Олег Мушинский - Солидный куш

Алина не договорила, у нее захватило дух.

— Чего проще, откроем и посмотрим, — сказал Фалко.

— Кто-то не так давно предупреждал насчет опрометчивых действий, — напомнила Лимия.

— Так мы аккуратно откроем, и осторожно посмотрим, — уточнил Фалко. — Так, Алина, держи свет.

— Уверен? — спросила та.

— Как может сомневаться тот, кто не думает? — усмехнулась Лимия.

Вынула тесак из-за пояса, и встала сбоку от двери, готовая атаковать все, что может вылезти оттуда. Фалко внимательно осмотрел механизм. Одна ручка была внизу, вторая вверху. Их соединяла коралловая штанга.

— Запирается снаружи, — заметила Лимия.

— Тогда, может, не будет отпирать? — предложила Алина.

— Ну, надо же чем-то развлечься, пока краббы не уберутся, — сказал Фалко.

— Интересные у тебя представления о развлечениях, — хмыкнула Алина, и отступила назад, явно показывая, что героизм — не ее призвание.

Фалко свернул обе ручки, и взглянул на Лимию.

— Готова?

Та кивнула. Фалко рванул дверь на себя. Ожидая такого же сопротивления, как на входной двери, он определенно переборщил здесь. Дверь оказалась тонким листом железа, и поддалась сразу. Фалко не удержался, и завалился назад. Алина предусмотрительно отскочила в сторону.

— Аля, свет! — закричала Лимия.

— Что там?! — вскинулся с пола Фалко. — Ай!

Алина поспешно шагнула назад, и наступила ему на пальцы. Услышав вскрик, чуть не уронила импровизированную лампу на голову Фалко. Тот, резко сев, перехватил источник света и сунул его в дверной проем.

— Темно там, — ответила Лимия на заданный ранее вопрос. — А теперь, при наличии света, можно и все остальное посмотреть.

Фалко, ворча себе под нос, поднялся на ноги, и все трое, затаив дыхание, заглянули внутрь.

— Хвост Ацера, — протянула Лимия.

Внутри была совершенно квадратная комната сажени в три по каждой из сторон. Так же, как и в тоннеле, стены, пол и потолок были гладко отполированы. Комната была практически пуста. Только в самом центре, на полу, валялась темная сумка. Лимия забрала у Фалко светильник, шагнула внутрь и внимательно огляделась по сторонам. Не заметив ничего опасного, приблизилась к сумке. Оглядела ее со всех сторон.

— На ловушку не похоже, — сказала она, поднимая сумку с пола.

— Ловушка может быть внутри, — предупредил Фалко.

— Тоже верно.

Лимия принесла сумку к выходу и поставила, прислонив к высокому порогу. Немного вытянутая в длину, из отлично выделанной акульей кожи, со множеством кармашков с правой стороны. Сверху крепились две лямки, так что сумку можно было носить и в руках, и за спиной.

— Не похоже, что она тут скучает со времен Пылающих дней, — с сомнением отметила Лимия.

— Такие были в моде несколько лет назад, — добавила Алина. — Я, помнится, похожую посылала отцу на день рождения. Может быть, даже эту самую.

— Вот как? — сказал Фалко. — Тогда вряд ли в ней скрывается древнее зло. Лимия, посвети.

Та поднесла свет прямо к сумке. Фалко аккуратно расшнуровал завязки, и распахнул главное отделение. И в нем, и в несколько меньшем боковом отделении было пусто.

— Не смешно, — заметила Лимия. — Ну, если папаша такую бодягу ради этой гнилой шутки заварил… Просто слов нет.

— М-да, — кивнул Фалко. — Вряд ли он тогда станет первым претендентом на милость Алгоры.

Алина молча обшарила кармашки сбоку. В одном обнаружился пучок водорослей, в другом — кожаный конверт. Алина открыла его, заглянула внутрь и вытащила сложенный вдвое лист бумаги.

— Неужели, письмо? — криво усмехнулась Лимия.

— Не-а, — сказала Алина, развернув лист. — Вексель. Точнее, альфа-вексель. Старый, сейчас образец поменялся.

— На чье имя? — деловито уточнила Лимия.

— Альфа-вексели всегда выписываются на предъявителя, — пояснила Алина. — В них даже графы "имя" нет.

— А графа "сумма" там есть?

— Да. Вот.

Алина ткнула тонким пальчиком в строку, на которой большими зелеными знаками было четко выведено: "50 000 000 (пятьдесят миллионов), металл". Лимия и тут не нашла подходящих слов.

— Вот это я понимаю — наследство, — одобрительно хмыкнул Фалко. — Не удивительно, что все с ума посходили.

— Пятьдесят миллионов в металле, — мечтательно протянула Лимия.

— Это всего лишь бумага, Эля, — вздохнула Алина.

— Ну да, бумага, — довольно кивнула та. — Бумага, которую можно обменять на пятьдесят миллионов.

— В течение пятидесяти дней с даты подписи, — еще печальней сказала Алина. — Вот подпись ответственного, вот дата. Пятьдесят два года назад.

— Что?!

Вопль Лимии эхом отразился по стенам.

— Эй, потише, — взмолился Фалко. — А то краббы подумают, что призраки уже до нас добрались.

— Да плевать мне, что они подумают! Аля, ты уверена?

— Это моя работа, — кивнула Алина. — Альфа-вексель нельзя отозвать или оспорить, но он имеет срок исполнения в пятьдесят дней. Даже по старому кодексу. Сейчас эта бумага представляет интерес разве что как исторический документ.

— Погоди, погоди. Спокойно, — Лимия в волнении заходила туда-сюда, размахивая перед собой руками. — Папаша должен был знать про такие вещи.

— Так он семью хотел объединить, — напомнила Алина. — Вот, мы с тобой снова вместе.

— В такой дыре, где нам с тобой делать нечего! Так, спокойно. Мы тоже не вчера родились. Дата — не подпись, ее подделать еще проще.

Алина покачала головой, и ткнула пальцем в цепочку цифр под подписью:

— Смотри, Эля. Вот это — номер в регистрационной книге. Первая группа цифр означает банк, зарегистрировавший вексель, а эти две — позицию в книге. Там тоже указана дата, с которой сверят эту. Ну и…

— Это не проблема, — отмахнулась Лимия. — Значит, подделаем и регистрационную книгу.

— Проще сразу ограбить банк, — усмехнулась Алина. — Но это еще не все.

— Извини, я перебила, — сказала Лимия. — Что еще надо знать?

— Только то, что четыре года назад сменился банковский кодекс, и с ним — образцы всех банковских бумаг. В том числе, и альфа-вексель. Старые образцы имели хождение еще около года, потом их погасили или переоформили. Так что никто не поверит, что этой бумаге менее трех лет. А раз возникнет хоть малейшее сомнение, начнут проверять по полной программе.

— Ну, папаша, — выдохнула Лимия. — Встречу его у Алгоры, все выскажу! Миротворец паршивый! Каракатица плоскомордая! Устроил, пингвин пучеглазый, состязание, язви его душу!

— Эля, — мягко позвала Алина.

— Что Эля?! Я уже двадцать пять лет Эля, а в карманах по-прежнему ветер свищет. Думала, наконец заживу, так нет, вексель этот, чтоб его. Раньше обменять не могли?!

— Если бы обменяли, здесь бы и векселя не осталось, — заметил Фалко.

— Да и Фервор с ним! Кому он нужен, этот вексель? А мой корабль?! Мои люди?! Ничего же не осталось. Кто я теперь?!