Вячеслав Прытков - Люди, море, корабли

К эти частым скоротечным речным боям, казалось, нельзя было привыкнуть. Однако, решительность и пренебрежение к опасности молодого командира миноноски «Прыткий» [19] «Прыткий» – миноносец, позднее эскадренный миноносец, прототип серии кораблей «Сокол». Создан для России английской фирмой «Ярроу» в Глазго. Обладал высокой скоростью хода, благодаря мощной силовой установке с двумя вертикальными паровыми машинами тройного расширения, удлинённым облегчённым корпусом. Участвовал в Гражданской войне на Балтийском, Каспийском и Азовском морях, на Волге и Каме в составе флотилий. В 1922 году сдан на слом. Сергея Адамовича Колбасьева только способствовали успешному выполнению боевых задач Волжской флотилии. Не раз молодой моряк в свои двадцать лет минировал фарватеры, принимал на себя огонь береговых батарей белых, прикрывая вооружённые пароходы и канонерские лодки, идущие в кильватере «Прыткого». Выпускник кадетского Морского корпуса, он не задумываясь, продолжил службу в составе Рабоче-крестьянского Красного флота и в октябре 1918 года был назначен сначала старшим помощником командира, а затем и командиром миноносца «Прыткий». Несколько ранее, 2 августа из Петрограда на Волгу советское правительство отправило четыре миноносца – «Прыткий», «Прочный», «Ретивый» и «Поражающий», которые по Мариинской водной системе (Балтика – Волга) пришли в Нижний Новгород.

Особенно ожесточённые бои с флотилией белых, имевшей в своём составе хорошо вооружённые пароходы, развернулись на реке Каме. Однажды, кораблям Волжской флотилии удалось захватить баржу белых с находившимися на ней 400 пленных красноармейцев и советских работников. Это произошло на правом берегу Камы, выше города Сарапула. На миноносцах вместо красных флагов подняли Андреевские, и белогвардейцы приняли их за своих. Благодаря находчивости красных военморов удалось предотвратить массовый расстрел пленных, назначенный на тот же день. Сергей Адамович прослужил на «Прытком» до мая 1919 года. К тому времени миноносец уже воевал в составе Астрахано – Каспийской флотилии, вооружённый двумя 75 мм орудиями и парой торпедных аппаратов.

Название корабля, которым он командовал, как нельзя соответствовало чертам характера Сергея Адамовича – южный темперамент, унаследованный от матери – итальянки, быстрота принятия решений, одержимость, стремление поспеть всюду первым. Конечно, он очень любил море и морскую службу. Позднее, один из современников С. А. Колбасьева – Н. Чуковский так его описывал: «Это был худощавый, довольно высокий молодой человек с чёрными итальянскими глазами, быстро и много говоривший. Он был прост, приветлив, одержимый литературой, и необычно легко сходившийся с людьми. …Колбасьев был переполнен рассказами, анекдотами, пословицами из морской жизни, и всё это – то трагичное, то смешное, часто непристойное – он щедро обрушивал на восхищённых слушателей. Стихи он писал тоже только о море…» Сергей Адамович писал не только стихи, но и замечательные морские рассказы, вошедшие в целый ряд книг. Иногда, вместо фамилии С. Колбасьев подписывал свои произведения псевдонимом Ариэль Брайс. Увлекался радиоделом и впервые в советской стране способствовал развитию джазовой музыки.

Судьба свела двадцатидвухлетнего красавца – моряка с талантливейшим поэтом Серебряного века Николаем Гумилёвым, который в своём стихотворении «Память» из цикла «Огненный столп» написал о своём друге – читателе:

Их знакомство состоялось на Чёрном море, в Феодосии. Колбасьев на свои средства во флотской типографии издал стихотворный сборник Н. Гумилёва «Шатёр». Позднее их пути разошлись, С. Колбасьев выбрал прозу. Только к финишу своей жизни они подошли почти одинаково, став «врагами народа» и жертвами «красного террора».

Сергей Адамович так и остался стойким и мужественным морским офицером, командиром на мостике неустрашимого миноносца, решительно идущего на врага.

Министра финансов царской России Сергея Юльевича Витте, совершавшего поездку по Балтийскому краю и приехавшего в старый город Курляндской губернии – Либаву, встречал в числе других городских властей полицмейстер Александр Егорович Конкевич. Сергею Юльевичу было особенно интересно посетить здешние места, откуда родом происходил его отец – балтийский немец. Ещё до поездки в Либаву ему не раз приходилось слышать о Конкевиче – моряке, участнике русско – турецкой войны 1877 – 78 годов, писателе, размещавшем свои произведения в разных журналах. Разногласия с морским министерством и последующая вскоре отставка вынудили капитана 2 ранга А. Конкевича покинуть Петербург.

От внимательного взгляда Сергея Юльевича не осталась незамеченной былая морская выправка Конкевича, полицейский мундир с эполетами сидел на нём ладно, как некогда морской китель. Вся его наружность выдавала человека бывалого, много перевидавшего и пережившего. В чёрных, ещё густых волосах уже пробивалась первая седина, высокий лоб прорезали морщины, вот только в выразительных и умных глазах угадывалась какая – то потаённая грусть. Было несколько странно слушать этот необычный голос с пришёптыванием.

«Что ж Вы, батенька, бывалый моряк, офицер императорского флота и вдруг в полицаи подались?» – вопрошал Сергей Юльевич Конкевича. «Васе высокопревосходительство. Не от хоросей жизни, ведь одними писаниями сыт не будесь», – отвечал Александр Егорович. «Знаю, одно время Вы командовали торговыми кораблями на Белом море, не оттуда ли этот псевдоним – Беломор?» «Да, Васе высокопревосходительство, литературных псевдонимов у меня, кроме Беломора есё несколько». «Слышал, Вы активно выступаете против строительства порта Александра III в Либаве, тем самым разделяя и мои взгляды. Вот, что, батенька, российскому флоту Вы будете нужнее, чем отдавать свои лучшие годы прозябанию в полиции. Я предлагаю Вам снова послужить флоту и России, для начала хотя бы в департаменте торговли и мануфактуры по морскому отделу.»