Мария Максонова - Русалка [СИ]

Мало кто знает, что американцы считают овец, потому что слово «овца» на английском созвучно со словом «спать». Поэтому по-русски самое близкое — считать слонов, «слон» звучит почти как «сон». Раз слон, два сон, три сон.

Медленно и грустно марширующие мимо слоники с большими смешными ушами, сочувственно поглядывали на меня маленькими глазками, бредя по песчаному берегу над морем. Они хоть и умеют плавать, но в море им нельзя, я как-то видела репортаж о том, как слона унесло едва ли не в открытый океан — потом едва до берега добуксировали.

Сто двадцать пятый слон, сто двадцать шестой сон…

Я проснулась… в непонятное время суток. Я не знала, утро ли сейчас, день или дочь — я видела в темноте так же, как и на свету, а, чтобы узнать, взошло ли солнце, надо было вылезти из моего импровизированного укрытия и взглянуть наверх. Но я не торопилась.

Я не сразу поняла, что изменилось. Было… странно. Уютнее, чем вчера.

Нет, песок был все так же тверд по сравнению с матрасом, не было одеяла, а подле моего хвоста кто-то шебуршился, будто назойливый жук. Но я не двигалась пока и лежала, пытаясь осознать, что изменилось.

А потом поняла — я слышала Море.

Это открытие заставило меня дернуться и булькнуть. Я замерла, чтобы не удариться о низко нависающую надо мной скалу. Пузырьки, выскользнувшие из моего рта, поднялись до импровизированного потолка, уткнулись в него и медленно поползли по уклону, пока не высвободились из каменного плена и не заспешили навстречу солнцу. Да, на поверхности все же было утро.

Рачок все еще суетился у моего хвоста, не то пытаясь его переползти, не то делая подкоп. Я недовольно обхватила пальцами его панцирь. Поднесла к глазам, внимательно разглядывая. В принципе, это ведь тоже еда, только мелкая и суетливая. Рачок, будто не понимая опасности, лупал на меня бессмысленными глазами и размахивал листиком водоросли в левой клешне. Я просто выпнула его из своего убежища, впрочем, потом выбралась и сама, не забыв прихватить трофейный гарпун.

Надо завтракать, за едой мне всегда лучше думается. Я уже привычно намотала веревку на руку, прижала к себе гарпун, чтобы не мешал гидродинамике, и решительно направилась на поиски раковин.

Море было наполнено звуками, совсем не так, как было вчера. Точнее… вчера я слышала только шум воды в ушах, как обычный человек, а вот сегодня… сегодня я слышала, как щелкают клешнями двое сцепившихся неподалеку из-за чего-то краба, как плещется вода, рассекаемая телом большого медленно плывущего с открытом ртом ската, слышала всплеск от хвоста вспугнутой им рыбешки.

Это было… это было странно, непривычно, но успокаивало. Если раньше я была окружена практически постоянной тишиной, разбавленной биением крови в ушах, то теперь…. Это как идти по городу в наушниках, ничего не слыша, а потом их снять — и уже не только видеть, но и слышать пешеходов вокруг, машины, автобусы, фуры. Это как… это как ощущать их движение, ожидать их приближение, даже когда не видишь.

Только вновь получив это чувство, я поняла, как много оно значит, даже если сейчас разговаривать не с кем.

В этот раз раковины раскрывались передо мной с отчетливым хрустом, и это тоже доставляло мне огромное удовольствие. Слышать. Чувствовать. Жить. Я нашла другую полянку неподалеку от своего импровизированного жилища у скал, на дне здесь лежали уже знакомые мне округлые крупные моллюски, а вот на скале были прилеплены чуть помельче размером, но с интересной волнистой раковиной. На вкус они понравились мне еще больше, будто немного пряные. Еще я выбрала несколько больших раковин, и в двух из них нашла по крупной жемчужине.

«Жить, как говорится, хорошо. А хорошо жить еще лучше», — вспомнилась цитата из Кавказской пленницы.

Правда, деть жемчуг мне было совершенно некуда, и, чем большим количеством багажа я обзаводилась, тем явственнее вставала эта проблема. Была бы сумка — я могла бы, например, сунуть в нее несколько раковин в качестве бизнес-ланча и спокойно обследовать дно, не думая о поиске еды. Или наоборот забраться в свое убежище и поваляться там, подумать о жизни, не оглядываясь вокруг в поисках опасности каждую минуту.

Остро не хватало бумаги. Я так привыкла иметь под рукой скетч-бук, и для записей, и для простых почеркушек, для работы и просто фиксации впечатлений… сейчас приходило сравнение, что это был мой костыль, помогавший мне думать. А тут меня его лишили, и уложить в голове все, что мне необходимо сделать и организовать стало просто невозможно. Мысли скакали в моей пустой голове распуганными лягушками.

Подумав, я для начала сложила жемчуг в одну из раковин и закрыла половинки наподобие ларца. Вернулась обратно в свое убежище и сунула раковины в один из углов, чуть прикопав в песок, чтобы не вымыло течением.

Решила, что мне все же нужен скетч-бук, а за неимением бумаги сойдет и дно морское. Выбрала участок поровнее и почище, огляделась, чтобы не попасться в зубы акуле, и с помощью гарпуна попыталась обозначить главные свои проблемы.

Итак, еда — я начертила условную куриную ножку, словно иконку в компьютерной игре. В принципе, на какое-то время вопрос решенный, я могу пару дней просидеть на моллюсках — нарисовала внизу бабочку, так как просто овал был бы не показателен. Очертила и символ еды, и бабочку в кружочки, как решенные пункты.

Еще неплохо бы попробовать пожевать каких-нибудь водорослей, вдруг я все же всеядная, а не плотоядная — изобразила условную травку. А еще хорошо бы научиться все-таки охотиться на рыбу — еще одна картинка украсила мою схему. Последние две были без кругов.

Из-за сыпучести песка приходилось рисовать довольно крупные рисунки, но благодаря тому, что я не стояла на дне, а висела над ним, я не портила рисунки своими следами.

Вторая проблема — это дом — известный всем детям квадрат с треугольником сверху были нарисованы рядом. В принципе, есть, но лучше бы подумать еще, может, удастся найти варианты получше, побольше и поудобнее — кружок и знак вопроса.

Еще хотелось бы как-то закрывать свое убежище — я нарисовала дверь (прямоугольник с кружком-ручкой). Ну, и об удобстве не мешало бы подумать, только непонятно, как здесь организовать хотя бы кровать? Про то, что из нарезанных водорослей ее не сделаешь, уже думала. Выложить твердым камнем — не вариант, скорее уж можно попытаться хотя бы просеять песок, чтобы ничего не кололось, в идеале — найти песок помягче (а так бывает?). Не знаю. Надо изучить в целом, что может дать мне дно морское.

Я нарисовала еще картинку ступни — мне, разумеется, хотелось вернуть себе человеческий облик, сейчас я бы, наверное, как Русалочка за это и голоса не пожалела, и никакого принца не надо, только где тут морская ведьма обитает?