Валерий Ковалев - Солдат удачи

– Как скажешь, – пожал Найденов плечами.

Повесив сумку на плечо, молча двинулся по проходу.

– Быстро ты с ним, – улыбнулся сосед. – Повоспитывал?

– Немного, – взглянул на девушку.

– Спасибо вам, – отложила она книгу в сторону.

– А давайте-ка вместе перекусим, – предложил Павел Алексеевич. – Танюша, что там у нас есть? Доставай.

На столике застеленной салфеткой поочередно возникли жареная курица, пупырчатые огурцы, сыр и московский батон в нарезке. Девушка, ее звали Лика Зорина, добавила бутерброды с колбасой, пару яблок и оранжевый апельсин.

– А у меня вот, – достал из сумки пакет с беляшами Максим (их на дорогу дал Анзор). Жаль, остыли.

С шутками и веселым смехом вместе пообедали, заказав еще чаю. Затем чета прилегла на нижних полках отдохнуть, а молодые уселись за столик у противоположного окна.

– Интересное у тебя имя, – сказал Максим. – Никогда такого не слышал.

– Если полностью, Анжелика, – улыбнулась девушка. – Это меня мама так назвала.

Разговорились. Лика возвращалась из Москвы в Питер, где гостила у бабушки. Была коренной ленинградкой, училась в Санкт-Петербургском университете на юриста.

– А ты, значит, едешь поступать в Морской корпус? – взглянула на Макса карими глазами.

– Ну да.

– Знаю такой. Он недалеко от Большого проспекта. Я там живу вместе с родителями.

В три часа дня, распрощавшись, пожилая чета вышла на станции Бологое, на их места сели новые пассажиры. Поскольку рыжий так и не вернулся, Максим пересел на боковое место, разговор продолжился.

Лика ему все больше нравилась. Невысокая, с миловидным живым лицом и стройной фигуркой. В детдоме на девчонок он особо не заглядывался. Общался в основном с мальчишками, да и времени не хватало.

Когда на следующее утро поезд втягивался на перрон Московского вокзала, они были друзьями. Девушка рассказала, что мечтает работать в прокуратуре, как отец, а Масим, что он детдомовец.

– Ну и что? – пожала плечиками. – Папа тоже рос без родителей, они погибли в тайге. Были геологами.

Лязгнув сцепками, состав остановился. Проводники, открыв двери, опустили подножки и пригласили пассажиров к выходу.

– Ты в Питере раньше бывал? – спросила Лика, когда спустились на людную платформу.

– Никогда, – повертел головой Макс, поправив на плече сумку. – Только в Москве, да и то не часто.

– В таком случае провожу тебя до места, – стрельнула глазами. – Мне не трудно.

Для начала они проследовали к метро и спустились вниз, доехав до станции Василеостровская, а затем поднялись наверх, пройдя с километр до набережной. Она впечатляла. Закованной в гранит Невой, изысканной архитектуры старинными особняками, золотыми куполами высокого храма и скользящими по фарватеру прогулочными судами.

– А вот и Морской корпус, – показала Лика на длинное, в три этажа оранжевого цвета здание с колоннами в центральной части, выходящее фасадом на набережную. Вверху, на башенке, реял Андреевский флаг.

– Спасибо тебе. Приятно было познакомиться, – пожал девушке руку парень.

– Погоди, вот тебе мой номера телефона, – открыв сумочку, вынула блокнот с шариковой ручкой. Развернув написала семь цифр, вырвала листок, протянула.

– Когда поступишь, дай знать. Покажу тебе Питер.

– Теперь точно поступлю, – аккуратно сложив, сунул в карман.

– В таком случае до встречи. Улыбнулась и пошла обратно.

Он долго глядел вслед, а потом решительно направился к главному входу.

Конкурс в учебном заведении оказался будь здоров – пять человек на место. Но экзамены Максим сдал, получив проходной балл, и был зачислен на штурманский факультет. Там готовили офицеров для надводных кораблей и подводных лодок.

Корпус оказался с богатой историей, основал сам император Петр Первый. Сначала это была Навигацкая школа, впоследствии Морской корпус, а в советское время – высшее военно-морское училище имени Фрунзе. В новой России его объединили с высшим военно-морским училищем подводного плавания имени Ленинского комсомола, снова переименовав в Морской корпус. Он же Санкт-Петербургский военно-морской институт.

После зачисления всех переодели в синие робы с бескозырками и тяжелыми яловыми ботинками, отправив в летний лагерь для прохождения курса молодого бойца.

Ребята в группе подобрались нормальные: у одних отцы были морскими офицерами, другие из семей рабочих и служащих. В лагере были пять таких групп, разных специальностей

В шесть утра курсантов будили звуки горна, затем следовали построение и физзарядка. За ней трехкилометровый кросс по лесу, умывание и завтрак. После, снова построение и развод на занятия. В щитовых домах, оборудованных под классы, изучали уставы, основы несения караульной службы и автомат Калашникова. На плацу меж ними отрабатывали строевую подготовку.

Максиму все это давалось легко – сказывались занятия спортом. Другим не очень. Спустя две недели двое подали рапорта на отчисление и исчезли. Остальные понемногу привыкали. Через месяц учеба завершилась боевыми стрельбами (выпустили на полигоне по мишеням три пули), курс вернулся в институт.

Там на складе всем выдали парадную форму: синие форменки, черные клеша с хромовыми ботинками и муаровые ленты на бескозырки с надписью «Военно-морской корпус». Настал день Присяги.

В десять утра курс в белых перчатках и с надраенными автоматами выстроили перед фасадом института. Перед шеренгами стояли пять столиков на них алые папки с текстом присяги. Напротив начальник (контр-адмирал) с профессорско-преподавательским составом. Чуть в стороне приехавшие родители.

Раздалась команда и под медь оркестра парадный расчет, чеканя шаг, пронес перед шеренгами Андреевское знамя*. Когда занял свое место, тамбур-мажор* взмахнул жезлом, последний звук улетел в небо.

Адмирал, придерживая кортик, прошел к трибуне с микрофоном и произнес речь. Поздравив с поступлением в Морской корпус и принятием присяги. Закончил (опять последовала команда), началось действо.

По вызову командира роты каждый курсант выходил из шеренги, с автоматом на груди маршировал к столику. Брал в руку папку с текстом, открывал и давал клятву. После клал на место, расписываясь в журнале. Далее следовал поворот кругом и возвращение на место. Когда церемония завершилась, вновь грянул оркестр, прошли вдоль фасада торжественным маршем.

Затем состоялся праздничный обед, за ним концерт. Приглашенные родители пообщались со своими чадами. Максиму было немного грустно. Эх, был бы среди них, Александр Иванович.

На следующий после торжества день начались занятия. Теперь их проводили в классах учебных корпусов и на институтском плаце. Изучали высшую математику с геометрией, физику, теоретическую механику, химию, черчение, и иностранный язык. От обилия материала кружилась голова. То, что было в школе, не шло ни в какое сравнение.