Тим Северин - Мираж Золотого острова

Гектор встал и пошел на корму. Мапанг протянул юноше наполненную водой половину скорлупы кокосового ореха, и тот благодарно ее принял.

— Как определяет Кепуа, куда нам плыть?

— Я думал, он тебе все объяснил, — ответил чаморро.

— Он объяснял, но я не понял, — признался Гектор.

— Он ведь показал тебе стену звезд. По ней учат читать по звездам.

— Да, но я не понял, для чего служат палочки, которые он клал на землю.

Мапанг подыскивал подходящее слово:

— Это то, что вы называете картой, — наконец сказал он и, увидев, что Гектор озадачен, продолжил: — На этой карте изображен океан вокруг тано’таси.

У Гектора блеснула догадка:

— Так ракушки на тех палочках обозначают острова? — спросил он.

— Да.

Гектор покосился на шамана. Рамки из веточек он не увидел. Вместо нее Кепуа держал на коленях пожелтевший от времени человеческий череп.

Мапанг перешел на почтительный шепот:

— Кепуа знает звезды на память. Он не нуждается в карте. Он взял ее с собой только из уважения к предкам.

Кепуа шевелил губами. Он что-то напевал тихим дребезжащим голосом, тягуче, то громче, то тише. Гектор вспомнил, как шаман пел около стены звезд, но теперь это было что-то совсем другое.

— Он просит морских богов послать нам хорошую погоду, — объяснил Мапанг.

Команда сакмана понемногу просыпалась. Люди потягивались, вставали. Начался новый день. Гектор поминутно посматривал на рубку — не выйдет ли Мария.

Крик одного из чаморро заставил Гектора оглянуться на корму. Полдюжины дельфинов резвились шагах в двадцати от кормы каноэ. Спины их блестели, когда они выпрыгивали из воды, изгибались и вновь исчезали в морской пене. Он слышал их резкие пронзительные крики — так они освобождали и вновь наполняли свои легкие. Они явно охотились. Один из чаморро вдруг ринулся на корму, оттолкнув Гектора. В руках у туземца был моток лески с костяным крючком — он молниеносно забросил крючок, почти сразу потянул леску — и вытащил серебристо-желтую рыбу более фута длиной. Еще один заброс — и новая рыбина забилась на планшире, а потом соскользнула в лужицу воды на дне лодки, оставляя след из серебристых чешуек. К первому чаморро присоединился второй, и через несколько минут они наловили дюжину рыбин. Дельфины внезапно исчезли, и рыбная ловля закончилась.

— Кажется, голод нам не грозит, — заметил Жак. Он тер глаза со сна и почесывал коротко остриженную голову. Должно быть, не выспался.

Вдруг потянуло дымом. Гектор с удивлением наблюдал, как у основания мачты, в защищенном от ветра месте, один из чаморро с помощью кремня высек огонь и поджег пучок кокосовой шелухи. Подождав, пока шелуха займется, он поднес ее к маленькой кучке угля, насыпанной на плоский камень. Он сгорбился над крошечным костром, дул на него, лелеял слабенькое пламя, пока оно не окрепло. Другие чаморро почистили и выпотрошили только что пойманную рыбу, нарезали ее на куски, поджарили и разделили между всеми.

Гектор вернулся к Мапангу, чтобы обсудить дальнейшие планы. От капитана он узнал, что воды им хватит на десять дней. Когда запас иссякнет наполовину, они вынуждены буду повернуть назад. Гектору трудно было сосредоточиться — он то и дело смотрел на хижину. Когда Мария наконец появилась, то выглядела отдохнувшей, получше, чем в последние дни. Она перевязала волосы лентой и надела простую нижнюю юбку. Ее руки и ноги были обнажены. Глядя, как она подходит к мачте, принимает из рук чаморро жареную рыбу, Гектор даже расстроился: она так близко от него, но все на них смотрят, и он вынужден держаться на расстоянии.

День, между тем, шел своим чередом. Сакман по-прежнему быстро и ходко шел вперед. Чаморро по очереди правили каноэ, изредка слегка меняя наклон паруса, повинуясь едва слышному бормотанию Кепуа. Старик сидел без движения час за часом, казалось, не замечая ни палящего солнца, ни ветра.

Днем поели плодов хлебного дерева, запив их несколькими глотками воды. Плоды в корзинах помялись и чуть-чуть забродили. Разогретые на горячем камне, они приобрели кисловатый вкус. Но Гектор проголодался, и еда показалась ему очень вкусной. Еще до наступления сумерек ветер совершенно стих. Он постепенно слабел весь день, и сакман двигался все медленнее и медленнее. Теперь его обогнал бы человек, идущий шагом. Большой парус провисал, потом ненадолго наполнялся и снова безвольно повисал. Сакман нехотя поднимался на волну и тяжело падал с гребня. Мапанг ловко пробежал по распорке к поплавку и опустился в море. Он провел в воде добрых десять минут, не шевелясь и держась за балансир, потом вскарабкался обратно на сакман и сразу же направился к Кепуа. Они о чем-то недолго поговорили.

— Что происходит? — спросил Гектор, когда Мапанг отошел от шамана.

— Я должен был сообщить макану.

— О чем сообщить? — не понял Гектор.

— О течении.

Гектор удивленно посмотрел на огромного чаморро. Мапанг еще не обсох. Его темная кожа лоснилась, в густых волосах блестели капельки воды.

— И чтобы рассказать ему о течении, тебе нужно было лезть в море?

— Конечно, — подтвердил Мапанг таким тоном, будто разговаривал с несмышленым ребенком. — Если не шевелиться, то почувствуешь течение. Куда оно течет и насколько сильное.

Гектор не стал спорить. В конце концов, правильно все, что помогает Кепуа выбрать верный курс.

— Как думаешь, надолго штиль?

Мапанг пожал плечами:

— Кепуа говорит, что ветер вернется завтра утром. После полнолуния.

— А как же патаче? Кепуа не знает, оно тоже застряло?

Мапанг покачал головой:

— Нам остается только надеяться, что патаче попало в тот же штиль, что и мы.

Когда солнце опустилось за горизонт, сакман застыл на океанской глади. Молча и скудно поужинали: остатками рыбы и еще несколькими глотками воды. Люди смирились и приготовились ждать. Все понимали, что больше они ничего не могут сделать — только ждать возвращения ветра. Даже Кепуа прекратил свои молитвы и песнопения. После коротких тропических сумерек взошла полная луна — яркая, сияющая. Гектор и Мария сели рядом на распорку балансира, нависшую над неподвижной водой. Оба молчали. Лунный свет проникал на несколько футов в воду. Глядя вниз со своего «насеста», Гектор разглядел трех-четырех рыбин, каждая — длиной с его руку. Они медленно ходили туда-сюда в тени сакмана. Он узнал эти похожие на клинок меча тела, эти тупые головы. Это были те алчные создания, что днем охотились на летучих рыб. Теперь хищники выглядели мирными, расслабленными, спокойными, они так расправили свои плавники, что, казалось, парят на подводных голубых крыльях. Тишину нарушали только тихие удары воды о корпус сакмана.

— Думаешь, мы догоним патаче? — тихо спросила Мария.