Виктор Губарев - Череп на флаге

Когда они были в пятидесяти ярдах от судна, с него кто-то с тревогой в голосе закричал:

— Эй, что произошло!? Где капитан и остальные?

— Измена! — донеслось в ответ. — Мы попали в ловушку!

— Что с капитаном?

— Убит!

— Как это — «убит»?

— Его пришили!

Это известие ввергло команду «Черного мстителя» в состояние шока, быстро сменившегося вспышкой ярости. Послышались призывы «к оружию!» и предложения немедленно высадить на берег десант. Но тут северный бастион форта окутался белым облачком порохового дыма, послышался грохот орудийных выстрелов, и несколько чугунных ядер упали в воду с небольшим недолетом, подняв вверх фонтаны брызг.

— С десантом повременим, — жестко сказал квартирмейстер. — Сначала надо выяснить, что произошло на берегу, и избрать нового капитана и нового штурмана.

Матросы, вернувшиеся на борт брига, не смогли прояснить ситуацию. Да, они слышали стрельбу, слышали крики, видели, как был убит капитан Брэдли, но не имели ни малейшего понятия о том, что же случилось в губернаторском доме.

— Скорее всего, нас кто-то предал, — взволнованно сказал боцман.

— Но кто?

— Может быть, рабы, которых вчера подарили губернатору? — предположил барабанщик Тедди Грин.

— Негры не знали, кем мы являемся в действительности, — возразил Эванс.

— Значит, это сделал кто-то из наших людей, — убежденно заявил плотник Свен Улофссон.

— Боцман, свистать всех наверх! — распорядился квартирмейстер, поворачиваясь к Нуньесу. — Проведем поверку.

Через четверть часа выяснилось, что никто из команды не пропал.

— А пленные? — вспомнил Припадочный Джим. — Никто из них не сбежал?

Часовые, следившие за мисс Моррис и капитаном Барни, сказали, что утром, когда юнга разносил им еду, пленники были там, где их поместили.

— Почему еду носил юнга, а не Гвинеец? — нахмурил брови квартирмейстер. — Кстати, где он сам?

Все начали звать Патрика, потом отправили на его поиски юнгу и трех матросов, но негритенка так нигде и не нашли. Единственным предметом, косвенно доказывавшим его бегство с корабля, был линь, обнаруженный на левом боканце.

— Вывод напрашивается сам собой, — сказал Педро Нуньес, потрясая зажатой в кулак находкой. — Остается выяснить, действовал ли черномазый по собственной инициативе или кто-то толкнул его на этот шаг.

— У нас нет времени заниматься отгадыванием загадок, — проворчал канонир Ник Долтон. — Сейчас надо решать, кто будет капитаном и что нам делать дальше.

Большинство членов команды согласилось с мнением канонира и, не откладывая дело в долгий ящик, пираты занялись выдвижением кандидатур на должность командира.

Претендентов оказалось трое: Чарли Эванс, Педро Нуньес и Свен Улофссон. В ходе обсуждения плотник снял свою кандидатуру, так что в итоге на место капитана осталось лишь два кандидата — квартирмейстер и боцман. Больше шансов было у Эванса. Во-первых, в пиратской иерархии он стоял на ступеньку выше Нуньеса; во-вторых, квартирмейстер был физически более крепким, чем его конкурент; в-третьих, он был англичанином. Конечно, последнее обстоятельство не являлось решающем в столь разноплеменной компании, но все же для сынов туманного Альбиона, численно преобладавших на судне, более предпочтительной казалась кандидатура их земляка.

Точку в дебатах по поводу избрания нового лидера поставил ветеран шайки шестидесятитрехлетний Деннис Грейвз.

— Братва, — проскрипел он противным надтреснутым голосом, — не стоит пререкаться и придавать этим выборам слишком серьезное значение. Коли нашим избранником окажется тот, кто превысит свои полномочия и не захочет действовать в интересах всех, его нетрудно будет сместить и поставить капитаном кого-нибудь другого. Мы же сами в наших правилах предусмотрели такую возможность! Итак, мой вам совет: пока мы трезвы, давайте отдадим предпочтение самому храброму и самому искусному в мореплавании собрату — тому, кто в силу своей рассудительности и смелости сумеет наилучшим образом уберечь наш клан от разрушительного воздействия анархии. Таким человеком я бы выбрал Эванса — джентльмена, во всех отношениях заслуживающего вашего уважения.

Речь старика Грейвза была встречена одобрительными выкриками. Начали голосовать, и чаша весов склонилась в пользу квартирмейстера. В итоге Чарлз Эванс стал капитаном корабля. Новым квартирмейстером избрали Педро Нуньеса, а боцманом — Свена Улофссона.

— Осталось выбрать штурмана, — сказал Нуньес, взявший на себя функции председательствующего. — Честно говоря, я не знаю, кто бы мог занять эту должность. У нас практически не осталось моряков, умеющий вести корабль.

— Братва, — снова взял слово Деннис Грейвз, — вы забыли о двух пленных капитанах — Джоне Барни и Жуане Перейру. Любой из них может исполнять обязанности штурмана.

— Они не изъявили желания присоединиться к нам, — заметил Эванс.

— Что ж, одному из них придется стать нашим штурманом поневоле. Это не лучший вариант, однако у нас нет другого выбора.

— Хорошо, — кивнул капитан. — Я сегодня же поговорю с мистером Барни… А пока мы должны отомстить солдатам Пойнт-Гэлли за смерть наших товарищей. Это дело чести. И я говорю: кровь за кровь!

— Смерть за смерть! — хором отозвались разбойники.

— Поскольку малые глубины не позволяют подвести корабль слишком близко к берегу, предлагаю соорудить плот, установить на нем шесть-семь пушек и обрушить их огонь на форт и портовые сооружения.

— Я мог бы взять сорок парней и, высадившись под прикрытием артиллерии на сушу, атаковать поселок, — заявил Нуньес.

— В Пойнт-Гэлли около сотни солдат, — напомнил квартирмейстеру вожак, — и нам их не одолеть. Им ничего не стоит, укрывшись за домами и частоколом, перестрелять наших людей. Нет, Педро! Ограничимся бомбардировкой с моря, а затем, когда губернатор увидит нашу силу и нашу решительность, мы потребуем от него выкуп за Кэрол Моррис — не менее сорока тысяч фунтов стерлингов!

Над палубой пронеслось троекратное «ура!».

— Итак, — возбужденно воскликнул Эванс, — за дело! К черту королевский флаг! Поднять «Веселого Роджера»! Боцман, организовать людей на постройку плота!

Работы велись до позднего вечера, причем на них задействовали всех пленных португальцев. Плот был построен из бревен, взятых на пинке, и имел в длину шестьдесят футов, а в ширину — тридцать. Пираты установили на нем батарею из шести 10-фунтовых орудий и, когда настал вечер, в сгустившихся сумерках отбуксировали это неуклюжее сооружение ближе к берегу.

В десять вечера, после того как пленные португальцы были отпущены на все четыре стороны, Чарлз Эванс приказал канонирам открыть огонь по Пойнт-Гэлли. Нельзя сказать, чтобы эта бомбардировка принесла форту и зданиям, примыкавшим к нему, значительный ущерб; но определенный психологический эффект она, без сомнения, имела. Часть колонистов в панике бежала со своими семьями и пожитками в окрестные леса, в то время как прочие — те, кто рискнул остаться — до самого утра не могли сомкнуть глаз, ожидая внезапной высадки пиратов. Страхи их, однако, оказались напрасными; на рассвете плавучая батарея была отведена от берега к кораблям.