Сергей Лысак - Дымы над Атлантикой

– После получения приказа о выходе часть команд сбежала на берег, так как все старожилы предсказывали приближение сильного шторма, да и наши приборы для определения погоды здесь уже появились. Перераспределили тех, кто не сбежал, по другим кораблям, но для этих трех просто не хватило людей. Кроме этого, с них переправили все золото на флагманский галеон, даже выгрузив ради этого на берег часть серебра.

– Очень интересно… Получается, флагман имеет большой перегруз, раз пошли на такую крайнюю меру. Подозреваю, что и весь конвой тоже…

Переговорив с разведчиками, Леонид глянул на часы. До истечения срока ультиматума оставалось двадцать пять минут. Никаких изменений на берегу не наблюдалось. Все так же развевались испанские флаги над крепостями Эль Морро и Ла Пунта, и все так же натянутая цепь перегораживала вход в пролив. Походив по мостику и понаблюдав за берегом в бинокль, Леонид честно выждал оставшееся время и ровно в полдень отдал приказ о начале операции. Испанцы не захотели решить дело миром. Значит, это их выбор. Тринидадцы два раза одно и то же никому и никогда не предлагают…

«Тринидад» увеличил ход, и направился в сторону берега. Но не ко входу в пролив, а чуть восточнее, исключив таким образом из боя артиллерию крепости Ла Пунта, находящуюся на западном берегу. Для нее расстояние было довольно велико. Чего нельзя было сказать о крепости Эль Морро. Едва броненосец приблизился менее чем на милю, на стенах крепости громыхнули пушки, и вскоре вокруг «Тринидада» поднялись всплески воды, окутанные клубами пара. Все было ясно – испанцы стреляли калеными ядрами. Дело очень хлопотное и далеко небезопасное при стрельбе с борта корабля, но вполне приемлемое для крепостной береговой артиллерии, ведущей бой с флотом противника. Попаданий не было, так как приходилось стрелять навесом с такой дистанции, но пара ядер упала довольно близко. Перезарядка дульнозарядных пушек – дело небыстрое, а перезарядка их калеными ядрами – тем более, но «Тринидад» не собирался играть в поддавки и изображать из себя удобную мишень. Не прошло и минуты после первого залпа испанцев, как броненосец чуть изменил курс, заняв позицию поперек волны для уменьшения бортовой качки, и в следующее мгновение дал залп из 120-мм орудий каземата правого борта. Стрельба велась не по стенам крепости, им пушки столь малого калибра ничего серьезного сделать не могли. Но шрапнельные снаряды, выпущенные чуть выше крепостных стен, разорвались прямо над головами испанских канониров, поскольку никакого прикрытия сверху артиллерия Эль Морро не имела. Неизвестно, каковы были потери среди орудийной прислуги, но то, что они были, сомневаться не приходилось. А кого не достала шрапнель, тот вряд ли горел желанием продолжить стрельбу. Дав еще пять залпов шрапнелью, «Тринидад» продолжил движение к берегу. За все это время из крепости Эль Морро не прозвучало более ни одного выстрела.

Сократив дистанцию до ничтожно малой по меркам морской нарезной артиллерии – всего до четырех кабельтовых, «Тринидад» развернулся бортом и дал залп главным калибром по крепостным стенам. Это было что-то… Такого здесь еще не видели. Тяжелые 203-мм снаряды проникали в толщу каменной кладки, и только после этого следовал взрыв. После первого же залпа рухнул большой кусок стены, обращенной в сторону моря. В дело тут же вступили 120-мм орудия каземата, посылая свои снаряды в образовавшийся пролом. И продолжали это делать, пока снова не заговорил главный калибр броненосца. Очень скоро этот участок крепости Эль Морро представлял из себя руины, в которых некому было вести ответный огонь. Все орудия, стоявшие на крепостной стене, были погребены под ее обломками. «Тринидад» сместился ближе к проливу и продолжил бомбардировку главным калибром. Особой нужды в этом не было. Крепость уже и так можно было взять ударом с суши, высадив десант, поскольку испанский гарнизон, понесший колоссальные потери и полностью деморализованный, долго бы не продержался. Но штурм даже такого полуразрушенного и полностью подавленного участка обороны противника – это неизбежные потери своих людей. А вот этого Леонид хотел избежать любой ценой. Поэтому «Тринидад» продолжал методичный обстрел Эль Морро, все больше превращая ее в руины. Уже исчезла цепь, разорванная близким взрывом, и ушедшая на дно. В крепости царил сущий ад. Тяжелые снаряды главного калибра били по стенам, обрушивая их, а средний калибр бил фугасными снарядами в образовавшиеся проломы. И поскольку стрельба велась прямой наводкой в условиях почти полного отсутствия качки, каждый снаряд попадал в цель. Менее чем за час такого обстрела на месте крепости Эль Морро остались лишь дымящиеся развалины. Что-то горело, и к небу поднимался черный дым, сносимый порывами сильного ветра. Из крепости Ла Пунта все это видели, и даже дали залп калеными ядрами после того, как «Тринидад» подошел ближе и оказался в зоне действия ее артиллерии. Что отвлекло артиллеристов «Тринидада» на некоторое время. И пока главный калибр броненосца продолжал перемалывать в щебень стены Эль Морро, орудия среднего калибра открыли огонь шрапнелью по бастионам Ла Пунта. Самой крепости это вреда не нанесло, чего нельзя было сказать о ее гарнизоне. Во всяком случае, больше оттуда не прозвучало ни одного выстрела. Вряд ли первым же залпом шрапнели удалось выбить всех канониров, находящихся у пушек, но вот правильно замотивировать уцелевших и объяснить им полную бессмысленность сопротивления – вполне. Особенно после того, как взрывы шрапнели в воздухе прямо над крепостью прошлись частым гребнем по всей ее территории. Поэтому белый флаг, взвившийся взамен испанского над Ла Пунта после того, как «Тринидад» закончил с Эль Морро и медленно двинулся к проливу, никого особо не удивил.

Однако доверять испанцам никто не собирался. Подойдя почти к самому входу в пролив и удерживаясь на одном месте машинами, с «Тринидада» снова отправили на берег парламентеров. Башни главного калибра броненосца были развернуты в направлении крепости, и одним своим видом внушали страх. Те, кто наблюдал со стен Ла Пунта, только что видели, на что они способны. Вряд ли они узнали в этом огромном дымящем монстре недостроенный галеон «Санта Роза», который тринидадцы увели из Гаваны на буксире всего несколько месяцев назад. И теперь он вернулся. Чтобы никогда больше Куба не стала тем, кем она была в другой Истории. Не будет больше ни гибели броненосца «Мэн», ни испано-американской войны, ни режима Батисты, ни Фиделя Кастро, ни боя на Плайя Хирон, ни карибского кризиса. Остров Куба отныне и навсегда должен стать частью Русской Америки. Нового государства, образовавшегося в Новом Свете вопреки всему. Пришельцы из другого мира сделали Испании предложение «жить дружно» сразу же после того, как здесь оказались. Но Испания не захотела. Теперь пусть пеняет на себя…