Триша Левенселлер - Дочь королевы сирен

Я в этом уверена.

Только слишком поздно что-то менять, потому что мы уже присоединились к кругу танцующих. Отказать ему сейчас означало бы устроить сцену. Кроме того, при нашем появлении команда ликует. Валлов, Дерос и Энвен хватают новых партнерш и присоединяются к танцу. Мои движения скованны, нерешительны. Я чувствую, как мой разум борется с телом. Я могу найти так много причин, почему танцевать с Райденом – плохая идея. Не говоря уже о том, что существует множество вещей, о которых мне следует беспокоиться. В таких условиях сложно расслабиться.

– Ну же, принцесса, – говорит Райден. – Уверен, ты способна на большее.

Я не должна позволять ему дразнить меня, но в большинстве случаев не могу остаться равнодушной, когда мне бросают вызов. К тому же я действительно люблю танцевать. В конце концов, моя мать – сирена. Музыка у меня в крови.

Я чувствую, как мелодия струится по моей коже, и двигаюсь в такт. Я ласкаю ее руками, обхожу бедрами, легко ступаю по нотам ногами. Я заставляю Райдена следовать за мной, но иногда он, забывшись, останавливается и, завороженный моими движениями, наблюдает за мной. Поймав себя на этом, Райден снова начинает танцевать. Он совсем не плох: топает ногами в такт, уверенно, даже изящно, изгибается и поворачивается. Каждый раз, когда мы соприкасаемся – руками или коленями, – танец становится все более захватывающим и волнующим. Я заряжена, как грозовые тучи, – чувство в десять раз сильнее того, что я испытываю, когда использую способности сирены. И настолько другое – более человеческое.

Я вижу, как Райден ведет себя со мной: сосредоточенность и жар в его глазах, то, как задерживаются его руки, то, как он прижимается ко мне своим телом. Обычно я могу с легкостью понять, что это значит. Но я снова вспоминаю, что он мой пленник. Этот парень скажет и сделает все, что угодно, ради того, чтобы спасти свою шкуру.

Песня заканчивается. Хаэли заводит новую, но я ухожу.

– Продолжайте веселиться! – кричу я команде. – Хоть всю ночь, а я собираюсь спать.

Я улыбаюсь счастливым лицам. Они раскраснелись от радости, что приходит вместе с удачным грабежом.

Я направляюсь к лестнице, уверенная, что не смогу заснуть с тем грузом, что лежит на моей душе. С каждым шагом я напоминаю себе: «Райден – мой пленник, Райден – мой пленник, Райден – мой пленник».

Кто-то хватает меня за руку и тянет под лестницу. С глаз долой, в тень.

Возбуждение вперемешку со страхом охватывает меня еще до того, как я вижу его лицо.

– Алоса, – говорит Райден, беря меня за руки и аккуратно прижимая к стене.

Он наклоняется, и я спрашиваю:

– Что?

Как будто Райден собирался меня о чем-то спросить, вместо того чтобы произнести мое имя для удовольствия услышать, как его произносит именно он.

– Ты прекрасно танцуешь, – отвечает он, и я чувствую, как его нос прижимается к моему. Мои глаза уже закрыты.

Черт, как же хорошо он пахнет. Как кокосовое мыло, которое есть у нас на корабле, смешанное с землистым мускусом – запахом Райдена.

Очень просто позволить ему поцеловать меня. Безумно просто.

Но Райден хочет, чтобы его брата освободили. Он жаждет собственной свободы.

Любая близость между нами – часть его плана.

Так и должно быть.

– Спокойной ночи, Райден, – говорю я, отпуская его руки. Но, проходя мимо, я целую его в щеку.

Добравшись до своей каюты, я ругаю себя за то, что веду себя как наивный ребенок.

Но больше всего меня пугает неспособность контролировать собственные чувства рядом с Райденом.

Снаружи крепость выглядит ничем не примечательно. Она похожа на любой другой небольшой остров, расположенный далеко к северо-востоку от пика Ликона.

Но приближенные к моему отцу пираты знают, насколько опасно это место.

На острове много устьев и выступающих впадин: лабиринт, построенный из воды и суши. Нужно следовать осторожно, чтобы не сесть на мель. Море проходит через цепочку пещер, в которых прячутся корабли флота короля пиратов. Сейчас их примерно пятьдесят.

Ниридия ведет нас к причалу. Хаэли и другие такелажники привязывают паруса, в то время как Лотия, Дешел и Ателла закрепляют стыковочные тросы. Трап опущен.

– Пошли Валлова и Дероса за Ворданом, – говорю я Ниридии. – И пусть Мандси следует за Райденом по пятам, как акула по кровавому следу.

– Из всех женщин на этом корабле Мандси меньше всего похожа на акулу, – раздается голос позади меня.

В течение последних нескольких дней путешествия Райдену приходилось оставаться на нижних палубах, чтобы не узнать точное местоположение крепости. Я не ожидала, что Мандси так быстро позволит ему вернуться наверх.

– Полагаю, подобного звания достойна только я? – спрашиваю я Райдена.

– Нет, скорее те злобные сестры. Не могу решить, какая из них хуже. Дешель думает, что мои колени – это стул, а Лотия запускает пальцы в мои волосы, будто это перчатка, которую ей нравится носить.

Мне невообразимо приятно знать, что ему не по вкусу их заигрывания. Я говорю:

– Я думала, тебе нравится женское общество. Жизнь на корабле, полном женщин, должна стать для тебя воплощением мечты.

Райден пристально смотрит на меня, будто в его взгляде спрятан какой-то более глубокий смысл, но я его не вижу. И он запретил мне использовать способности сирены на нем.

– Я не умею читать мысли, Райден. Так что говори прямо все, что хочешь сказать.

В конце концов он отвечает:

– Я не нуждаюсь в их внимании.

– Тогда скажи им это.

– Думаешь, я не пытался?

– Если ты ищешь сочувствия, обратись к Мандси.

Он бросает на меня суровый взгляд:

– Сочувствие – это не то, чего я хочу от тебя, Алоса.

Прежде чем я успеваю начать строить догадки о том, что он имеет в виду, Райден срывается с места. Появляются Ниридия с Мандси. Я просто указываю в сторону Райдена.

Мандси, чьи каштановые волосы заплетены в две косы, лежащие на плечах, следует за ним.

– Будь осторожна, – кричу я ей вслед. – Он сегодня в плохом настроении!

– У меня на этот случай есть решение, – отзывается Мандси.

– Какое?

– Шитье. Ничто так не расслабляет разум, как работа руками.

Мандси – просто находка. Она лечит, шьет и сражается. А также знает, где в человеческом теле расположены самые важные органы, что делает ее еще более ценным бойцом. Она много раз вправляла кости и зашивала раны мне и другим членам команды. Многие из нас обязаны ей жизнью. Хотела бы я, чтобы на корабле было еще десять таких, как Мандси. Я бы даже смирилась с чрезмерным оптимизмом, который является неотъемлемой чертой ее характера.

– Я бы не давала ему в руки что-то острое, – замечаю я.

– Я рискну.

Валлов и Дерос поднимаются наверх, каждый крепко сжимает одну из рук Вордана. Пленник извивается, но ни один мужчина не сравнится по силе с Валловом и Деросом вместе. Вордану даже не стоит пытаться, особенно со сломанной ногой.