. Он перевел взгляд на «настоящую» Мэгги, подумав, что многим пожертвовал бы, чтобы она снова могла ходить.

Некоторое время он разглядывал фотографии, изредка поднимая глаза на Мэгги. Как же ее душа могла быть в двух местах сразу? Непостижимо.

— Как? — все-таки спросил он, добравшись до последней страницы. — Как это может быть, что ты и там и тут?

Мэгги улыбнулась, вспомнив, что многие индейцы боятся фотографироваться. Среди них живут суеверия, что камера отнимает у человека часть души.

— Но ведь снимки не живые. Ястреб. Это как зимние узоры, или те изображения, которыми воины расписывают свои одежды, вигвамы. Но снимки сделаны с помощью камеры, а индейцы рисуют их углем и красками.

Юноша находился в некоторой растерянности. Ну конечно, это не опасно. Стала бы Мэгги держать столько снимков в альбоме…

Мэгги отвела взгляд. Как много воспоминаний вызвали эти фотографии. На них были отец, мать, их старый двухэтажный дом в Лос-Анджелесе, Сюзи, дедушка и бабушка. На снимках она видела себя плавающей в озере, верхом в Гриффин Парке, на катке, на карусели в Диснейленде, на теннисном корте с Фрэнком…

— Твой редактор хочет сделать снимки, наши снимки. Зачем?

— Чтобы поместить их на обложку нового романа. Твое изображение уже было на обложке — рисунки, сделанные мною прежде. Но Шейла считает, что настоящие снимки лучше.

Черный Ястреб бросил быстрый взгляд на полку, где были выставлены книги Мэгти. Он в изумлении поднял бровь, увидев обложку романа «Запретная страсть»:

— Ты собираешься одеться так, как здесь? Мэгги проследила за взглядом Ястреба, и кровь прилила к ее щекам. Героиня была одета в яркое красное платье, которое больше открывало, чем закрывало.

— Не думаю.

Ястреб промычал что-то, очевидно, разочарованный.

— Если ты против, мы можем отказаться, — сказала Мэгги, хотя ей было доподлинно известно: если Шейла что-то задумала, то переубедить ее почти невозможно.

— А ты хочешь?

Мэгги хотела было сказать «нет», но, подумав, поняла, что желала бы этого. Вовсе не потому, что хотела попасть на обложку романа, но потому, что ей хотелось бы получить эти снимки, где она будет с Ястребом. Рауль сделает столько снимков, сколько она захочет. Мэгги утвердительно кивнула:

— Да, если ты согласен.

На следующее утро приехали Шейла и Рауль. После обильного завтрака из бекона, яиц и оладий Шейла принесла Мэгги ярко-голубое платье, обшитое белоснежной тесьмой.

— Я предполагала, что ты не захочешь надеть что-то слишком открытое или кричащее, — заметила Шейла, — полагаю, что это как раз то, что надо — привлекательно, но достаточно скромно, — Шейла взглянула на Ястреба, — не думаю, что у Вас найдется какая-нибудь настоящая индейская одежда, не так ли?

— Индейская? — повторил Ястреб, чуть нахмурившись.

— Ну, знаете, что-то вроде набедренной повязки.